— Ты поосторожнее! — Лиза проследила направление драконьего взгляда и различила в синем полумраке возле водопада четыре неподвижные приземистые фигурки.
— И что?.. — в ужасе спросила она, уже зная ответ.
— Что-что? Окаменели, — небрежно уронил дракон. — Водопад-то специальный, чтобы гномы не совались. Раньше это ручеек был, а потом этот, как его… Мутабор как-ак махнет рукой, вода ка-ак дыбом встанет. Заколдовал, в общем… Классное было зрелище, жалко, ты не видела! Он вообще столько всего может — супер!
«Мутабор! Ужас какой! Бедные гномы! — подумала Лиза. — Эх, Царапкин…» — то, что дракон Костя говорит о колдуне в таком восторженном тоне, ей совсем не понравилось. На мгновение Лизе страшно захотелось развернуться и убежать, но гордость не позволяла. «Это же просто Царапкин! Ну с крыльями, ну с когтями, ну чушь какую-то несет, но не бояться же его из-за этого? — мысленно убеждала себя Лиза. — А убежать я всегда успею».
— Так можно мне в Сокровищницу зайти и с Болли поговорить? Я же не гном, — как можно равнодушнее сказала она вслух.
— В Сокровищницу вообще-то никому нельзя, — важно сказал Царапкин, — без моего разрешения. Кого хочу, того пускаю, а не хочу не пускаю!
— Костенька, разреши, пожалуйста, попросила Лиза, понимая, что голос ее научит не очень-то ласково. «Гномы окаменели, а ему всё нипочем… возмущенно подумала она. — Только и слышно Мутабор то, Мутабор се… Заморочили его, что ли?»
— Ну ла-адно, иди уж по старой дружбе, — протянул дракон, и дверь со скрежетом отворилась. Внутри было очень темно и пахло погребом. Лиза осторожно засунула внутрь нос, и заходить ей не захотелось. — Только Болли твоего там нет.
— Как нет?!
— Да приходила тут одна девчонка, — пренебрежительно сообщил Костя и оскалил в усмешке острые клыки. — Такая, типа панк, голова бритая, еще и с крыльями перепончатыми, из этих, дворцовых гвардейцев. Только мелкая очень. Сказала, что Мутабор этого Болли к себе требует. Я его и выпустил.
— А как они через водопад перешли? — осторожно спросила Лиза.
— Ой, такая смехотура была! — гулко развеселился дракон. — Он как этих, которые каменные, увидел, так вообще ни шагу сделать не мог, встал как столб и давай слезы бородой вытирать.
«Вообще-то, ничего смешного», — Лиза едва не сказала это вслух, но прикусила язык.
— А она вокруг летает, пищит чего-то, пищит типа «скорее, скорее», — продолжал дракон, со скрежетом почесываясь. — В общем, потащила его к водопаду, а там ему крыло подставила, вроде как зонтик, только снизу вверх — а он ка-ак перепрыгнет! Я думал, гномы прыгать не умеют…
«Мышекрыска… Маленькая… Шин-Шин! — вспомнила Лиза. — Неужели она его к Мутабору повела? Да не может быть, она же только на вид такая, а на самом деле сильф. Наверно, всё-таки схитрила… ну, тогда она просто умница!
Только где нам её теперь искать? И его? Да и Царапкина тут теперь оставлять нельзя. Кто его знает, Мутабора этого, ему ведь наверняка не понравится, что Болли из-под носа увели…»
— А давно она приходила? — ещё равнодушнее спросила Лиза, возя носком ботинка по каменному порогу Сокровищницы.
— Да недавно, темно уже было, — дракон покосился на штольню в потолке. — А тебе-то этот Болли зачем?
— Ай! — заверещала Лиза, и было отчего. Из темноты раздался топот очень маленьких ножек, и Лизе навстречу к порогу Сокровищницы выскочило нечто, очертаниями и повадками сильно напоминающее дурно воспитанную таксу. Существо кривенькими передними лапками оперлось о Лизины коленки и оказалось квадратным низеньким ларчиком, только вот вел себя ларчик так, как никогда, никогда не ведут себя порядочные неодушевленные предметы. Лиза отпрянула и чуть не упала, а дракон Царапкин утробно захохотал. В подобных нарядах ещё никто не пытался отскочить от общительных кривоногих шкатулочек, а то бы все давно уже поняли, как это неудобно. Ларчик с обиженным видом остался по ту сторону порога.
— Мутабор говорил, что там то, чего мне пока не дано увидеть, — с деланной небрежностью объяснил Костя, — но я теперь знаю, что там Корона! А Болли этот что-то с ней сделал… Камень какой-то, что ли, вставил…
— Послушай ка, Царапкин, сказала Лиза, захлопнув чеканную дверь перед предполагаемым носом живого ларчика и отдышавшись, — а что у тебя за дела с этим Мутабором?
— Да вот Сокровищницу охраняю, я же сказал!
— Знаешь что, Царапкин… — Лизе пришла в голову довольно неприятная мысль. — Слушай, а ты в человека-то назад превратиться сможешь?
— Ну, — горделиво ответил звероящер, но что-то в его тоне Лизе не понравилось.
— Костик, тогда давай превращайся — и бегом отсюда. Пошли с нами. Нехороший человек твой Мутабор. Не надо тебе тут оставаться.
— С нами — это с кем? — спросил наблюдательный и проницательный Костя и принюхался, раздув ноздри — каждая глубиной в хорошую суповую кастрюлю.
Лиза немного помедлила. «А ведь никто тебя, твое высочество, за язык не тянул, — сердито подумала она. — Ну ладно, это, наверно, можно и сказать».
— Там, за водопадом, сидит Лёвушка Аствацатуров, помнишь такого? — произнесла она наконец. — Он не верит в драконов. Покажись- ка ему, а, Костик?
Лёвушка по-прежнему сидел на камне, опустив голову, и румянца в лице у него не прибавилось — скорее, Наоборот.
— Левка, — громко позвала Лиза. — Гляди-ка.
Сквозь водопад просунулась шипастая голова. Дракон попробовал испустить для вящего эффекта струю пламени, но вышло не очень красиво — много неизящного шипения, клубы дыма и десятка два неприкаянных искорок. Но Левушке хватило и этого.
— Вот это да! — потрясенно выдохнул отличник Аствацатуров, не далее как сегодня утверждавший, что драконов не бывает.
— Ну вот, — очень спокойно произнесла Лиза. — А теперь, дракоша, превращайся, и поскорее.
— Ещё чего! — гордо ответил звероящер. — Я же обещал Сокровищницу стеречь. И вообще, какой я тебе «дракоша»?!
«И ведь сторож-то из тебя никудышный, — горько подумала Лиза. — Болли упустил, мне Сокровищницу открыл… Ты, Царапкин, чучело игуаны, а не дракон! Даже на дракошу и то не тянешь!»
— Эй, господин дракон, — раздельно сказала она, — не делайте глупостей…
— Ой, — сказал дракон свистящим драконьим шепотом, — идёт кто-то… Вон, по лестнице спускаются…
Лиза прислушалась и, кроме шагов, различила еще и два голоса: один — дребезжащий, противный и… почему-то знакомый, а второй — гулкий, холодный, лишенный человеческих интонаций, от которого у нее дрожь пробежала по спине. Она сорвалась с места, молниеносно схватила Левушку за руку и утянула его в гномский коридор.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});