Хильда отвернулась, чтобы не смотреть. Интересно, задумалась она про себя, а откуда взялась нарезанная бумага? Не иначе, как какой-нибудь начальничек избавился от документов, которые ему не полагается держать на бумажном носителе. Но с другой стороны, эти распечатки, или что бы то ни было, легко могли попасть в руки к кому угодно. А потом поди проверь, как это секретная информация, которой полагалось быть тайной за семью печатями, пошла себе гулять по всему миру, и теперь ни для кого не секрет, что происходит за закрытыми дверьми Бюро.
Например, украинцы прознали про миссию Даннермана. Ненормальные всех мастей каким-то чудом пронюхали, где содержат пришельцев — кого только не увидишь у ворот Кэмп-Смолли: и мужчин, и женщин, и детей. А сегодня они тут как тут у места посадки в самолет — все как один с плакатами, столпились и выкрикивают свои идиотские требования. По словам пилота, в Нью-Йорке их ожидает примерно то же самое. Да, от хваленой стопроцентной секретности в Бюро остались лишь рожки да ножки.
И все-таки, подумала Хильда, вряд ли кто-то втихаря выносит из штаб-квартиры Бюро копии документов. Такое засекли бы в два счета. Надо поискать иное объяснение.
Она обернулась к Чудику. Напыщенный тигроиндюк воспринял повестку явиться для дачи показания в ООН как нечто само собой разумеющееся.
— Наконец-то мне предоставлена возможность обратиться с высокой трибуны к людям Земли, бригадир Морриси. Сколько можно давать показания всего одной службе всего одной нации.
Когда же Хильда просветила его насчет второй части программы, а именно, очередного послания Возлюбленных Руководителей, Чудик отнесся к этому с завидным спокойствием.
— Что ж, весьма рад. Но кто знает, когда Возлюбленные Руководители сумеют прибыть сюда лично? А тем временем проблема нашего питания стоит по-прежнему…
А вдруг, подумала Хильда, утечка информации имеет иное объяснение? Вдруг Чудик все это время каким-то образом общался со своими хозяевами? Нет, что-то здесь не так. Уж слишком это неправдоподобно. Вряд ли у Чудика была возможность прослушивать все разговоры в штаб-квартире Бюро, с тем чтобы затем снабжать информацией Страшил, которые, в свою очередь, передавали ее назад, на Землю, террористическим группировкам. И самое главное, Чудик никак уж не мог знать, где они будут садиться в самолет.
Нет, если утечка и имеет место, то только не через Чудика. Такое впечатление, будто…
— Черт, — выругалась Хильда вслух, отчего Даннерман недоуменно оторвал голову от плеча Пэт-1. Вот уж голубки, да и только.
— Что-то случилось? — поинтересовался он.
— Нет. То есть да. Но тебя это не касается, — отрезала Хильда и поманила к себе Макланоса. Тот оставил своих подопечных и пересел к ней. Хильда притянула к себе его голову и прошептала: — Мне только что в голову пришла одна нехорошая мысль. Возможно, у некоторых людей из Бюро в голове «жучки». Иди и дай по закрытому каналу радиограмму в Бюро: пусть каждому сукину сыну в Арлингтоне просветят башку, причем немедленно…
Макланос ничего не сказал в ответ, а лишь кивнул и направился к кабине пилота.
И все-таки, подумала Хильда угрюмо, даже если все дело действительно в «жучках», вряд ли ее предложение решит проблему. Ведь на наличие вживленных радиопередатчиков придется проверить не только весь штат Бюро. Это может быть кто угодно. Может, даже здесь, на борту самолета. А вдруг — при этой мысли Хильда поморщилась — это она сама, вдруг ей каким-то неведомым образом в голову вживили радиотрансмиттер. И, как в случае с Даннерманом и Пэт, стерли воспоминания о происшедшем.
Самолет совершил посадку на вертолетной площадке рядом с Ист-Ривер. Сразу после этого их запихали в два бронированных фургона, причем на ее счастье так, что оба Дока и их охранники оказались вместе в одном фургоне, и на короткое время Хильда была избавлена от зловония. После чего на полной скорости машины понеслись в северном направлении к зданию штаб-квартиры ООН — проезжую часть для них расчищали четыре мотоциклиста, а «заметал след» по и без того раздолбанной Первой авеню асфальтоукладчик.
По пути им попались на глаза несколько разномастных кучек протестующих, в основном религиозных фундаменталистов.
— Черт побери, и откуда только повылезали? — не выдержал Макланос. — Ты случайно не знаешь, чего они добиваются?
Хильда кивнула в сторону Марлы Тепп, которая деловито заносила в блокнот данные по количеству и «масти» демонстрантов.
— Спроси у Тепп. Она у нас спец по этой части. Марла оторвалась от своего занятия.
— Пока мне удалось опознать три группы. «Непогрешимых» — это мои старые знакомые, радикальных южан-методистов плюс представителей «Христианской лиги против святотатства». Эти последние считают, что инопланетяне — воплощение Антихриста или по крайней мере слуги Дьявола. Вот они требуют, чтобы всех пришельцев немедленно забросили обратно в космос. Но я вычислила еще одну компанию. Судя по всему, они близки к харизматикам.
— Тоже требуют избавить мир от инопланетян?
— Нет. Наоборот, если я правильно поняла их требования. По их мнению, инопланетяне — это ангелы Божьи, и они бы хотели сделать их предметом своего поклонения.
Макланос от души расхохотался.
— Ну, эту дурь из них можно выбить в два счета. Пусть попробуют подойти поближе и нюхнут благоухание своих ангелов.
Глава 26
Движение было просто немыслимым. Даннермановское такси с черепашьей скоростью пробиралось вдоль Сорок второй улицы, останавливаясь через каждые пару метров. Шоферу только и оставалось, что стучать кулаками по баранке и тихо ругаться себе под нос. Когда они наконец доползли до Второй авеню, оказалось, что одна из улиц перегорожена. Полицейский кордон, даже не надейтесь проскочить.
— Проезд закрыт, — ревел ближайший служитель правопорядка, помахивая дубинкой. — Двигаемся дальше! Не останавливаемся!
Остаток пути Даннерман преодолел пешком. Рядом со штаб-квартирой ООН движения не было вообще. По крайней мере движения транспорта. Зато яблоку негде упасть от скопления человеческих тел — здесь расхаживали, скандировали, кричали, полиция же тщетно пыталась разогнать или хоть как-то утихомирить этот бедлам. Когда же Даннерман сумел-таки проложить себе путь сквозь неожиданное вавилонское столпотворение, оказалось, что перед входом в здание ООН уже выстроилась длинная очередь, по большей части состоявшая из тех, кто надеялся попасть внутрь в качестве наблюдателя. Разумеется, рассчитывать им на это особенно не приходилось.
Даннерман покорно пристроился в самом хвосте. Собственно говоря, он особенно не торопился, а на несколько сотен оголтелых фанатиков ему, по большому счету, было глубоко наплевать. И вообще, по крайней мере для него лично, все идет только к лучшему в этом лучшем из миров. Например, на Украине удалось обойтись без кровопролития. За ним больше не ходит по пятам охранник…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});