произошло. Он прекрасно понимает, что ему грозит за то, что он знал, что со мной происходит, и скрывал эту информацию.
— Ты уверен, что он нас не выдаст, если что-то пойдет не по плану? — все никак не мог успокоиться Блейк.
— Да, уверен, — спокойно сказал Серёга. — Это вы просто Дэ Хена не знаете, поразительный человек из любой ситуации может выкрутится.
Влетела Уна, видимо, она тоже понимала, что Блейк просто хотел ее выпроводить на какое-то время из лаборатории.
— На твою воду, и теперь расскажите мне, что вы тут без меня обсуждали?
— Ничего, дорогая! Я просто заканчивал проводить инструктаж для Сергея, — начал оправдываться Лимман.
Серёга в подтверждение махнул головой.
— Ну, тогда, собственно, и все, я очень надеюсь, что твой друг Дэ Хен не дурак и, если что, не выдаст ни тебя, ни тех, с кем ты контактировал, иначе нам тоже конец. Надеюсь, все пройдет хорошо, — на прощание сказал Блейк.
Прощаясь со всеми, Серёге показалось, что ребята его провожают так, будто они больше никогда не увидятся. Но ничего говорить не стал.
Он забрал шприц, и они с Уной вышли на улицу.
— Я к машине пойду один, — сказал Серёга. — За границей резервации тебе находиться сейчас очень опасно!
— Не опаснее, чем тебе! Мне даже бегать от этих людей не придется, они топочут по лесу как слоны, их приближение можно услышать за мили, еще я могу прятаться и маскироваться в лесу, так что они будут в упор на меня смотреть, но не увидят. А тебя надо аккуратно вывести к машине. Даже если ты скажешь «нет», я все равно пойду сзади тебя, только ты этого не узнаешь! Так что лучше не спорь, пожалуйста. — Она чмокнула Серёгу в щеку, и ему ничего не оставалось, кроме как идти за ней. Границу они пересекли спокойно, в лесу никого не было слышно, но за две мили до парковки Уна остановилась и начала к чему-то прислушиваться.
— Возвращаются, — прошептала она. — Надо их опередить. — И побежала вперед. Серёга догнал ее и схватил за руку.
— Стой! Ты никуда не пойдешь! Возвращайся! Дальше я пойду один. Если не вернешься, я сам потащу тебя обратно и тогда точно никуда не успею!
Уна посмотрела ему в глаза, видимо, тоже понимая, что сейчас спорить бессмысленно. И тихо промолвила:
— Хорошо. Я вернусь.
— Пообещай мне, что сейчас уйдешь в резервацию и не выйдешь, хотя бы до тех пор, пока я сам не вернусь. Пойми, что ты для меня дороже жизни, и, если с тобой что-то случится, я никогда себе этого не прощу!
В ее глазах застыли две огромные слезинки. Он не мог смотреть на плачущую Уну, от этого его сердце начинало колоть и больно щемить.
— Да, я вернусь, — пообещала Уна, глаза ее блестели от слез. — А сейчас беги! Они уже близко!
Серёга притянул ее к себе, вдохнул последний раз аромат ее волос, крепко поцеловал в губы и, не оборачиваясь, побежал к машине. Он твердо знал, что если она что-то пообещала, то никогда не нарушит свое слово, поэтому был за нее спокоен. А ее безопасность — это сейчас самое главное.
На парковку Серёга выскочил буквально за пару секунд до своих преследователей, это он понял, когда выезжал на трассу. Практически уже не стесняясь его, четыре здоровых мужика запрыгнули в машину и попытались стартануть за ним на трассу, никак не ожидая, что сходу начнут буксовать и уткнутся носом в песок.
Уна вернулась домой, она металась по гостиной, не зная, чем себя занять, схватив новую стрелу, начала наносить на ней рисунок, только бы хоть немного отвлечь себя от мыслей, как там Сергей. Ее сердце ныло, а в голову лезли всякие мысли. Как вдруг в дверь постучались, и вошел Блейк.
По его виду она сразу поняла, что от этого визита не надо ждать ничего хорошего.
— Ты ему не все рассказал, — сразу догадалась она.
— Да, — признался Блейк. — Я ему рассказал только первый вариант развития событий, и он охренительно положительный! Второй вариант маловероятный, но тоже может быть. Вирус собьется с пути, и тогда ничего не произойдет, что, в принципе, в его случае тоже неплохо. Но есть еще и третий вариант, который, по всем математическим расчетам, самый вероятный. — Блейк потоптался на месте, выдохнул и продолжил: — Мне очень жаль, что я так часто приношу тебе плохие новости или с помощью меня уходят те, кого ты любишь. Не знаю, за что мне, да и тебе все это. В общем, он хреновый. Если вирус прицепится достаточно далеко от самой программы и будет медленно двигаться к ее центру, то через двенадцать часов она распознает в вирусе угрозу, и тогда сработает самоуничтожение. Мы сегодня так чуть его копию не потеряли. Сколько раз пробовали, подсаживаешь близко, все гуд, оттягиваешь больше, чем полсуток, все, не пропускает.
Ноги Уны обмякли, она плюхнулась на стул, стоящий позади нее, и нескончаемый поток слез полился из ее глаз.
— Они знали, чего тебе будет стоить заполучить копию программы?
— Да, — потупившись, признался Блейк.
— И мой отец?
— Да, но окончательное решение принимали все трое: твой отец, Ибрагим и Изабелла. Я хочу тебе сказать, он сделал великий вклад в наше будущее! Программа у нас! И ты знаешь, что в дальнейшем она может спасти нас.
— Уходи, — прошипела на него Уна.
Блейк попытался еще что-то сказать, но Уна закричала на него так, что он решил не рисковать своей жизнью и выскочил на улицу.
Она упала лицом на обессиленные руки, рыдая и воя, ждать неизвестно чего — это все, что ей оставалось в этой жизни.
Серёга, злорадствуя над этими неудачниками и восхваляя Уну за ее находчивость, возвращался домой, думая, как бы объяснить Дэ Хену, что сейчас будет происходить. Ведь, когда он приедет, Инесса еще не будет работать, а русского или английского Хэнчик не знает. Когда подъезжал к апартаментам, он уже составил в своей голове кучу жестов, которыми будет показывать корейцу, чтобы тот понял, что и как нужно будет сделать.
Когда он зашел домой, Дэ Хен лютовал в гостиной. Видимо, в его голове играла какая-то музыка, а голое тело корейца корежило и выворачивало так, будто в нем сидели черти и мучили его изнутри. Смотреть на это было жутковато. Он постучался в открытую дверь и махнул рукой, показывая, чтобы тот присоединился к нему в ванной.
Достав шприц, Серёга дождался, когда зайдет Дэ Хен, ему удалось на пальцах объяснить корейцу,