то стихал ненадолго, но лишь для того, чтобы опять усилиться.
— Куда ты смотришь, сволочь бессовестная⁈ — выдернула меня из своих размышлений Арахна, которую я даже не сразу заметил в тени таверны.
Она явилась в полудетском образе — тощая, синюшная. И сиротливо поджимала по очереди свои мохнатые ножки.
Однако ее волосы в этот раз уже не напоминали пучок сена. Они гладкими прядями струились по острым плечам.
Как бы сильно она на меня не злилась, тем не менее не погнушалась воспользоваться подаренным гребнем.
Меня это умилило. Какая же она все-таки очаровательная, хоть и паучиха.
— Арахна, я по тебе скучал! — совершенно искренне сказал я, в то время как богиня продолжала крыть меня и в хвост и в гриву. — Отлично выглядишь!
— … Предатель, ублюдок смертный!.. — Арахна запнулась, словно забыла, что хотела сказать дальше. Все еще с сердитым лицом она опять открыла рот — видимо, чтобы продолжить осыпать меня ругательствами. Но тут вдруг ее лицо посветлело, и на губах заиграла кокетливая улыбка. — Ой, правда что ли? Хорошо выгляжу?..
— У тебя очень красивые волосы, — сказал я. — Можно тебя обнять? Или я провинился настолько, что мне это не позволено?
Синюшные щеки Арахны от удовольствия аж зарозовели.
— Ой, ну если тебе так хочется…
Я ступил на дорожку, проскользил по гладкому льду подошвами и обнял Арахну.
Все-таки относился я к ней с большим теплом. Как-никак, она оказалась первым существом этого мира, которое оказалось дружелюбным по отношению ко мне. Хотя по началу, признаться, я испугался ее до усрачки. Мне казалось, что я повстречал невиданное чудище, и мне пришел полный «арахнец». Наивный. Я просто еще настоящих чудовищ не видел!..
— Но, если ты думаешь, что после пары ласковых слов мой гнев поутихнет, ты глубоко ошибаешься, — умиротворенным голосом проворковала богиня. — Я все равно готова тебя сожрать! Ой, а почеши спинку? Вот прямо под лопаткой, где твоя рука. О да-ааа! — простонала она. — Еще пониже… Отличненько просто, спасибо!
— Ну так и чем же я так провинился перед тобой, что ты даже из спячки вышла?
Арахна фыркнула.
— А ты сам не понимаешь?
— Не совсем, если честно.
Богиня проскользила до нашего крыльца, тихо ругнулась и присела на ступеньку паучьим брюшком, сложив лапки вокруг себя веером.
— Ну, тогда давай я тебе хорошенько все объясню. И кстати… — ее глаза по-звериному сверкнули в темноте. — Ты тоже очень хорошо выглядишь. Вкусно. Вот уж точно не обрезок.
— Спасибо, — с улыбкой отозвался я.
— Правда, никак не могу разглядеть твой источник. Похоже, ваш зловредный магистр с божком-покровителем постарались.
От упоминания о Янусе и Та’ки мне сразу как-то взгрустнулось. Я достал из кармана папиросы и закурил.
— Да, было такое. Ну так что ты хотела мне объяснить?..
— Слышишь? — спросила Арахна, поднимая острый пальчик в воздух. — Прислушайся к гулу голосов. Как ты думаешь, что это?
Я недоумевающе пожал плечами.
— Люди?
— Это само собой. Но суть дела-то не в этом…
И тут в нашу беседу ворвался еще один женский голос.
— Суть дела в том, что ты нарушил в этом городе баланс сил, существующий много лет! И это несправедливо!
Мы с Арахной оба повернулись на звук, и увидели Флору. Она стояла в своем пышном воплощении, с вычурной высокой прической и в длинном бело-розовом платье, расписанном нежно-голубыми цветами по подолу. Платье светилось в темноте — так же, как и огненно-красные гневные глаза богини и богато украшенные шпильки в ее высокой прическе.
Ну началось!
— А две богини на одного несчастного смертного — это, по-вашему, справедливый расклад сил? — запротестовал я.
— Ты слышишь, что они кричат? — перебила меня Арахна, и на этот раз ее голос прозвучал по-божественному сильно и уверенно. — Они проклинают катаклизмы природы и молятся Нергалу, чтобы тот покарал убийцу короля! Полгорода сейчас вышли на нашу храмовую площадь — и взывают не ко мне, не к Флоре. А к Нергалу, будь он проклят! И как ты думаешь, откуда вдруг на нашей земле появилось столько поклонников этого живореза? А? Как ты это объяснишь? Ветром надуло, дождем принесло?
— Ох ты ж блин… — вырвалось у меня, но я тут же поправился: — Достопочтимые богини, а я-то тут причем?..
Однако отпирался я зря.
— Нет, ну ты посмотри, каков мерзавец, — с едва сдерживаемой яростью выдохнула Флора. — Я ему душу открыла, с принцем помогла — а он, паразит, врет нам в глаза! Видишь ли, хоть ты и дружок вечно пьяного Диониса и соратник изгнанного Сета, тем не менее остаешься всего-навсего обычным смертным! А узнать, кому служит смертный — это проще простого даже для такой полумертвой недобогини, как Арахна!
Паучиха злобно сверкнула глазами в сторону Флоры.
— Вообще-то сейчас обидно было.
— Не цепляйся к словам, — махнула рукой Флора. — Не время сейчас. Нам бы вот одного смертного хорошенько проучить, чтобы перестал везде погоду портить!
— В самом деле, Данечка, — с укором проговорила Арахна. — Нехорошо вмешиваться в дела богов. Для нас с Флорой люди этого города — источник энергии и жизни, а ты лишаешь нас этого источника! И ладно Флора — у нее вон еще сколько храмов по стране. Но у меня-то каждое святилище на счету! И вообще, когда я предлагала тебе стать моим жрецом — ты сразу отказался. Нет, мол, я не жрец, не бывать такому! А Нергалу служить — так это сразу пожалуйста, да? Предатель ты! Изменщик! И вообще!!! Нечего этому ископаемому делать на нашей земле!
— Ну почему сразу «ископаемому»? — услышал я знакомый насмешливый голос, и чуть не подпрыгнул от радости.
Нергал. Живой. Очнувшийся.
Ну наконец-то!
Мы с богинями все дружно завертели головами в поисках самого говорящего, но не сразу обратили внимание на невысокую человеческую фигуру в плаще, которая стояла с той стороны забора.
И, кажется, стояла она здесь уже довольно давно. Вот только хоть я ее и видел, тем не менее почему-то до сознания этот факт дошел только сейчас.
Нергал откинул капюшон с головы. И лучезарно улыбнулся своей хитрой белозубой улыбкой. Он толкнул калитку и расслабленной походкой направился к нам.
Даже после долгой болезни Нергал был по-своему хорош. Аристократическая бледность оттенялась белоснежной сорочкой, выглядывающей из-под расстегнутого темно-коричневого жилета. Мягкие сапоги ступали по льду легко и бесшумно. В руке он держал пачку каких-то бумаг.
— Не так уж я стар по сравнению с этим прекрасным и жестоким миром, — мечтательно проговорил он, переводя свой холодный льдистый взгляд с одной богини на другую. — И не такой уж живорез, как говорят. Я присоединюсь к вашей увлекательной беседе? Надеюсь, прекрасные дамы не против?
Флора побледнела.