объелся, да мы все объелись и как тюлени валялись на диване в гостиной, пока наши девочки дожаривали пирожки. Тетя Валя только контролировала процесс, девочки не разрешили ей помогать, сказали отдыхать.
Под конец Алиса так устает, что ей просто плевать на синяк на шее, она просто собирает волосы в высокий хвост, злясь на меня.
Но я доволен собой.
И Игорем тоже. Провел совещание на высшем уровне. Решил все важные вопросы.
Вечером, с Алисой отправились к дедушке.
Он опять спал.
Переговорил с врачом и убедился, что с ним все в порядке.
— Только он как ребенок капризничал, и после ухода девушки, — она, врач, указывает на Алису, — ничего ни ел. Узнаю деда.
Алиса первая проходит в палату, и первым делом открывает сумку, достает горячие пирожки.
— Ой Маруся, наконец-то я с тобой, дождался твоих пирожков, — сквозь сон говорит дедушка.
— Дедушка, это не сон, и тут нету бабушки Маруси. — Алиса нежно трепет его за плечо, — проснитесь вы не во сне.
Он устало открывает глаза и пялится на нас.
— Оболтус……..ты тоже тут? — я помогаю ему сесть.
— А где мне еще быть? — хочется обнять, прижать, сдерживаюсь из-за торчащей в руке иголки, катетера-бабочки.
— Я приготовила вам пирожки, — хвастается Алиса, протягивая ему пирожки.
— О Боги! Я думал я умер и попал к моей Маруске! — Он ест один за одним пирожки, облизывая пальцы, — это те самые пирожки, пирожки моей Маруси, — он ест, не обращая внимания на слезы, которые катятся по его морщинистым щекам.
— Я по ее рецепту испекла, надеюсь вы не обидитесь, что я читала ее тетрадь с рецептами.
— О чем ты говоришь дочка? — говорит дед, потягиваясь еще за одним пирожком.
Укладываем деда спать, как маленького ребенка. Сытого и довольного.
Алиску везу домой. К себе. К нам. Не обращая внимания, на то что она всю дорогу говорит, что ей надо домой. У ее родителей намечается праздник, и ей нужно купить платье.
Упрямая девочка, никак не поймет, что я и есть ее дом.
— Завтра у нас фотосессия. После, мы купим тебе платье.
— Какая еще фотосессия? — она будто приходит в ужас от этой фразы.
— Свадебная, — подмигиваю, — Алиса, — заезжаю во двор, глушу мотор, — мы очень устали. Давай не спорь, — выхожу, беру за руку, веду в дом. Так же молча мы поднимаемся в спальню. Где не успев положить голову на подушку, я прижимаю ее голое тело к себе, одевать ночнушку я ей запретил, пусть спит голая, мы мгновенно засыпаем.
Глава 31
АЛИНА
Горячее дыхание обжигает кожу, вызывая тонну мурашек по всему телу, и нежное покалывание внизу живота.
Чувствую как искры возбуждения проходят по телу, стону, зарывая пальцы в его волосы.
Руки нежно, не торопливо сжимают груди, вылизывая соски.
Дэмис втягивает в рот сосок, вызывая у меня стон.
Горячий, возбужденный, он нависает сверху, ноги сами расходятся в стороны, открывая доступ к самому сокровенному.
Дэмис входит, начинает плавно двигаться.
— О Боги… — я постанываю от каждого его плавного толчка.
— Проснись родная, — не свои голосом произносит Демис и целует губы.
Открываю глаза и понимаю, что я не во сне. И слава Богу, было бы не нормально, если бы мне снились такие сны.
— Что ты делаешь? — сквозь сон говорю возбуждённым голосом, обнимаю его за плечи, ноги поднимаю и скрещиваю их у него на спине, двигаюсь в такт его движением. Он громко стонет и закатывает глаза, от нахлынувшего удовольствия.
— Дарю нам волшебное утро, — хватает меня под ягодицы, входит глубже, ускоряя свои движения, — вот так, да, девочка моя.
Толчок, еще и еще.
Наши стоны летают по всей комнате. Тело к телу, кожа к коже. Мы мокрые, горячие и возбужденные, целуемся, кусаемся, дарим друг другу незабываемое наслаждение.
Оргазм накрывает одновременно, я кричу, он рычит, изливая в меня свое удовольствие.
Заваливается сверху, пытается отдышатся.
Потом резко перекатывается на спину, тянет меня на себя.
— Я хочу дочку, такую же, как ты. Я готов выполнять все ее и твои капризы, — целует в макушку, — Алис подари мне дочку.
Волшебное утро разбивается, как хрустальная ваза.
Я не могу ему сказать, что не смогу иметь детей, что будет чудом, если я забеременею.
Так сказал врач, о походе к которому я не смогла сказать.
Скрыла.
— Алис, чего молчишь? Ты напряглась?
— Нет, — сглатываю, — все в порядке.
— Когда у тебя были месячные?
— Дэмис! Как ты можешь спрашивать меня о подобных вещах?
— Алиса, — он опять нависает надо мной, смеется, — это "нормальные" вещи. Я хочу знать, может ты уже беременная, — гладит мой не плоский живот, я смущаюсь.
Всегда комплексовала из-за своего не плоского живота. Не скажу, что свисает, но животик, он всегда у меня был. А вот ему кажется нравится, потому как он целует мой живот.
— У меня скоро должны пойти месячные, — во всяком случаи так сказала мне врач, до этого я не следила за циклом.
— Откуда ты знаешь? Может и не пойдут. Сразу родим себе булочку.
— У меня иногда болит живот, это как бы предменструальная боль. Все тема закрыта, я не хочу с тобой говорить на такую тему, — поднимаюсь и иду в душ. Он следом.
— Алис, ты всегда будешь говорить со мной на эту тему, — он включает воду и берет шампунь, — ты даже побледнела, а это есть признаки беременности. Когда у тебя были последние месячные?
— Дём, — он намыливает мои волосы, перехватывает мои руки, давая понять, что сам справится.
— Когда Алис?
— Я не помню. Не следила, никогда за циклом.
— Мы пойдем к врачу, — я прихожу в ужас. Если ни дай Бог он узнает о моей проблеме со здоровьем, меня начинает колотить, я делаю воду горячее, чтобы не трястись.
— Я не хочу к врачу.
— Ни сейчас, после свадьбы. Сейчас уже не успеваем, много предсвадебных хлопот, Алис, — он смотрит внимательно на мое лицо.
— Что?
— Ты же не пила никакие противозачаточные?
— Не пила, — ну не знаю, можно ли считать те две таблетки, как противозачаточные? Конечно я про них ему не говорю, но вспоминаю, что пошла к врачу именно за тем, чтобы она выписала мне противозачаточные. Это тоже считается ложью?! Сколько еще я ему буду врать.
— Умница моя, значит у нас скоро будет булочка. Уверен, — он коротко целует.
Кто-то стучит в дверь комнаты, и я готова расцеловать его. Кто бы то не был.
— Дэмис, сынок.
— Да теть Валь, — он выглядывает в приоткрытую дверь.
— Там курьер, ждет вас. Оставлять и уходить не