а на невысказанный вопрос монаха ответил обычно молчаливый Тот:
— Босс, не смотри на нас так, мы тебя не понимаем, потому что мы демоны.
— И что? — продолжал кипятиться Четвертый.
— У демонов практически не бывает детей, мой юный друг, — вступил в разговор Псих. — В смысле — своих детей. Рожденный в союзе двух демонов Драк — очень редкое исключение. Даже разнополым демонам, до перерождения принадлежащим к одному виду животных, нужны магические средства, чтобы завести детей. А цена этих средств такова, что позволить их себе могут только высокоуровневые демоны вроде Бычары, который таки завел себе Красного Ребенка.
— Для нас ваши дети, — решил вставить слово и Жир, — что-то вроде диких животных для нас. Земля, на которой мы растем. Я вот смотрю на неперекинувшихся зайчиков, белочек и поросят, и в принципе понимаю, что сам был таким же. Но при этом я знаю, что до гуманоидной формы докачается хорошо если один из сотни. А остальные… Остальные станут его пищей. Поэтому я тебя, Босс, просто не понимаю. Ну попали эти дети в клетку. Ну, значит, этим не повезло — другие до высоких уровней докачаются. Претендентов всегда дофига, это вакансий мало.
— А у мальков один из тысячи перекидывается, — зачем-то добавил Тот. — Остальных жрут.
— Понятно, — помрачнел Четвертый. Потом подумал немного и добавил. — Но, с другой стороны, хорошо, что так. Если бы вы своих низкоуровневых берегли бы, как люди — детей, страшно и подумать, сколько бы вас было. Вы бы нас, людей, давно с планеты вытеснили.
— Не абсолютизируй, Босс, — поморщился Псих. — В природе нет ничего абсолютного. Где-то нубов жрут, где-то о них заботятся, все зависит от конкретного социума. Вспомни того же паука с его паучихами. Хотя должен признать, что подобное отношение у демонов большая редкость.
Псих подмигнул Четвертом и добавил:
— Я, в общем, это к тому, что если за детей нам штрафы выкатят, ты лучше нам про штрафы говори, а не голоси дурниной: «То бензин, а то — дети!». Нам про штрафы понятнее и лучше мотивирует. Штраф-то выпишут?
— Еще какой! — не стал скрывать Четвертый. — Система уже квест повесила и сообщила, что Святость, если что, срежет по самое горло!
— Ну вот видишь! — улыбнулся Псих. — Значит, надо спасать. Я предлагаю следующее. Я пока башню разглядывал, много чего интересного рассмотрел. Этот мутный тесть, похоже, понимает, что народ на пределе и из-за детей у людей может планку сорвать. Поэтому обычным путем в башню не попасть — там вход охраняет, по ощущениям, добрая половина городской стражи. Но! Но можно ведь идти и не снизу!
— Короче, я понял, не трать время — перебил его свиноид. — Сейчас ночь, облачность низкая, Луны не видно, темно как на дне вагонетки с углем. Сверху нас не ждут, здесь, похоже, с сильными летающими магами не сказать, чтобы хорошо — вся талантливая молодежь по животноводческой части идет, грузовых верблюдов выращивает. План прост, как все гениальное: выходим во двор, взлетаем повыше, чтобы нас с земли видно не было, над башней срываемся в крутое пике, снимаем клетку с палки и уносим ее далеко-далеко. Давай, мы с Тотом на дело пойдем, а ты посиди, Четвертого поохраняй.
— Да! Да! — возбудился Тот. — Я и свинья! Я и свинья! Потому что так правильно. Куда идем мы? Куда идем мы?
— А что это вы с Тотом пойдете? — для порядка решил повыступать Псих.
— Потому что летаем мы оба не хуже тебя, — мстительно сказал Жир. — А самый ответственная часть этого плана — утащить тяжелую клетку. А по этой части ты в сравнении с нами — дите! Ты ничего тяжелее палки своей не поднимаешь, а мы вдвоем каждый божий день весь наш багаж тащим! Так что сиди и охраняй Босса, а мы пошли.
— Пошли! — засуетился Тот. — Пошли, Жир! Пошли операцию делать!
— Ладно… — заржал Псих. — Идите уже. Жир, куда клетку тащить — понял уже?
— Да уж не дурнее тебя! — сварливо ответил свин. — В село отволочем, этому… Медведю чебурахнутому. Должнику твоему. И тащить недалеко, и найдут не сразу, и слово он нарушить не может — системный должок, пока сам не помрет, к детям никого не допустит.
— Вот не дурак же! — удовлетворенно кивнул Псих. — Что же ты все время ведешь себя как идиот?
— Поговори мне еще! — насупился Жир. — Ладно, пошли мы, а светать скоро начнет.
И приятели вышли, хлопнув дверью.
— Иди, поспи хоть пару часов, Четвертый, — повернулся к монаху Псих. — Скоро рассвет, наступит новый день и, сдается мне, для тебя он будет трудным.
Четвертый встал и молча кивнул — глаза у него откровенно слипались и языком шевелить тоже не было никакого желания.
А вот Психу поспать так и не удалось. С рассветом вернулись Жир и Тот, усталые, но довольные. По их словам, операция прошла без сучка, без задоринки. Сверху клетку действительно никто не охранял и даже ее исчезновение обнаружили далеко не сразу — приятели, как два грузовых орла, доволокли по воздуху пленных детей уже практически до городских окраин, когда в районе Тюбетейки началась суета и раздались нервные крики. Атаман-медведь, проигравший Психу желание, был просто счастлив, что так легко отделался и пообещал прятать, кормить и лечить детей сколько потребуется, хоть месяц, хоть два. «А то можете и вообще не забирать! — расчувствовался круглоухий Чебурашка. — Вырастим и воспитаем, будет нам смена. Я не расист, люди — хорошие бойцы, а смешанные банды — не такая и редкость». Но эти настроения Жир пресек, заявив, что детей заберут обязательно, довольно скоро и пусть он только попробует кого-нибудь зажилить. Свин даже провел перепись обитателей клетки, заявив, что по описи спиногрызов сдал, по описи их и заберет, чтобы не нарушать отчетности. Из-за всей этой бюрократии приятели и задержались.
Когда солнце поднялось над горизонтом, они с чистой совестью отправились отсыпаться, а вот Псих — наоборот, отправился будить Четвертого. Пора было идти во дворец.
— Одного я тебя не пущу, — категорически заявил он, пока Четвертый переодевался в парадную рясу.
— Без проблем, я еще вчера уточнил у здешнего хозяина гостиницы, — отозвался монах. — Здесь разрешено передвижение одиночных демонов в