- Спасибо, что поделилась со мной воспоминаниями, - сказала я, глядя в ее большие с длинными ресницами синие глаза.
Она грустно улыбнулась и проговорила:
- Я очень надеюсь, что у вас все будет хорошо. Он замечательный человек, просто с ним иногда трудно. И если тебе потребуется выговориться относительно того, каким гавнюком он является, я буду всегда рада.
- Спасибо, - искренне поблагодарила я ее и подумала: «Мы обязательно подружимся».
Моя голова буквально трещала от полученной информации. Нельзя сказать, что я была удивлена, услышав, каким подростком был Иван. Богатство родителей так или иначе накладывает отпечаток на характер и отношение к жизни их чад, как и избыточная любовь родителей, ну или хотя бы одного из них. Мне не терпелось услышать проблему «отцов и детей» непосредственно от Ивана, но я не могла давить. Кроме того, я не могла выдать Веронику как своего информатора. Но главный вопрос, ответ на который мне было необходимо получить в ближайшее время, иначе я сошла бы с ума, оставался открытым. Почему Иван переехал из Питера в Москву? Какие таинственные причины побудили его так поступить, что его покрывают два самых близких человека?
Я не могла больше ждать. После приятной и дружеской беседы я направилась прямиком в кабинет Ивана, надеясь застать его в одиночестве.
Каково же было мое разочарование, когда я обнаружила офис Ивана пустым. Некоторые сотрудники нашей компании, уходя, запирали свои кабинеты на ключ. Очевидно, Ваня к их числу не относился. Или, возможно, он вышел на несколько минут, или еще не вернулся с обеда? Так или иначе, я решила его подождать и присела на стул для посетителей напротив его рабочего стола. Задержав взгляд на красивой темно-коричневой поверхности столешницы, я поймала себя на мысли, что что-то не так. Ну у кого из мужчин может быть такой идеальный порядок? На поверхности монитора не было ни пылинки, все бумаги, папки с документами и файлы были аккуратно уложены в лоток или возвышались ровной стопкой в правом углу стола. Все канцелярские принадлежности идеальным образом были рассортированы по трем отсекам стакана, включая безупречно наточенные карандаши. Мой взгляд остановился на фоторамке. Я медленно встала, обходя стол, чтобы увидеть фотографию, на которой была изображена… я? От удивления я взяла фоторамку в руки, чтобы внимательнее приглядеться. Фото было сделано в Таиланде. Я лежала на спине, опираясь локтями в белый песок, на мне был мой любимый бирюзовый купальник с вкраплениями розового и желтого. Открытый и без бретелей, он позволял идеально загореть моему телу, стоил он баснословно глупо отданных денег, но на его покупке настояла Кира. А мое моральное состояние души перед той поездкой печально бормотало мне: «Сделай, что она хочет, тогда она оставит тебя в покое». Но в конечном итоге, я носила практически все время только его, настолько он мне понравился. Под кепкой я прятала волосы от палящего солнца, а козырек закрывал большую часть моего лица, поэтому посторонний человек не смог бы меня идентифицировать.
- Надеюсь, ты не против? – я вздрогнула от неожиданно услышанного голоса, отчего вцепилась в рамку еще сильнее. В кабинет совершенно беззвучно вошел Иван. Медленно приближаясь ко мне, он проговорил:
- Я помню, что ты просила не распространяться о наших отношениях, но на фото не видно твоего лица.
«Как же ему легко дается это слово «отношения», - подумала я, в то время как мне не удается произнести его без запинки. Можно ли назвать то, что происходит между нами, отношениями?
- Я не заметила, как ты меня сфотографировал. Надеюсь, ты не злишься, что я здесь ждала тебя?
- Нет, что ты. Я рад видеть тебя здесь. Ты сама пришла ко мне, и у тебя нет какой-то рабочей проблемы, ведь так?
Я отрицательно покачала головой. Он подошел ближе и нежно обнял меня за талию, после чего продолжил:
- Я сделал это фото исподтишка. Я уже тогда начал сходить по тебе с ума, - он медленно сел в свое кожаное кресло и привлек меня к себе, усаживая на колени.
«Сходил с ума», - повторила я в своих мыслях, теша свое самолюбие.
Упираясь носом в мою шею, из-за чего по моей спине прошел холодок, он тихо произнес:
- Как же чудесно ты пахнешь…
У меня, наверное, есть некоторая способность задавать вопросы не в то время и не в том месте, и этот момент определенно доказывал это.
- Вань?
- М-м-м?
- Я могу спросить тебя кое о чем?
Он немного отстранился и поднял на меня свои темно-синие глаза. На минуту мне показалось, что тень тревоги коснулась его лица, но я отогнала от себя эту лишающую меня смелости мысль.
- Что ты хочешь знать?
Я не решалась, но отступать было поздно, да и запасного вопроса у меня не было. Я даже не подготовилась к этому разговору.
- Что заставило тебя уехать из Питера несколько лет назад?
Зрачки его глаз расширились, заполоняя всю поверхность синевы, брови нахмурились, и появилось несколько глубоких морщинок на его высоком лбу. Он сделал глубокий вдох, собираясь с мужеством. Подобная реакция насторожила меня, но не настолько, насколько я испугалась услышанного ответа.
- Я очень не хочу, чтоб ты убежала сейчас от меня с криками ужаса. И я не готов к этому разговору. Я помню, что просил, чтобы между нами не было секретов. И я тебе все расскажу, обещаю. Но не сейчас. Не сегодня.
Мое сердце тревожно отбивало стаккато в моей груди. Что он мог сделать, что я должна от него сбежать? Мой взгляд метался по его лицу, в поисках хоть какой-то подсказки. Как жаль, что я не могу читать мысли! За считанные секунды его нежное и приятное лицо превратилось в сухую маску. Я кожей почувствовала его арктическую отчужденность, мне катастрофически было необходимо вернуть его. Вернуть его веру.
- Вань, - я положила обе ладони на его грудь, и посмотрела прямо ему в глаза, - я не знаю, что ты сделал, но уверена, что на то у тебя были причины. А если так, то я смогу это понять. Я буду ждать.
После чего, собрав всю свою робкую нежность и послав куда подальше свое гребаное любопытство, я коснулась его губ, прося прощение за то, что причиняю своими вопросами сильную боль и давлю на него его же воспоминаниями. Он со стоном ответил на мой поцелуй, зарываясь пальцами в моих волосах и притягивая меня еще ближе к себе. Связь была восстановлена. Я вернула его. Спустя минуту он отстранился от меня и, заглядывая в мое лицо, проговорил: