Читать интересную книгу Солженицын – прощание с мифом - Александр Островский

О том, что уединившись в январе 1969 г. в Давыдове, Александр Исаевич настраивался на роман, писала и Н.А.Решетовская: «Приезжая в сильные морозы домой, Александр Исаевич продолжал разборку и раскладку материалов для романа, одновременно обдумывая, как лучше осуществить давний замысел» (32).

Что представлял он тогда, мы не знаем. Можно лишь отметить две детали. А.И.Солженицын предполагал, что роман будет охватывать целую историческую эпоху от 1917 до 1956 г. Причем, автор видел его состоящим из четырех частей, в связи с чем «родилось решение дать четыре эпилога: 22 г., 37 г., 41 г. и 56 г.» (33).

Показательно и то, что прежде чем сесть за роман-эпопею, Александр Исаевич вернулся к своей статье «Евреи в СССР и будущей России», которая в сентябре-декабре 1968 г. была переработана и приобрела современный вид (34). Не была ли она тем камертоном, на который Александр Исаевич собирался тогда настраивать свою историческую эпопею?

В январе-феврале 1969 г. А.И. Солженицын несколько раз отвлекался от своей работы, которая продолжала еще сохранять подготовительный характер. В частности, в эти зимние дни произошло его знакомство с известным диссидентом бывшим генералом Петром Григорьевичем Григоренко. К этому времени П.Г.Григоренко имел широкие связи с диссидентском движении. Среди его друзей и знакомых были Людмила Алексеева, Лариса Богораз, Александр Гинзбург, Наталья Горбаневская, Сергей Ковалев, Лев Копелев, Александр Лавут, Павел и Татьяна Литвиновы, Анатолий Марченко, Раиса Орлова, Анатолий Якобсоном и другие (35).

По приглашению Александра Исаевича, переданному Ю.Г.Штейном*, бывший генерал навестил писателя в деревне Давыдово и провел там около суток. Насколько можно судить по воспоминаниям П.Г.Григоренко, А.И.Солженицын пытался отговорить его от диссидентской деятельности: «Преступно, – заявлял он, – допускать, чтобы такой человек бегал по судам и писал воззвания в защиту арестваных, воззвания, на которые власти не обращают внимания». Александр Исаевич предлагал П.Г.Григоренко взяться за перо и внести свой вклад в создание правдивой истории Великой Отечественной войны (36). Но переубедить бывшего генерала ему не удалось.

*«Мы, – писал П.Г. Григоренко о Ю.Г. Штейне, – знали и любили не только его, но и всю семью» (Григоренко П.Г. Воспоминания // Звезда.1990. №12. С.168.).

В феврале Александр Исаевич несколько раз покидал Давыдово. Известно, что он ездил в Москву и занимался в Ленинке (37). Но работа не шла и в середине февраля он вернулся домой. На 21-е его пригласили в военкомат, где вручили медаль «50-летие Советской армии» (38). К концу февраля А.И.Солженицын решил сменить обстановку. «Александр Исаевич – читаем мы в воспоминаниях Н.А. Решетовской, – намерен пожить в Крыму в надежде, что там-то начнет писать роман» (39). 1 марта Наталья Алексеевна уехала отдыхать в Цхалтубо, а 4-го Александр Исаевич – работать в Гурзуф (40).

В эти самые дни произошло событие, которые еще совсем недавно многим казалось немыслимым. Конфронтация между Китаем и Советским Союзом достигла такой остроты, что 2 марта 1969 г. китайские войска сделали попытку перейти советскую границу на Амуре в районе острова Даманский (41). Произошедший конфликт привел к распространению в обществе опасений насчет возможной в ближайшем будущем войны между двумя странами. В этих условиях в верхах партии явно активизировались консервативные элементы.

Начало эпопеи

“…В марте 1969 г., я поехал к И.Н. начинать “Красное колесо”, – вспоминает А.И.Солженицын имея в виду Ирину Николаевну Томашевскую, -…Привыкнуть я там не мог, ничего не сделал, в три дня и уехал” (1). Действительно, выехав из Рязани 4 марта, он уже 7-го был дома (2). Получается, что в Крыму Александр Исаевич пробыл не более суток. Поэтому о привыкании не может быть и речи. В Гурзуфе что-то произошло. Но что, мы не знаем.

Только после возвращении из Крыма работа над романом, наконец, пошла. Относя рождение его замысла к 1936 г., а первые его строки к 1937 г., А.И.Солженицын констатирует: “Итак, я начал писать в 1937”, но только “в 1969 г. пробился к своему главному замыслу” (3). И далее: “с марта 1969 г. начинается непрерывная работа над “Красным колесом” (4). Воспоминания Н.А. Решетовской позволяют назвать и этот исторический день. «В воскресенье 9 марта, – пишет она о своем муже, имея в виду 1969 г., – он приступает к «Р-17» (5). «Муж встает рано, делает во дворе гимнастику, потом душ, завтрак и работа за столом часов шесть подряд. Перед обедом гуляет в сквере. После обеда стал отдыхать. А вечером занимается подготовительной работой к завтрашнему дню. Снова гуляет, обдумывая» (6).

