Читать интересную книгу Орел приземлился - Джек Хиггинс

Верекер взял ее за плечо и повернул к себе:

– Вы хотите сказать, что вы с ними заодно?

– Да, – нетерпеливо сказала она. – Оставьте, пожалуйста, меня в покое. Мне надо делом заняться. – Джоанна снова повернулась к Риттеру.

– Но почему? – воскликнул Верекер. – Я не пойму. Вы англичанка...

Тогда Джоанна накинулась на него.

– Англичанка? – закричала она. – Мои предки – буры, черт вас побери. Буры! Как я могла быть англичанкой? Вы меня оскорбляете этим словом.

У всех на лицах отразился неподдельный ужас. Все ясно видели страдание в глазах Филиппа Верекера.

– О боже, – прошептал он.

Риттер взял Джоанну под руку:

– Быстро возвращайтесь к себе. Свяжитесь по радио с Ландсвоортом. Радл должен знать обстановку. Держите связь непрерывно.

Она кивнула и поспешно ушла. Риттер стоял в полной растерянности, такое состояние было непривычным. «Что нам делать, черт возьми?» – думал он. И не находил ответа. Не находил. Без Штайнера.

Отдав приказ капралу Беккеру оставаться вместе с Янсоном в церкви, Риттер быстро вышел.

Верекер поднялся на алтарь и повернулся к прихожанам:

– В такие минуты остается только молиться, – сказал он. – И часто это помогает. Встаньте, пожалуйста, все на колени.

Он перекрестился, сложил руки и начал читать молитву твердым и удивительно уверенным голосом.

Глава 17

Гарри Кейн руководил занятиями по полевой тактике в лесу позади Мелтам Фарма, когда получил приказ Шафто срочно явиться и привести с собой отделение, с которым он занимался. Кейн приказал сержанту, техасцу по фамилии Хастлер, выпускнику Форт Уорта, следовать за ним с солдатами, а сам поспешил вперед.

Прибыв на место, он увидел, что и другие отделения, занимавшиеся в различных местах имения, стягивались к дому. Он слышал рев моторов автомашин, размещенных возле конюшен. Несколько «джипов» остановилось перед домом, образуя ровный ряд.

Экипажи проверяли свои пулеметы и оборудование. Из головной машины выскочил офицер, капитан Мэллори.

– Ради бога, что случилось? – спросил Кейн.

– Ни малейшего представления, – сказал Мэллори. – Получил приказ и следую ему. Он хочет, чтобы вы поскорее зашли к нему, это я знаю. – Он ухмыльнулся: – Может, второй фронт?

Кейн взбежал по ступенькам в дом. Приемная являла собой арену бешеной деятельности. Главный сержант Гарви ходил взад-вперед перед дверью кабинета Шафто и нервно курил сигарету. Когда Кейн вошел, лицо его прояснилось.

– Что тут происходит, черт возьми? – взволнованно спросил Кейн. – Мы получили приказ выступать или что?

– Не спрашивайте меня, майор. Я знаю только, что леди, ваша приятельница, приехала в жутком виде минут пятнадцать назад, и с этого момента все пошло кувырком.

Кейн открыл дверь и вошел в кабинет. Шафто в галифе и сапогах для верховой езды стоял у стола спиной к нему. Когда он резко обернулся, Кейн увидел, что он заряжает кольт с перламутровой рукояткой. Перемена в нем была разительной. Казалось, в нем потрескивают электрические разряды: глаза сверкали, как у человека с высокой температурой, лицо побледнело от волнения.

– Стремительные действия, майор, вот что я люблю.

Он взял пояс с кобурой, Кейн спросил:

– В чем дело, сэр? Где мисс Верекер?

– У меня в спальне. Ей ввели успокоительное, она в сильном шоке.

– Да что случилось?

– Пуля зацепила ей голову. – Шафто быстро застегнул пояс и сдвинул кобуру на правое бедро. – А палец, который нажал на курок, принадлежал приятельнице ее брата миссис Грей. Сами спросите ее. Могу дать вам только три минуты.

Кейн открыл дверь в спальню. Шафто вошел вслед за ним. Шторы были частично задернуты. Памела лежала в постели, укрытая одеялом до подбородка. Она была бледна и выглядела очень больной, голова была перевязана, и сквозь бинт просочилась кровь.

Когда Кейн подошел к ней, она открыла глаза и напряженно посмотрела на него.

– Гарри?

– Все хорошо. – Он сел на край кровати.

– Нет, послушайте, – сказала она глухим голосом, с усилием приподнялась и потянула его за рукав. – Мистер Черчилль в три тридцать выезжает из Кингс-Линна в Стадли Грэндж вместе с сэром Генри Уиллафби. Они едут через Уолсингем. Вы должны остановить его.

– Почему? – мягко спросил Кейн.

– Потому что, если вы его не остановите, его захватит полковник Штайнер со своими людьми. Они арестовали всех в деревне.

– Штайнер?

