— А контуры?
— Нет ни одного. Может темноты боятся?
Рапп Рутт не ответил. В салоне наступила тишина. Не слышно было даже шумного дыхания Хаора, будто он тоже проникся возникшей в салоне тревогой.
— Не могу. Они сильнее. — Раздался через некоторое время всё тот же, негромкий голос Рапп Рутта. — Они зовут нас.
— Кто? — Таким же негромким голосом поинтересовался Ромм, будто опасаясь, что те, кто зовёт, неправильно его поймут.
— Те, кто внизу.
— Контуры? — Ромм поднял брови.
— Не знаю. Нет. — Рапп Рутт мотнул головой. — Я не чувствую разум контуров, будто его нет у них, а этот разум есть, он зовёт нас.
— Куда? — Ромм состроил гримасу недоумения.
— К себе. Вниз.
— Под лёд?
— Возможно.
— Я в воду не полезу. — Вдруг проскрипел Хаор. — Тапры не могут плавать.
— У меня тоже нет большого желания соваться под лёд. — Ромм покрутил головой. — Пусть сами выбираются на поверхность. Так им и передай. — Его губы вытянулись в усмешке.
— Они настойчивы. — Рапп Рутт приложил руку ко лбу.
— А как же мы доберёмся до них. — Ромм поднял плечи. — Выходить на лёд и долбать полынью? При таком морозе лёд метров сто толщиной, если не больше.
— Они зовут. — Рапп Рутт обхватил голову обеими руками. — Я не могу сдержать зов. Мы должны идти. Идти… — Он откинулся на спинку кресла и затих.
— Ты понимаешь их язык? — Поинтересовался Ромм.
— Это не язык, это зов. — Едва слышно ответил Рапп Рутт.
Ромм выглянул из-за спинки кресла — Хаор сидел неподвижно, уставившись перед собой неизвестно куда. Ромм повернул голову, пытаясь понять, куда смотрит тапр, его брови поползли вверх — светлое пятно, в котором стоял флайбот стало заметно ярче, ото льда, который находился в светлом пятне поднимался пар, показывая, что лёд в этом месте, явно, тает.
Ромм тут же тронул Рапп Рутта за плечо. Анхеот вздрогнул, будто проснулся и посмотрел в сторону Ромма.
— Сейчас будем у них. — Ромм повёл подбородком в сторону лобового стекла. — Они сами лёд долбают.
Рапп Рутт повернул голову в указанную сторону.
— Как давно? — Тут же поинтересовался он.
— Не знаю. — Ромм мотнул головой. — Я как увидел, сразу же тебя разбудил. Хаор первым увидел, но он сейчас невменяем. — Ромм дёрнулся всем телом. — Видимо, представляет, как будет тонуть.
— Никогда не ходил под водой. — Рапп Рутт покрутил головой. — Даже не представляю, как будет вести себя флайбот.
— Не думаю, что они дадут нам утонуть. — Ромм громко хмыкнул. — Не затем они зовут нас к себе. Хотели бы избавиться — уже бы избавились.
— Хотелось бы, чтобы так и было.
— А если мы откажемся?
— Скорее всего, не удастся. — Рапп Рутт мотнул головой.
— Вода! — Донёсся скрежет Хаора.
Ромм перевёл взгляд на лобовое стекло, через лёд, будто он превратился в сито, начала проступать вода и тонкими струйками растекаться по льду. Ото льда шёл заметный туман, но не такой, какой до сих пор висел в атмосфере, белый и искрящийся, а больше похожий на лёгкий дым.
— Хорошая грелка. — Ромм широко улыбнулся.
Вдруг, флайбот резко дёрнулся и скользнув боком, закачался. Ромм тут же вжал акселератор и потянул штурвал на себя — флайбот задрожал и остался на месте.
— Не стоит сопротивляться. — Донёсся негромкий голос Рапп Рутта. — Они сильнее.
Ромм снял ногу с акселератора, но штурвал из рук не выпустил. Прошло ещё несколько мгновений и за лобовым стеклом показалась вода, которая поднималась всё выше и выше. Летательный аппарат уходил под воду. Сердце Ромма сжалось.
3
Движитель под водой работал, но видимо не в полной мере, так как флайбот периодически становился неуправляем и скользил одному ему ведомым курсом, никак не реагируя на отчаянное вращение Роммом штурвала, хотя терминал мощности показывал, что генератор движения в активной фазе. Затем летательный аппарат, вдруг, начинал реагировать на действия Ромма и послушно исполнял его команды. В такой момент Ромм начинал вести летательный аппарат по спирали, стараясь замедлить его падение в пучину вод, бросая частые взгляды на терминал показывающий давление внешней среды, опасаясь, что корпус не выдержит давление воды и треснет, но показания терминала находились в зелёной зоне, успокаивая Ромма, хотя давление воды неуклонно росло, но глубину погружения терминал почему-то не показывал, видимо конфедераты на предполагали, что летательному аппарату подобного класса придётся когда-то стать не летательным, а подводным. Опускание флайбота неизменно сопровождалось, теперь уже не светлым пятном, а светлым шаром и как Ромм ни пытался, он никак не мог вывести летательный аппарат из этого шара, который скрупулёзно повторял все его маневры, будто флайбот был жёстко внедрён в этот шар. К тому же, несмотря на то, что становилось всё глубже, освещение снаружи, подсвеченное шаром сопровождения, оставалось стабильным.
Анализатор внешней среды показывал, что флайбот находился в обычной морской воде, которая по своему составу и плотности была идентична морской воде Затры. Во время учёбы в школе пилотов Ромм не один раз опускался в пучину океанов Затры и имел представление о величине давления воды от глубины погружения и по его подсчёту выходило, что флайбот уже находился на глубине около семисот метров и сколько он ещё будет опускаться было совершенно непонятно, так как кроме воды снаружи ничего больше не было: ни животного, ни растительного мира вокруг флайбота не наблюдалось.
Начался очередной неуправляемый цикл и Ромм повернул голову в сторону Рапп Рутта, который весь путь под водой неподвижно сидел откинувшись в кресле, уставившись в одну точку на лобовом стекле.
— Уже на семьсот метров нырнули. — Заговорил Ромм. — И сколько ещё, совершенно непонятно. Кроме воды снаружи больше ничего — ни животных, ни растений. Будто спускаемся в преисподнюю. — Произнёс он, всплывшее у него, неизвестно из каких глубин его мозга, сравнение.
— Примерно, столько же. — Своим прежним бесстрастным голосом произнёс анхеот.
— Ты уверен?
— Я чувствую внизу большое энергополе.
— Движитель работает с перебоями. Не представляю, как будем подниматься.
— Его сфера гасит.
— Каким образом? Это же свет. — В голосе Ромма скользнуло возмущение.
— Не совсем.
— Ты хочешь сказать, что это они управляют флайботом?
— Тебе лучше знать.
— Я-я-я… — Ромм состроил гримасу. — Ты не находишь странным, что в воде нет никаких морских животных? — Попытался он сменить тему разговора.