Это был звук выстрела, раздавшийся со стороны озера.
* * *
Той ночью Ло Цзи вернулся домой поздно, когда дочь уже крепко спала. Чжуан Янь тихо спросила:
— Мистер Тайлер уехал?
— Его больше нет с нами, — устало ответил он.
— Судя по виду, ему пришлось куда труднее, чем тебе.
— Да. Это потому, что он избрал нелегкий путь… Янь, ты смотрела телевизор в последнее время?
— Нет. Я…
Она замолкла, и Ло Цзи понял, о чем она думает. Внешний мир с каждым днем становился все более жестоким, и пропасть между жизнью здесь и жизнью там росла. Это тревожило Чжуан Янь.
— Скажи, наша жизнь здесь — это правда часть плана Отвернувшегося? — спросила она, глядя на него тем же бесхитростным взглядом.
— Конечно. Почему ты сомневаешься?
— Но можем ли мы быть истинно счастливыми, если все человечество несчастно?
— Любовь моя, твоя обязанность — быть счастливой, когда все остальное человечество несчастливо. С появлением Сяся ты стала еще счастливее, а план Отвернувшегося получил дополнительные шансы на успех.
Чжуан Янь безмолвно глядела на него. Пять лет назад, стоя перед портретом Моны Лизы, они придумали язык мимики и с тех пор неплохо напрактиковались в нем. Все чаще и чаще мог Ло Цзи читать мысли жены в ее взгляде. Сейчас он читал: «Как я могу в это поверить?»
Ло Цзи долго раздумывал и наконец ответил:
— Янь, все на свете когда-нибудь кончается. И Солнце, и Вселенная когда-нибудь погибнут. С какой же стати человечеству надеяться на бессмертие? Послушай, этот мир — мир параноиков. Глупо сражаться в безнадежной войне. Посмотри на Трисолярианский кризис с другой точки зрения и забудь о своих заботах. Забудь не только про кризис, забудь вообще обо всех своих тревогах, даже тех, что были до кризиса. Используй оставшееся время, чтобы наслаждаться жизнью. Это четыре сотни лет! Или, если мы откажемся сражаться в битве Судного дня, почти пять. Немалое время. Человечеству потребовалось столько же, чтобы пройти путь от Ренессанса до века информации. Мы сделали нашу жизнь беззаботной и комфортабельной. Пять идиллических столетий без тревог о будущем, с единственной задачей наслаждаться жизнью — ведь это же просто чудо!..
Он понял, что сказал слишком много. Утверждения, что ее счастье и счастье их дочери были частью плана, добавляли спокойствия в жизнь Чжуан Янь, делая ее счастье ее работой. Только так она могла сохранять душевный покой посреди жестокого мира. Ло Цзи не мог сопротивляться ее вечно невинному взгляду, поэтому он не осмеливался смотреть на нее, когда она задавала вопросы. Но сейчас он невольно сказал правду, и причиной тому был Тайлер.
— Вот сейчас ты говорил как Отвернувшийся? — спросила она.
— Да, конечно, — ответил он, пытаясь исправить ситуацию.
Но ее глаза говорили: «А мне показалось, что это твои подлинные мысли!»
Совет обороны планеты при ООН, проект «Отвернувшиеся», слушания № 89
В самом начале слушаний председатель настоятельно призвал Ло Цзи прибыть на очередное заседание. Он мотивировал это тем, что отказ от участия в слушаниях не может являться частью плана Отвернувшегося, потому что надзорная функция СОП стоит выше, чем индивидуальные программы Отвернувшихся. Это предложение было единогласно поддержано представителями всех постоянных членов СОП. Учитывая появление первого Разрушителя и самоубийство Тайлера, два других Отвернувшихся, присутствовавших на заседании, услышали в словах председателя намек на последствия отказа.
Первым выступил Хайнс. Его план, основанный на нейрофизиологии, был еще в зачаточном состоянии, однако Отвернувшийся рассказал об оборудовании, которое ему понадобится для продолжения исследований. Он назвал его нейронным сканером. Сканер, работающий на принципах компьютерной томографии и ядерного магнитного резонанса, сможет считывать состояние всего мозга одновременно; высокая разрешающая способность каждого сечения будет обеспечивать распознавание внутренней структуры нейронов и других клеток мозга. Несколько миллионов таких сечений будут сканироваться одновременно, и после обработки их компьютером станет возможным создание цифровой модели мозга. Но сложность аппарата не ограничивалась этими требованиями. Для создания динамической модели, способной в реальном времени регистрировать всю активность мозга на уровне отдельных нейронов, понадобится делать двадцать четыре таких объемных снимка в секунду. Тогда можно будет проследить возникновение мыслей, записать и неоднократно просматривать весь процесс мышления.
Потом выступил Рей Диас и доложил о работах по своему плану. После пяти лет исследований удалось разработать математическую модель звезды для сверхмощной бомбы. Сейчас эту модель тщательно отлаживали.
Следующим пунктом повестки дня был отчет Научного совета при СОП. В отчете рассматривались технические возможности осуществления проектов двух Отвернувшихся.
Научный совет полагал, что проект Хайнса не столкнется с теоретическими ограничениями при постройке нейронного сканера. Однако технические сложности были на данный момент непреодолимы. Современный томограф по сравнению с нейронным сканером был бы как черно-белая кинолента по сравнению с новейшей цифровой видеокамерой высокого разрешения. Обработка данных — вот где камень преткновения, поскольку сканирование и моделирование такого сложного объекта, как человеческий мозг, требовали вычислительных ресурсов, недоступных современным компьютерам.
Проект Рей Диаса столкнется с той же проблемой — недостаточной производительностью компьютеров. Изучив объем расчетов, требуемых для уже написанной части модели звезды, совет пришел к выводу, что даже самому мощному из современных компьютеров потребуется двадцать лет, чтобы смоделировать одну сотую долю секунды процесса термоядерного синтеза. Поскольку разработчикам придется просчитывать модель многократно, она окажется практически бесполезна.
Ведущий специалист по компьютерам Научного совета сообщил:
— В настоящее время вычислительная техника, основанная на традиционных микросхемах и архитектуре фон Неймана, приближается к своему естественному пределу. Закон Мура скоро станет недействителен. Разумеется, нам удастся выжать еще несколько последних капель лимонада из лимонов электроники и технологии. Мы считаем, что даже с учетом замедления прогресса в области высокопроизводительных компьютеров, можно достичь такой мощности, какая требуется для осуществления этих двух проектов. Но на это уйдет много времени — по оптимистическим оценкам, от двадцати до тридцати лет. Если мы подойдем к этому уровню, то это будет самым совершенным компьютером человечества, и улучшить его будет очень трудно. Физические исследования заблокированы софонами, поэтому создание компьютеров нового поколения, таких, как квантовые, о которых мы мечтали, теперь маловероятно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});