- «Фиксации»? – переспрашивает лейтенант.
- Да, у меня есть гениальная вещь, - отвечаю я. – но пока она только тут...
Я прикладываю указательный палец к своему лбу.
… и я знаю, что все идеи, возникающие в моей голове, имеют тенденцию пропадать со временем. – продолжаю говорить я. – Чтобы подобного не случилось, их нужно фиксировать на физических носителях – бумаге, записи в телефоне, или в аудиозаписи. Но, поскольку в данном случае речь идёт о гениальном произведении, то фиксировать его нужно на соответствующем инструменте. Из уважения к музе, чтобы она не обиделась…
- «Гениальное произведение»? – переспрашивает командир, и я слышу, как сбоку, громче, чем раньше, выдыхает через нос ЧжуВон.
Точно из него звезду забацаю, если петь умеет! Пусть хлебнёт, как говорится. Меньше хмыкать будет.
- Знаете, у гражданских бытует мнение, что военным голова нужна лишь для пробивания ею стен. – отвечаю я командиру. – Я решила развеять подобное заблуждение. Хочу исполнить перед французской публикой музыкальную фантазию. Показать, что для армии Республики Корея нет невыполнимых задач!
Подполковник, не ожидавший внезапного патриотического порыва, озадаченно выдвигает вперёд свой подбородок.
- Я должен доложить вышестоящему командованию ваше предложение. – быстро взяв себя в руки, говорит он. – Как я понимаю, рояли класса экстра-премиум стоят немалых денег, и у меня нет фондов для их приобретения. Кроме этого, после ознакомления со списком, сангса, у меня возникло понимание, что для обеспечения вашей работы мне придётся создать внутри части музыкальное агентство.
- Так точно, господин подполковник! – отзываюсь я.
Быстро он это сообразил. Впрочем, как я полагаю, командир воинского подразделения прежде всего должен быть организатором, а потом уже военным.
- Поскольку это всё не свойственные задачи, выполняемые помимо основной, - говорит подполковник, - мне необходимо обратиться к вышестоящему командованию за разъяснениями правильности выполнения его указаний…
- А как будет называться произведение? – спрашивает он, видимо, уже начиная сочинять у себя в голове рапорт или доклад руководству.
- «Лунная соната», господин подполковник. – отвечаю я.
- «Лунная соната», ага. – получаю я в ответ глубокомысленное, как будто что-нибудь стало более понятно.
- Разрешите обратиться! – козыряю я.
- Слушаю вас.
- Прошу вас разрешить мне провести прослушивание старшего ефрейтора Ким ЧжуВона, с целью проверки возможности использования его голоса в качестве бэк-вокала в ходе проведения культурных мероприятий во Франции! – одной фразой выпаливаю я.
Выражение лица подполковника становится понимающим.
- Я предполагал, что вы обратитесь с такой просьбой. – кивает он. – Желание по возможности не разлучаться со своим женихом, - понятно. Сообщаю, что старший ефрейтор Ким ЧжуВон приказом по части переводится под ваше командование в целях лучшего проведения подготовительных мероприятий...
- Вы довольны, госпожа ЮнМи? – внимательно смотря на меня, спрашивает подполковник.
Что? какой ещё – «жених»? Он что, не в курсе нашего «расставания»? Да нет, лицо у него вроде серьёзное, не прикалывается. Тогда что это за выверт? Или… Или великосветские новости к военным доходят позже, чем для остальной страны? Невероятно, но, скорее всего, похоже на то… Блин!
- Благодарю вас, господин подполковник! – снова козыряю я.
Тот в ответ понимающе кивает, глядя на меня мудрым отеческим взглядом.
Ещё раз – блин!
(несколько позже, ЧжуВон и ЮнМи вышли из здания командования части и удалились на достаточное расстояние от лишних ушей)
- Что это было? – повернувшись к ЧжуВону, спрашиваю я.
- Проехала боевая машина десанта. – спокойно отвечает тот, провожая взглядом удаляющуюся хреновину на колёсах.
- Мне безразлично, что тут мотыляется внутри части! – искренне признаюсь я и ещё раз спрашиваю. – Что это было у командира? Опять какой-то «жених»?! Они что, газет тут не читают?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Не «какой-то жених», а я. – опять изображая из себя английского дворецкого, отвечает ЧжуВон. – И в газетах, насколько мне известно, об этом не писали.
