Женитьба сына стала для Екатерины поводом избавиться от Н. И. Панина. Женатому человеку воспитатель был больше не нужен. Панина поблагодарили за усердие и удалили от наследника. Но он сохранил свое влияние при дворе. В 1773–1774 годах Панин, Фонвизин и бывшая подруга императрицы княгиня Е. Р. Дашкова составили заговор, к которому примкнуло немало офицеров, придворных чиновников и даже духовных лиц. Его целью было принудить Екатерину к отречению от престола в пользу великого князя Павла. Самое активное участие в заговоре приняла великая княгиня Наталья Алексеевна, которой не терпелось стать императрицей. Не без ее влияния Павел Петрович согласился подписать заготовленный Паниным текст документа, ограничивающего самодержавие, и даже поклялся не нарушать этого обещания после восшествия на престол.
Заговор раскрылся. Один из его участников, П. В. Бакунин, оказался предателем: испугавшись возможного жестокого наказания в случае провала всего предприятия, он явился к Григорию Орлову и рассказал ему о планах Панина и компании. Екатерине был передан составленный с его слов список заговорщиков. Императрица, получив эту бумагу, выразила сожаление об участии во всем этом сына, а компрометирующий его документ бросила в огонь со словами: «Я не хочу знать, кто эти несчастные». Екатерина не стала никого казнить или заключать в крепость, но сделала так, что все перечисленные в списке были удалены от двора и взяты под постоянный надзор. Никому из активных участников заговора так и не удалось воспользоваться возможными выгодами от близости с наследником престола. Все они: и братья Панины, и Фонвизин — умерли до восшествия его на престол.
Павел, узнав, что матери все известно, повинился перед ней. Екатерина великодушно простила (или сделала вид, что простила) сына. Между ней и «молодым двором» наступило примирение. И некоторое время Павел наслаждался жизнью с любимой женой. Но их счастье оказалось мимолетным. От великокняжеской семьи ждали рождения наследника. И когда Наталья Алексеевна забеременела, Павел искренне обрадовался. Он предпочитал не обращать внимания на придворные сплетни, что будущий ребенок — не его, а Андрея Разумовского. Именно ему, яркому и обходительному красавцу, а не замухрышке Павлу, которого чрезмерно курносый нос делал похожим на мартышку, было отдано сердце великой княгини.
Эти роды оказались для Натальи роковыми. У нее с детства был серьезный дефект в строении костной системы. Она родилась горбатенькой и с искривлением таза. Немецким хирургам удалось как-то удалить или исправить горб, а с тазом они сделать ничего не смогли или не посчитали этот недостаток существенным. В 1776 году она не смогла из-за этого благополучно родить ребенка. И она и ее дитя погибли. При дворе между тем распространились слухи, что роженица отравлена по распоряжению Екатерины II, которая ненавидела свою невестку и не желала рождения в своей семье бастарда от Разумовского. Чтобы пресечь эти слухи, императрица назначила анатомическое исследование тела умершей комиссией из 13 врачей, которые и вынесли окончательное заключение о причине смерти супруги наследника престола.
После смерти Натальи был произведен тщательный осмотр ее личных вещей. Среди них была обнаружена переписка великой княгини с иностранными послами, из которой стало ясно, что она хотела занять русский престол с помощью своего любовника Разумовского. В связи с этим Екатерина не пожелала, чтобы Наталья покоилась в некрополе Романовых в Петропавловской крепости. Ее похоронили в Александро-Невской лавре, где уже нашли последний приют некоторые члены царской семьи, потерпевшие неудачи в погоне за призраком императорской власти.
Любовника Натальи Алексеевны — Андрея Разумовского, памятуя о заслугах перед династией Романовых его старших родственников, не стали сурово наказывать, а отправили на Украину к его отцу — гетману Кириллу Разумовскому. Позже оказался востребованным его талант дипломата, и он был откомандирован в Италию для заключения договоров, закрепляющих успехи русского военного флота в войне с турками в Средиземном море. Ему не удалось повторить судьбу своего дяди Алексея и стать в результате государственного переворота фаворитом и морганатическим супругом очередной русской императрицы, но он сделал хорошую карьеру дипломата и сановника и больше не повторял «ошибок молодости».
Павел Петрович тяжело пережил смерть молодой жены. Он ушел в себя и даже слышать не хотел о новом браке. Но Екатерина торопила сына с новой женитьбой. Ей нужен был следующий наследник престола, чтобы она не беспокоилась больше о преемственности власти в семье Романовых. В своих «Записках» императрица позже рассказывала, что Павлу она «предложила путешествия, перемену мест, а потом сказала: мертвых не воскресить, надо думать о живых, разве оттого, что воображали себя счастливыми, но потеряли эту уверенность, следует отчаиваться в возможности снова возвратить ее? Итак, станем искать эту другую».
Когда Екатерина завела разговор с Павлом о возможной невесте, он наотрез отказался обсуждать эту тему. Тогда императрица пригрозила великому князю лишением права наследования престола и заключением в крепость. Она определила ему трехдневный срок на раздумья, однако Павел Петрович был непреклонен. Выполнить свою угрозу Екатерина не могла, так как ей пока было некем заменить строптивого наследника. Ситуация зашла в тупик.
Екатерина обратилась за помощью к своему могущественному и безотказному фавориту Григорию Потемкину. Но тот спал и видел, как бы отстранить Павла от престола и открыть путь к нему себе и собственным детям. Он начал запугивать наследника арестом. А поскольку Павел уперся, предложил Екатерине действительно арестовать его и заключить в крепость, причем вызывался сам проделать эту сомнительную операцию. Императрица не захотела идти на поводу у своего давнего сердечного друга, зная, что им движут личная корысть и неприязнь к Павлу, а не рациональное понимание пользы русского государства и императорской семьи. Ей пришлось обратиться за советом к бывшему воспитателю наследника — графу Никите Ивановичу Панину: тот лучше всех знал характер великого князя и мог на него повлиять. Панин несколько раз встречался с императрицей и смог ее убедить окончательно отказаться от опасного плана лишения Павла статуса наследника престола. Он доказал императрице, что такое действие только усилит оппозицию и может вызвать общее недовольство в высших слоях общества и в стране в целом, а поскольку Россия — страна заговоров, переворотов и мятежей, то еще неизвестно, чем все может обернуться для трона и династии. Екатерина вняла его советам и просила поговорить с наследником, чтобы тот образумился и подумал о семье. Но здесь талант Панина — ловкого дипломата и царедворца — оказался бессилен. Павел упорно стоял на своем. То, что не удалось ни Екатерине, ни Потемкину, ни Панину, неожиданно получилось у слуги великого князя по имени Осип. С ним Павел запросто обсуждал свои житейские проблемы. И близкий человек смог убедить великого князя, что новая женитьба никак не помешает ему хранить в душе любовь к первой супруге, что из-за этого не стоит ссориться с матерью-императрицей и лишать себя не только престола, но и обычных человеческих радостей. Ведь 22-летнему Павлу в Петропавловской или Шлиссельбургской крепости уже никто не позволит развлекать себя парадами и маневрами, чтением любимых книг и слушанием музыки. Внимая Осипу, Павел Петрович решил попробовать начать все заново и уступил желанию матери.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});