Читать интересную книгу Избранные статьи; Черная Тетрадь; Материалы к биографии; История Кукунора Сумпы Кенпо - Бидия Дандарон

Энергия разделения уже была велика, когда в Чесанский дацан приехали Джаяг–лама и Акпа–гэгэн. Остановились они в доме у Гуру Сорже, каждый в отдельном помещении. В эту ночь в дацан прибыла неизвестная женщина необычайной красоты. Утром в дацане стало известно, что Джаяг–лама был у нее ночью, а Акпа–гэгэн не был. Поскольку оба были гэлонами (монахами, давшими в том числе и обет целомудрия), то часть лам во главе с Гуру Сорже осудила Джаяг–ламу, другая же часть лам отнеслась к происшедшему без осуждения. Оба же гэгэна относились всегда друг к другу дружески, с пониманием пути другого. Вскоре после этого сторонники балагатского движения покинули Чесанский и Кижингинский дацаны и сосредоточились в Шолутайском дацане к востоку от Кижинги. Шолутайский дацан стал главным дацаном балагатов.

Лубсан Сандан основал на правом берегу Кудуна, на склоне Кудунского хребта, против села Усть–Орот, обитель для созерцания, где, как было упомянуто, провел четверть века в окружении самых близких учеников. Опыт непосредственного ведения ученика учителем, акцент на созерцательной практике, уединенность жизни в сочетании с активностью по отношению к сансаре, освоение максималистских практик — стали нормой жизни новой общины. Им проповедовались и осуществлялись идеи махамудры. Практика и быстрейшая реализация посредством суровых, максималистских методов созерцания и поведения стали содержанием жизни балагатов.

Лубсан Сандан Цыденов был провозглашен Хозяином Трех миров, Царем религии — Дхармараджей. Он считал, что в меняющихся условиях жизни, в грядущем XX в., цзонхавинская форма учения будет нежизнеспособной, и выдвинул нетрадиционные принципы практики, внешкольные правила устройства сангхи, которые могли бы устоять в будущем и, главное, могли бы стать основой для распространения учения среди новых народов — на западе России.

Приведем сведения о Лубсане Сандане Цыденове и балагатах, найденные в архивах бурятской журналисткой Мирой Федотовой. Ее небольшая статья[253] ценна тем, что содержит выдержки из документов, уточняющие описываемые события и дополняющие устное легендарное предание суровой реальностью фактов.

«Намо Гуру Ратна Дарьяя!

Большое значение для судьбы Бидии Дандаровича Дандарона имело так называемое «теократическое балагатское движение», охватившее Хоринский (по административному делению того времени) аймак во время гражданской войны.

Началось оно в июне 1918 г., когда хоринцы на своем аймачном съезде приняли резолюцию об «… освобождении бурят от призыва в улан–цагды (красные всадники) как никогда не привлекаемые к военной службе» [1]. Когда наступило правление атамана Семенова (с сентября 1918 г. по март 1920 г.), хоринцы по той же причине отказались идти в цаган–цагды (белые всадники).

Буряты действительно во всю дореволюционную эпоху никогда не призывались на военную службу. Были буряты–казаки, постоянно служившие, поскольку принадлежали к этому сословию. Во время Первой мировой войны была мобилизация на тыловые работы, во время которых много погибло от цинги и тяжелых условий [2]. Но действительной военной службы не было никогда, поэтому такая отрицательная реакция понятна. Причем в других аймаках эта реакция была не так смела и организованна. Хоринцы же опирались на мнение и авторитет своего почитаемого святого, которого они звали Номун–ханом, — учителя Дандарона ламы Сандана Цыденова. Проведши к тому времени в непрерывном затворничестве более 20 лет в местности Соорхэ возле с. Усть–Орот, лама Сандан считал для бурят–буддистов неприемлемым участие в братоубийственной гражданской бойне.

Эта тенденция неучастия довольно быстро вылилась в стремление к административной автономии — широко распространенное явление во время той гражданской войны, в которой светская власть была бы в руках почитаемого представителя буддийской религии. В феврале 1919 г. инициаторы из «Кижингинского кредитного товарищества» обратились к ламе Сандану «… с письменной просьбой… о принятии населения под своё покровительство и защиту …, избавления бурятской молодежи от призыва в цаган–цагды, так и о даче исчерпывающей директивы о создании Богоуправления» [1|.

На южном склоне священной горы Челсан 23 апреля [3] состоялся Учредительный Великий суглан из 102 делегатов (по одному делегату от ста человек), который провозгласил о создании государства «Кодунай Эрхидж Балгасан», главой которого был избран и титулован «Цог–тугулдур Дхарма–Раджа» — лама Сандан Цыденов. Центром государства стало местонахождение его главы на Соорхэ (так как всё это время лама Сандан не прерывал уединения и общение шло в письменном виде), которому было присвоено новое название — Соёмбо. Конституция нового государства была скреплена личной печатью ламы Сандана; печать была «… четырехугольная, большого формата, с изображениями герба с символами по учению секты ньингма [1]». Государство просуществовало несколько дней.