- Ну и что, что «не писали»? – возмущаюсь я. – Что за ерунда?
- Это армия. – получаю я ответ. – Сказали – «жених», значит, - «жених»!
Это шутки такие? Он так прикалывается, что ли?
- А от скромности ты не умрёшь. – многозначительным голосом произносит ЧжуВон, словно подводя итог своим неким ранним размышлениям.
- Зачем мне умирать от скромности?! – восклицаю я. – Это не та смерть, к которой должны стремиться молодые организмы! Они должны умирать, например, героически, со связкой гранат под танком, или от любви десяти профессионалок сразу…
- ЮнМи, что ты несёшь? – озадаченно спрашивает ЧжуВон.
Хм, действительно… Это ж… не с моей стороны такое говорить… Не того я пола сейчас чтобы вещать подобные сентенции!
- Это у меня от строевой подготовки. – объясняю я, желая как-то подправиться. – Когда хлопаешь подошвами по асфальту, весь организм сотрясается от низа до самой головы! Она у меня чувствительная, к сотрясениям непригодная. Её беречь нужно, а тут такие нагрузки…
- У тебя же ещё не было строевой подготовки? И перед тем, когда ты составляла список, тоже не было. – удивляется ЧжуВон.
- Чем тебе не нравится мой список? – спрашиваю я, чувствуя, что объяснение вышло неудачное и надо срочно менять тему.
- Он хорош. Просто интересно, есть ли в нём что-то ещё, кроме роялей класса элит-премиум и полного набора стаффа?
- Слушай! – возмущённо восклицаю я. – У нашей армии - десятый военный бюджет в мире по размерам. Любой из озвученных роялей стоит дешевле двух танковых гусениц! Я что, не могу позволить себе заказать нормальный инструмент? К чему эти жертвы?
Вот буду я ещё Бетховена на раздолбанном пианино натыкивать!
- Откуда такие познания в ценах на танковые гусеницы? – удивляется ЧжуВон.
- Да чё там! – небрежно взмахиваю в ответ рукой. – Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что любой чугун, поставляемый в армию, идёт по цене кускового золота с тройным родиевым покрытием.
- Это ты зря. – неодобрительно произносит ЧжуВон, видимо, обидевшись за моё мнение о том, как формируется ВПК страны.
- А то ты не знаешь. – делаю я намёк на главный бизнес его семьи.
- Так что всё нормально с моим списком. – уверенно говорю я, возвращаясь к началу. – Он бодр, динамичен и готов к новым пополнениям. Вот недавно он пополнился старшим ефрейтором ЧжуВоном…
- И что? – нейтральным голосом спрашивают меня.
- Думаю, куда его применить. – признаюсь я. – Оставить себе или вернуть обратно?
- Тебе же нужен бэк-вокал?
- Уже не уверена, что он так уж мне и нужен.
- А что нужно?
- Немножко тишины и умереть спокойно.
- Не надо говорить такие вещи. Всё-таки, - что за история с мотоциклом?
- Ты же слышал, что я сказала подполковнику?
- Да. «Захотела покататься». Потрясающий ответ.
- Ты против того, чтобы люди говорили друг другу правду?
- Нет, но полковник, видно, не ожидал, что ему её скажут. По крайней мере, вид у него был такой.
Вспоминаю выражение лица у командира части и начинаю смеяться.
- Похоже, он не знает, что с тобой делать. - улыбаясь, говорит ЧжуВон и тоже начинает смеяться.
Пару секунд спустя мы с ним ржём, смотря друг на друга.
- И всё-таки, - поборов смех, возвращается к разговору про байк ЧжуВон. – Что за история с мотоциклом?
- Купила, покаталась. – вытирая пальцем слезу в глазу, отвечаю я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Без прав?
- Половина Сеула без прав ездит и ничего.
- Ты не «пол-Сеула». Как на это отреагируют в твоём агентстве?
- Слушай, будешь мне нравоучения читать, - скажу начальству, что ты годен только для строевой. – предупреждаю я и тут мне в глаз, который я тёр пальцем, что-то попадает. Тушь, что ли?