Не все выдерживали тяжкие испытания голодной таежной зимы. Воровски, ночью уходили слабые духом со стройки. Некоторые открыто клали комсомольские билеты на стол секретаря: «Не могу больше, ухожу…» Приходилось подолгу беседовать с иными, убеждать, поддерживать. И они оставались и работали на совесть. Наверно, и этот щуплый паренек может стать настоящим строителем, бойцом. Из дому вернула письмо сына мать его, коммунистка, ивановская ткачиха. Просит комитет комсомола помочь сыну. А писал он матери: «Мама, прошу вас как-нибудь позаботиться об освобождении. Сгубили военные занятия, и работа скверная в болоте в горах. Кругом воды полно — заливы, реки и море, около которого приходится ходить в строю с винтовкой и возиться с пулеметом».
— Где ж ты море нашел? — усмехаясь, спрашивал парня Сидоренко. — Сдрейфил? Трудностей испугался? А отцы наши как Перекоп брали? А по льду на Кронштадт шли в полный рост?
Долго беседовал с парнем секретарь. А когда расставались, тот тихо сказал:
— Я другое письмо матери напишу. А завтра на заготовку леса выйду.
— Добро. Верю — будешь ты настоящим большевиком, — уверенно проговорил Сидоренко.
Первая зима на стройке пошла на убыль. В середине февраля 1933 года состоялась вторая комсомольская конференция Дальпромстроя. Иван Сидоренко выступил с отчетным докладом. Строители молодого таежного города подводили первые итоги труда и учебы. Иван Сидоренко разложил отпечатанные на машинке листки доклада на трибуне, взглянул в притихший зал.
— Вначале я хочу остановиться на трех этапах борьбы комсомольцев нашей стройки. Вспомните, с какими дьявольскими трудностями встретились мы, сойдя с пароходов «Колумб» и «Коминтерн». Не было жилья — надо было его организовать. Не было пекарни, столовки. Пришлось самим готовить себе шамовку. А одежда? Большинство приехало сюда в городских костюмах, в ботинках «джимми». Наладили ремонт, пошив обуви и одежды. А инструмент?
— На бригаду один топор! — крикнули в зале.
— Точно. Нашли все-таки инструмент. А борьба с маловерами, хлюпиками, дезертирами? Кстати, на сегодняшний день дезертировали пятьсот человек.
— Трусы! — неслось из зала.
— Но каждый из оставшихся десятерых стоит, — продолжал Иван Сидоренко. — Основная масса комсомольцев вынесла все лишения и теперь сплочена и едина как никогда. В этом наша сила, сила нашей таежной стройки.
Сидоренко говорил дальше о других областях комсомольской работы. Были лишения, цинга, морозы, тяжелый десятичасовой труд на открытом воздухе, на, стройках и в лесу на лесозаготовках, но комсомольцы активно занимались политической учебой, работали кружки ликбеза. Парни и девушки учились в вечерних школах, совпартшколе, комвузе, на рабфаке. Регулярно проходили семинары пропагандистов, групоргов,
— Хорошо работал передвижной военно-учебный пункт, — докладывал конференции Сидоренко. — Мы живем близко к границе и должны всегда быть начеку, быть готовыми стать на защиту дальневосточных границ.
На конференции было принято решение начать борьбу за лес. Стройка остро нуждалась в пиломатериалах, а лесозавод простаивал из-за отсутствия древесины. Конференция объявила «поход за бревном обороны». Здесь же десятки комсомольцев получили социалистические путевки на работу в лес.
Весна 1933 года была трудной и в то же время радостной для Ивана Сидоренко, для каждого строителя Комсомольска. Вся стройка деятельно готовилась к закладке первого камня Амурского судостроительного завода, ради которого, собственно, и приехали на Амур комсомольцы-добровольцы.
Лицо Сидоренко почернело от постоянного пребывания то на лесосеках Пивани, то на стройплощадках промышленного и жилищного строительства. Он часто по неделям не приходил ночевать в тесную свою каморку в бараке, где жил с молодой женой. В прошлом году женился Иван на Дусе Селютиной. И уже первенец сын у них растет.
— Дуся, потерпи немного, — оправдывался Иван, забегая домой перекусить или переодеться. — Вот проведем закладку завода, полегче будет, времени побольше. В киношку сходим. Верно?
— Ладно уж, сказывай. Будет ли оно, время, — печально улыбается мужу Дуся. — Потерпим. Знали, куда ехали, за какое дело брались.
— Ты золото у меня, Дуся, — радовался такому пониманию жены Сидоренко. — А в киношку завтра же пойдем. Все побоку — ив кино.
День 12 июня 1933 года был теплый, солнечный. В тот день состоялась торжественная закладка первого камня. В церемонии участвовали представители края, маршал В.К. Блюхер. В числе строителей, завоевавших право участвовать непосредственно в закладе первого камня, был секретарь комитета ВЛКСМ стройки Иван Сидоренко. И его мастерок раствора лег в фундамент завода. Взволнованный и счастливый, смотрел он на ритуал закладки и думая, что вот после завода «Коммунар», Харьковского тракторного, Днепрогэса, в плотине которого есть и его труд, он строит новый гигант завод на востоке страны. Он причастен к великому и почетному делу. Разве есть выше счастье человеку, чем быть творцом.
Через год, когда уже выросли многие цехи амурского завода, а Сидоренко поступил па рабфак, чтобы готовиться в вуз и стать в будущем инженером, его вызвали в горком ВЛКСМ и предложили идти секретарем комитета ВЛКСМ строительства авиационного завода на Дземгах — восточном районе Комсомольска. Не в правилах Ивана Сидоренко отказываться от трудных поручений комсомола. А стройка на Дземгах находилась в большом прорыве. И он пошел строить авиационный, налаживать работу комсомольской организации. Здесь пригодился его опыт, приобретенный в цехах Харьковского тракторного, в Дальпромстрое.
В 1936 году сразу два завода — судостроительный и авиационный — вошли в строй действующих предприятий Комсомольска-на-Амуре. И Сидоренко снова в Дальпромстрое, но теперь уже на посту секретаря парторганизации одного из ведущих стройуправлений, коллектив которого сооружает судостроительный завод. В 1937 году, тоже в июне, состоялось новое торжество на Амурском судостроительном. В праздничной обстановке был заложен первый корабль на стапелях молодого предприятия.
Теперь можно поступать в вуз?
С такой просьбой обратился в горком партии Иван Данилович Сидоренко, уважаемый в Комсомольске человек, депутат городского Совета, почетный строитель города.
— Время уходит, мне двадцать шесть лет, — пожаловался Сидоренко секретарю горкома Жданову. — Сейчас какой лозунг? «Кадры решают все». А у меня за плечами три класса, товарищ секретарь.
— Кадры… кадры… — повторил задумчиво Жданов. — у тебя за плечами не три класса, нет. У тебя, Иван, за плечами Харьковский тракторный, Днепрострой…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});