В ночь с 10 на 11 мая [3] на Соорхэ прибывает управляющий Верхнеудинским уездом полковник Корвин–Пиотровский и семеновский отряд, возглавляемый неким Рабдановым. Они арестовывают ламу Сандана Цыденова и 13 других глав теократического правительства. На допросе Сандан–лама объяснил Корвин–Пиотровскому, что «… был уверен, что отныне открыт широкий путь организации любого государства либо политического общества или организации в порядке революционных действий… уповая, что буряты–буддисты, избегающие привлечения к военной службе, будут стоять за мою идею… что идеи не будут опровергнуты русским населением, как сами пострадавшие от результата войны междуусобиц». В результате беседы он дал обещание «об отказе от своей идеи и… письменное обращение… к бурятам–буддистам, принявшим его подданство, впредь не признавать его царем, а считать ламой–созерцателем, выполняющим лишь религиозные действия” [1].

12 июня [3] были освобождены 29 человек теократического правительства. 19 июня были отпущены «царь–деспот» Сандан Цыденов и его восприемник наследник Дорже Бадмаев. Оба были «освидетельствованы врачебной комиссией и признаны ненормальными» [3].

Но… «в пути их следования встречают Цыденова сотни поклонников, приносящие ему пожертвования, прося о покровительстве в их текущей и загробной жизни»… «Населением было наряжено достаточно подвод в тарантасах и колясках,… устроены войлочные юрты для богослужений ипр.»[1].

По воспоминаниям Гкжит Абидуевой (двоюродной сестры Б. Д. Дандарона), у въезда в Усть–Орот была устроена торжественная встреча и на почетном месте сидел Бидия Дандарон, одетый в маленький орхимжо. Итак, арест правительства не охладил энтузиазма теократов, а быстрое освобождение убедило в могуществе благой идеи и самого «царя».

В связи с этим 9 августа 1919 г. [3] лама Цыденов, его ближайший ученик Дорже Бадмаев и еще пять человек были арестованы во второй раз, но опять отпущены 13 сентября [3]. В третий раз они были арестованы 24 сентября уже по настоянию «младобурятской» интеллигенции.

стоявшей во главе национальных учреждений, которой руководители теократов могли помешать…» [3]. Но и на этот раз»,… по распоряжению атамана Семенова, вынуждены были «отпустить 20 января 1920 года [3], по другим источникам — в декабре 1919 г.

Во время последнего ареста заразился тифом и по дороге умер отец Дандарона Дорже–лама. Тело его было заключено в субурган на Соорхэ.

В марте 1920 г. пал атаман Семенов, а уже в мае лама Сандан и все его правительство в количестве 18 человек были арестованы в четвертый раз, уже от имени «буферной» республики ДВР. Оставшиеся теократы бегут и скрываются. Большинство арестованных были освобождены в феврале 1921 года «… за исключением Сандана Цыденова, Гутапа Дандарона и Н. Дымбрылова» [1]. По официальной версии, в 1922 г. лама Сандан был выслан за пределы ДВР, и следы его теряются.

Но и четвертый арест не помог. Уже в апреле 1920 г. в улусе Шана Кижингинского сомона утверждается новый балагатский (пока без теократии) центр со штатом милиции и арестными помещениями. Следующим этапом стал раскол среди лам Чесанского дацана, к которым присоединились и ламы других дацанов. Более трехсот лам организовали новый Шолутайский дацан, объявив его «независимым от Пандиты Хамбо–ламы, но подчиненным… созерцателю Сандану Цыденову».

марта председатель Бурят–Монгольского управления ДВР Ринчино по ходатайству Пандиты Хамбо–ламы Цыремпилова выселил лам–бунтовщиков и запечатал новый дацан [4]. Но ламы во главе с вернувшимся из ссылки Найданом Сампиловым самовольно сорвали печать и обратно прикочевали туда» [4].

В начале июля 1921 года в Шолутайском дацане, согласно письменному распоряжению из тюрьмы ламы Сандана, состоялось возведение в сан его восприемника восьмилетнего Бидиядары Дандарона. В торжестве, длящемся три дня, участвовало «… огромное количество верующих. Были торжественные молитвы, конские бега, борьба, угощения и т. д.». Новому главе теократов «преподносится звание Наследника престола,… нанзан–хадак, жертвоприношения посредством мандалы, предоставляя ему почетное кресло “тушэлгэй шэрээ" [1].