– Человек, которого вы знаете как полковника Картера, и его люди, Гарри, не поляки. Это немецкие парашютисты.

– Но, Памела, – сказал Кейн, – я встречался с Картером. Он такой же англичанин, как вы.

– Нет, его мать была американкой, и он учился в лондонской школе. Понимаете? Это все объясняет. – Теперь в голосе ее звучало раздражение. – Я подслушала их разговор в церкви Штайнера и моего брата. Я спряталась с Молли Прайор. Когда мы выбрались из церкви, то побежали разными дорогами, я к Джоанне, но она оказалась одной из них. Она выстрелила в меня, а я... я заперла ее в погребе. – Памела нахмурилась, пытаясь сосредоточиться. – Потом я взяла ее машину и приехала сюда.

Внезапно силы ее оставили, будто она держалась только усилием воли, а теперь ей было все равно. Она упала на подушку и закрыла глаза. Кейн спросил:

– Но как же вы выбрались из церкви, Памела?

Она открыла глаза и ошеломленно уставилась на него, не понимая.

– Церковь? Да, обычным путем. – Голос ее стал еле слышен. – А потом я пошла к Джоанне, и она стреляла в меня. – Памела снова закрыла глаза. – Я устала, Гарри.

Кейн встал и вслед за Шафто вошел в кабинет. У зеркала Шафто поправил пилотку.

– Ну, что вы скажете? Прежде всего об этой бабе Грей. Вот уж сука так сука.

– Кого мы поставим в известность? Военное министерство и для начала штаб командования Восточной Англии и... – сказал Кейн.

Шафто перебил его:

– Представляете, сколько придется провисеть на телефоне, пока эти кабинетные недоноски в штабе будут решать, есть у меня право или нет? – Он стукнул кулаком по столу: – Нет, клянусь богом. Я сам сейчас же пригвозжу этих гансов. У меня для этого хватит людей. Действовать немедленно! – Он хрипло рассмеялся. – Личный лозунг Черчилля, скажем прямо, очень подходящий.

Кейн понял все. Шафто воспринял это событие как личный дар богов. Не только как спасение его карьеры, но и как путь к повышению. Человек, который спас Черчилля! Сражение, которое займет свое место в учебниках истории! Пусть Пентагон только попробует после этого не дать ему генеральской звезды – начнутся беспорядки на улицах.

– Послушайте, сэр, – упрямо сказал Кейн. – Если Памела говорит правду, это может оказаться самой горячей картофелиной из всех. Смею с уважением заметить, что британское военное министерство отнесется к этому не очень доброжелательно...

Шафто снова ударил кулаком по столу:

– Какой бес в вас вселился? Может, этим гестаповцам случайно повезло? – Он беспокойно отвернулся к окну, затем стремительно повернулся к Кейну с кающейся улыбкой нашкодившего школьника: – Простите, Гарри, я что-то не то сказал. Вы, конечно, правы.

– Хорошо, сэр. Что будем делать?

Шафто посмотрел на часы:

– Четыре пятнадцать. Это значит, премьер-министр уже подъезжает. Мы знаем дорогу, по которой он едет. Думаю, правильно будет, если вы возьмете «джип» и перехватите его. Судя по словам девушки, вы сможете перехватить его по эту сторону от Уолсингема.

– Согласен, сэр. В конце концов, мы можем предложить ему стопроцентную безопасность здесь.

– Точно. – Шафто сел за стол к телефону. – Теперь действуйте и возьмите с собой Гарви.

– Слушаюсь, полковник.

Открывая дверь, Кейн слышал, как Шафто сказал в трубку:

– Дайте мне командующего округом Восточной Англии, лично его, и никого другого.

Но когда дверь закрылась, Шафто снял указательный палец с рычага. В трубке раздался голос оператора:

– Вы что-то хотите, полковник?

– Да, срочно вызовите сюда капитана Мэллори.

Секунд через сорок пять капитан Мэллори стоял перед ним.

– Вы и еще сорок человек, – сказал ему Шафто, – должны быть готовы отправиться через пять минут. На восьми «джипах». Пусть сядут поплотнее.

– Хорошо, сэр. – Мэллори колебался, нарушать ли одно из своих строжайших правил. – Позвольте спросить, каковы намерения полковника?

– Ну, скажем так, – сказал Шафто. – Вы к вечеру будете майором или мертвым.

С бешено бьющимся сердцем Мэллори вышел из комнаты. Шафто подошел к буфету, вытащил бутылку «бурбона» и налил себе полстакана. В окна бил дождь, а он стоял и не торопясь пил. Через двадцать четыре часа он, возможно, будет самым знаменитым человеком в Америке. Пришел его день, он был абсолютно в этом уверен.

Когда три минуты спустя он вышел во двор, «джипы» с командами на борту были выстроены в ряд. Мэллори стоял перед ними и разговаривал с самым младшим офицером части, младом лейтенантом Чолмерсом. Увидев Шафто, все встали по стойке «смирно». Шафто остановился на крыльце: