Читать интересную книгу Зрелость (СИ) - Гетто Виктория

— Север докладывает — вышли на площадь перед дворцом.

— Юг — стоим перед стеной.

— Восток — ворота взорваны, готовы начать атаку.

— Запад — на месте. К штурму готовы.

Кукольное личико Яяри каменеет — сейчас нельзя допустить ошибку ни в коем случае. Там, во дворце Ымпа, находится мощный реактор, который питал когда‑то транспортные ворота. И нам нельзя допустить его взрыва ни в коем случае, иначе погибнут все. Заражение, излучение, поражающих факторов не мало. Сколько не бились учёные — абсолютно безопасных энергостанций создать так и не смогли. Даже, казалось бы, совершенно безвредные, использующие силу планетарной гравитации, и то при аварии выбрасывают мощнейший выброс, плющащий всё вокруг в плоский блин толщиной в две–три молекулы… Томительные секунды ожидания. Внутри уже находится диверсионный отряд, и все ждут только их доклада, что реактор обезврежен. Льян хотела пойти с ними, ноу меня были чёткие указания от Атти — никаких подвигов с её стороны. Но та всё же умолила его участвовать хотя бы штурме. Впрочем, подробные схемы дворца она составила, а на операцию пошли самые отборные ребята обеих рас. И тех, что были людьми, я знаю практически всех. Потому что со всеми пролито не мало крови и пота в совместных операциях. Ну а кое‑кто из них и вообще ходил под моим началом… Со стен дворца по замершим под прикрытием брони колоннам ведётся дикая стрельба. До КШМ она почти не доносится. Так, неумолчный беспорядочный слабый треск. Наконец система связи откликается хриплым голосом:

— Звезда.

И тут же Яяри отдаёт команду:

— Это Куб. Все — вдруг!

И глиняное облако разрывают вспышки взрывов. Танки, самоходки сносят глиняную стену в мгновение ока. Туча жёлтой взвеси густеет на глазах, и я представляю, какая сейчас идёт рубка на развалинах. Минуты ожидания складываются в час. Затем второй. Третий. Время от времени приходят короткие сообщения от командиров колонн. Солнце на небе переходит на вторую половину своего пути, но стрельба не умолкает, наконец, приходят завершающие доклады. Я смахиваю со лба нервный пот, Яяри торопливо пьёт из стакана какую‑то голубоватую жидкость. Операторы облегчённо переглядываются, на их лицах улыбки…

— Водитель — к дворцу.

Взрыкивает двигатель, и мягко покачиваясь, наша штабная машина начинает движение. Позади и впереди — охрана. По танковому взводу и три бронетранспортёра с пехотинцами. Спускаемся с холма вниз, устремляемся к городу. Солдаты уже знают, что всё, конец, и нашу колонну встречают радостными криками. Вверх летят шлемы, воины потрясают оружием, слышна стрельба в воздух. Их радость можно понять. Мне тоже весело — ведь захват даже блокированных ворот, перелом в войне. Поскольку они принадлежат нам, то можно перевести управление на себя, и тогда плеч снабжения остальных войск Фиори уменьшается наполовину, не говоря уж о пропускной способности. И гарантия, что враг не сбежит, и не получит подкрепление. Так что дело лишь за солдатами. За неблагодарной и грязной зачисткой…

…Переваливаясь на воронках, мы пробираемся в город. Да, действительно, расстояние скрадывает всю картину, несмотря на оптику и голокамеры. Одно дело рассматривать всё через линзы, другое — своими собственными глазами. Много трупов. Хвала Богам, не наших солдат, а либо местных жителей, или одетых в грязного цвета маскировочные комбинезоны наёмников разной степени сохранности. Навстречу попадаются спешащие санитарные машины, которым мы уступаем дорогу. Несколько раз обходим выкопанные волчьи ямы, из которых торчат пушки танков. Впрочем, это ерунда — техника цела, и, как мне становится понятно, экипажи уцелели. Выдернем тягачами, и никаких проблем. Механики быстро приведут в порядок, если нужно.

Чем ближе к развалинам дворца Ымпа, тем больше разрушений. И мёртвых врагов. Аборигенов уже не видно, здесь, практически, лишь чужаки. Кое–где мертвецы лежат вповалку, грудами. Полно оружия и патронов. Стреляные гильзы образуют целые холмы. Практически все здания превращены в пыль. Навстречу попадается колонна пленных, которых ведут четверо наших. Я, было, начинаю свирепеть — приказ Атти ясен и недвусмысленнен: пленных не брать! Но потом соображаю, что это местные. Люди покрыты густой коркой пыли, а рёсцы выглядят пришибленными на всю голову. Тормозим, высовываюсь:

— Откуда дровишки?