К этому времени замысел романа претерпел существенные изменения. Прежде всего они коснулись его хронологических рамок. «Муж…, – вспоминала Наталья Алексеевна, – собирается закончить «Р-17» 22-м годом. Всего будет 4 тома: Февральская и Октябрьская революции, гражданская война и выбор путей. Архитектурно все готово» (7). Однако есть основания думать, что и к весне 1969 г. архитектура будущего романа не определилась, так как со временем замысел четырехтомной эпопеи уступил месту замыслу эпопеи, состоящей из 20-ти томов или «узлов» (8). С чего же Александр Исаевич начал писать? Оказывается, весной 1969 г. он взялся за «главы поздних узлов (1919-1920 годы), особенно тамбовские и ленинские главы» (9).

Весна в 1969 г. была ранняя. Поэтому когда потеплело, А.И.Солженицын поехал на разведку в Борзовку, к 27 апреля – день бракосочетания, он снова появился в Рязани (10), а 29-го вместе с женой на все лето отправился на дачу (11). Это был последний рабочий день Натальи Алексеевны, которая оставила свой институт и с 30 апреля стала «безработной» (12). По ее словам, это был сказочный день. «Погода, казалось, ликовала вместе со мной. На голубом небе ни одного облачка, легкий ветерок и теплынь…Среди дня Александр Исаевич даже окунулся в нашу речушку. Он сейчас отвлекся от основной работы. Повозившись на участке с утра, с восхищением читает за столком у Истьи сборник “Вехи”» (13).

Характеризуя работу мужа над эпопеей, Н.А.Решетовская писала: «Александр Исаевич то принимается за роман, написав главу о своем дяде Ромаше – брате матери, то разбирает материалы, которыми в изобилии снабжают его почитатели». А «еще необходимо поработать в Историческом музее». «В Москве он обычно проводил день-два. Возвращался неизменно уставшим, обычно к обеду» (14). Тот, кто работал в архивах, знает, что «день – два» там делать нечего, за это время можно сделать лишь небольшие уточнения, конечно, если в архиве тебя не ждут специально подобранные материалы.

Вернувшись после одной из таких поездок, А.И.Солженицын привез новость: «Арестовали П.Григоренко» (15). П.Г.Григоренко арестовали в Ташкенте 7 мая 1969 г. (16). Следовательно, Александр Исаевич мог привезти эту новость не ранее 8 мая. В этот приезд в Москву он побывал в редакции «Нового мира» (17) и узнал, что над ним начали сгущаться тучи. Наступление на журнал велось давно, но имено в 1969 г. борьба вокруг него достигала особой остроты. Масла в огонь подлила статья А.Г.Дементьева “О традициях и народности”, которая была помещена в апрельском номере журнала и направлена против публикаций М.П.Лобанова и В.А.Чалмаева (18). 7 мая А.И.Кондратович записал: “Не наступают ли последние наши дни? ” (19).

В начале лета работа над романом приостановилась. 16-17 июня Александр Исаевич и Наталья Алексеевна «совершили двухдневную поездку по Подмосковью, назвав ее поездкой по гениям» (20), посетили К.И.Чуковского, М.Л.Ростроповича, академика П.Л.Капицу (21). «Вернувшись в Борзовку из феерической поездки, – вспоминала Н.А.Решетовская, – читаем привезенные от Чуковского отзывы на «Круг» и «Корпус» на русском, английском и немецком языках…Прозанимавшись три дня рецензиями он (т.е.Александр Исаевич – А.О.) под конец почувствовал пустоту, даже – скуку. Ведь все это время он не писал «Р-17». И уж не скоро возьмется за него: вместе с Борисом Мажаевым должен поездить по местам, примыкающим к Тамбовской области» (22).

Путешествие по Тамбовской губернии продолжалось с 27 июня по 3 июля (23). «Из путешествия по скверным дорогам, – читаем мы в воспоминаниях Н.А.Решетовской, – Александр Исаевич вернулся разбитым. Пришлось ставить ему то банки, то горчичники…Но это не мешало мужу тотчас идти к своему столу над Истьей. Наконец-то, вернулся к писанию романа. Похоже у него впервые начались «муки творчества». Работая над главой о Ленине, все продолжает находить у себя общее с ним» (24).

«Наряду с писанием романа, работой в архивах и библиотеках, – вспоминала Наталья Алексеевна, – Александр Исаевич постоянно стремится отыскать очевидцев тех событий». И «гости не забывали про нас». «Время от времени нас наведывает на “Волге” Е.Ф.Светлова. Александр Исаевич настолько проникся доверием к Екатерине Фердинандовне, что хочет переписать на нее наш дачный домик» (25). Екатерина Фердинандовна, бывшая ровестницей Натальи Алексеевны – это мать Н.Д. Светловой, о существовании которой тогда Н.А.Решетовская, если верить ей, даже не догадывалась.