Сержант машет рукой в ответ:

— Из тюрьмы, сьере командующий! Все, кто уцелел.

Киваю в ответ и продолжаем движение. Водитель впереди идущего броника вдруг сворачивает прямо глиняные холмы — вся улица представляет собой громадный ров, заваленный трупами аборигенов. Это точно не наши. Покрытые глиной тела, и внезапно меня ударяет — разного времени… Получается, что наёмники тут отрывались?! То ли казнили заложников, то ли просто развлекались? Выходим на площадь, забитую техникой. Из глиняных развалин дворца валит жидкий дымок. Взвесь рыжего цвета клубится в воздухе, и от неё скрипит на зубах. Даже просто дышать, и то муторно. А каково было наступающим? К нашей колонне бросается женская фигурка, вся покрытая пылью. Узнаю Льян. Её глаза возбуждённо блестят, на лице — счастье.

— Всё, сьере полковник! Рёко наше! Мы победили!

Отдаю ей имперский салют — в сущности, она ведь совсем ещё ребёнок! Девушка выдёргивает из ножен меч, салютует в ответ, прикладывая лезвие к губам. Киваю на машину:

— Давай внутрь, и докладывай подробности. Только кратко.

Льян лезет в люк, торопливо его захлопывает, чтобы не напустить взвеси, затем первым делом устремляется в санитарную комнату, где у нас 'удобства'. Появляется оттуда спустя пару минут, блестя умытым личиком. Облегчённо вздыхает:

— Как хорошо…

И тут же суровеет, при виде смотрящей напряжённо на неё Яяри, мгновенно превращаясь в ту хитрую и умную зверюгу, которой стала в контрразведке, доказывая, что получила свою должность и звание не за красивые глазки:

— Майор Рёко Льян, докладываю: Дворец взят, все защитники истреблены. Транспортная система заблокирована о т т у д а. Энергоузел захвачен практически целым. Семья императора — по слухам, кое‑кто жив, но в основном уничтожена наёмниками. Сам Ымп исчез.

— Как, исчез?

— Он не появлялся перед подданными уже две недели. Да и высших сановников Рёко тоже не было видно.

Напрягаюсь — если Ымп жив, и просто ушёл в подполье, нам будет плохо! Символ неповиновения! Партизанский лидер! Но Льян продолжает:

— По непроверенным данным, он там.

Показывает рукой направление рва с казнёнными.

— И сановники.

— Наши потери?

Это уже Яяри. Льян улыбается в ответ:

— Минимальны, как я понимаю. Эти…

С пренебрежением машет рукой:

— Нам не соперники. Мы бы их и так разделали, как рыбу на доске у повара. А с таким оружием.

Теперь улыбается аури, сбрасывая с себя боевой транс и становясь обычной молоденькой женщиной.

— Тем лучше. Ладно.

Смотрит на меня, и я понимаю, чего она хочет:

— Хорошо, Льян. Можешь быть свободна до вечера.

Рёсска вздыхает:

— Хорошо вам говорить! Свободна. У меня сейчас самая работа начинается…

Аури подходит к ней, кладёт руку на плечо, заглядывая в глаза:

— Она никуда не убежит. Город в плотном кольце. Завтра начнём зачистку. Людям нужно отдохнуть и привести себя в порядок. У тебя же наверняка есть тут личные…

Она выделяет слово 'личные'.

- …дела и вопросы? Вот и реши их сразу. Чтобы не отвлекаться потом. Возьми взвод из охраны…

Бросает взгляд на меня, киваю в ответ.

- …и разберись.

Льян замирает на месте, её глаза становятся ледяными.

— Есть! Позвольте заняться личными делами?

— Разрешаю.

Это уже я. И девушка выскакивает наружу. Слышу её голос, приказывающий начальнику охраны выделить ей взвод, и вскоре вижу, как она исчезает между гор глины.

— Господин полковник?

Это Яяри. Спохватываюсь. Ах, да. Совсем уже расслабился… Включаю общий канал:

— Всем подразделениям — выделить по взводу в охранение потерянной техники, командирам пятой и шестой рот оцепить дворец. Остальным — выход из города. По прибытии в расположение привести себя в порядок и отдых. Командирам — производить смену остающегося для охраны личного состава каждый час.