Читать интересную книгу Дом скитальцев - Александр Мирер

— Ник! Что ты искала в каюте?

Она пошевелилась — поправила шлем. Маяк вспыхнул раз, второй, третий. Ник безразлично проговорила:

— Искала «посредник». Прости.

«Ты же знаешь — он в моем скафандре!»

Севка не произнес этих слов. Он оцепенел. Если бы он мог пробить стекло и разом покончить с этим ужасом, он бы так и сделал. Но крошечная надежда еще теплилась в нем. Севка спросил:

— Почему вдруг ты искала «посредник»?

— Мне сказали, что ты украл меня. Я очнулась в доке. Помню только Башню. Когда мы посещали Мыслящих, за сутки до урагана. Мне сказали, ты украл мое тело, я не поверила. Мне сказали, «посредник», которым ты вооружен, в каюте. Я стала искать. Он солгал.

— Кто он?!

— Инженер-физик высшего класса. Со светлыми глазами. Я впервые его видела…

Джерф украл Машку. Надежды больше не было. Искала «посредник» не Машка, а Ник, потерявшая память обо всем, что было между Башней и той проклятой секундой, когда чхаг включил «посредник». Второй параграф Общего раздела:

«Разум, подчиненный Мыслящему высшего ранга, прекращает прием информации, равно как и ее накопление».

… Док еле заметно вздрогнул. Прямо под ногами беззвучно проскользнуло рыбообразное тело ракеты.

«Надо спешить», — с отчаянной тоской подумал Севка. Джерф мог уйти на этой ракете. И надо кончить этот проклятый допрос.

— Ник! Он требовал, чтобы ты нашла «посредник»?

— Он искал сам, когда я устала. Потом ушел.

— Когда?

— Не знаю. Два часа. Три…

— Идем! — вскрикнул Севка. — Скорей!

— Я думаю, пойдем прямо в Охрану? — ровным голосом спросила Ник.

— Я сам с ним займусь. Иди же!

— Но я «теряла себя», — с тихим упорством сказала Ник. — Ты обязан донести об этом Охране.

На мгновение он забыл про Машку. Отвращение и жалость к этому послушному, тихому существу — больше ничего. Вот как все получилось! Он любил ее, пока она была Машкой, а сейчас почти ненавидел. Ник позволила Светлоглазому навести на Машку «посредник».

— Я не стану выдавать тебя. Я не разрешаю тебе сдаваться Охране. С чхагом я расправлюсь.

— Ты благороден и велик…

Голос ее был так тих, смиренен, что Севка чуть не врезал ей башмаком скафандра. Он врезал бы самому себе — щенок, щенок, не сумел договориться с Джерфом…

Он твердо знал, что без Машки не вернется на Землю.

Ник спросила:

— Кто это, Глор?

Он оглянулся. За кормой плыло светлое ядро Галактики — Млечный Путь. На его фоне обрисовывался черный силуэт балога — в командорском шлеме, без скафандра. Он стоял боком. Ногой в большом башмаке упирался в стекло и, судя по положению шлема, смотрел на звезды.

Я остаюсь здесь

Глор прикрыл Ник спиной и толкнул из ниши, одновременно направив на незнакомца лучемет и шлемный фонарь. Включил фонарь. Учитель! Соломенную шляпу Глор принял было за командорский шлем, а усы — за верхнюю челюсть… Ник топталась сзади и ничего не могла видеть, спина Глора перекрывала узкий лаз.

— Не бойся. Иди в каюту, — сказал Глор.

— Хорошо, господин…

Когда ее башмаки простучали по кормовому трапу, Учитель проговорил:

— Здравствуй, Сева. Прости, но я сниму изображение.

Ниша опустела — круг света от фонаря провалился в пустоту. Из нее послышался голос:

— Как случилось несчастье?

Глор опустил лучемет.

— Слышали наш разговор? Здесь, в нише? Тогда вы знаете все. Вы говорили, что чхаги для нас не опасны?

— Похитители обыкновенно не располагают «десантными посредниками». Всего не предусмотришь, мальчик… Планетные «посредники» не берут ваших Мыслящих. На это мы и рассчитывали.

— Не берут, не берут… А куда исчез он, вы знаете? Нет?! Что же вы знаете тогда? — выкрикнул Севка в пустоту.

— Известно, что Мыслящий невредим.

— Машкин?

— Да.

— Где она? — страстно спросил Севка. — Где?

— Пока неизвестно, — гулко ответил Млечный Путь. — Попробую получить координаты. Это требует времени.

— Я должен идти, — сказал Севка. — Я должен ее отыскать.

— Тебе страшно? — спросил голос.

— Да. Прощайте.

— Вы можете вернуться, сейчас. Оба, — сказал Голос. — На Землю. В понедельник на прошедшей неделе.

Севка лез между дюзами, машинально надвинув на голову прозрачный шар шлема. Но голос застиг его. Вернуться сейчас… Обоим! Он остановился.

— … Вы вернетесь в момент отправления. Сюда пойдет другая пара. Земное время не будет потеряно.

— О! Вы всегда можете вернуть?

— Практически всегда.

— Что значит практически?! А если Джерф уничтожит Машку, пока мы тут растолковываем?

— Сомнительно, — сказал голос. — Джерф рассматривает ее как заложника. В твоих руках — Номдал Девятый по кличке «Железный Рог». Командор Пути, свергнутый Джалом.

— Клянусь антиполем! — сказал Глор. — Железный Рог!

Это меняло дело. Свергнутый властитель, как часто бывало в истории, претендовал на прежнее место. Не авантюру — переворот затевал Светлоглазый. Личность Номдала, естественно, была для заговорщиков огромной ценностью.

— Значит, можете вернуть, — сказал Севка. — В исходную точку времени на Земле… Здешнее время, насколько я понимаю, будет потеряно?

— Да. Придется начинать сначала, — эхом откликнулся голос.

«А корабль пока уйдет. А я поклялся не выпустить его. Это глупо, я понимаю. Для Пути это комариный укус… Но я поклялся. И уже задумал нечто большее, чем авария одного корабля…»

«Но Машка! Машка в опасности, — сказал Севка. — Тебе этого не понять, Глор».

«Я все понимаю, — сказал Глор. — Даже то, что меня ждет. А ты струсил».

«Ну, струсил. Только не за себя, а за Машку. И ты боишься, Глор… Если я сейчас уйду, ты останешься наедине с ужасом, как осталась твоя подруга. И никого не будет рядом, чтобы тебя поддержать».

«Вот и не уходи», — сказал Глор.

…Синяя Вега уже скрылась за крутой дугой горизонта. Под кормой, на планете мигала двигателями Монтировочная первого потока. Ураган дул свирепо — Башня отчаянно плевалась огнями. Севка сказал:

— Я остаюсь. Чем конкретно вы можете помочь?

— Немногим. Чаще появляйся в местах, подобных этому, — в невесомости и вне корабельной брони. Здесь ты доступен для связи. Совет: переместившись в тело командора Пути, не пытайся вредить Пути. Ваша цель — только детектор-распознаватель. Переместившись, освойся с новой информацией, она покажет, как надо действовать. У тебя есть ручной экран? Положи его на стекло.

Глор вынул из кармана экранчик видеосвязи для Ближнего Космоса — тонкую металлическую пластинку.

На ее оборотной стороне эмалевыми несветящимися красками были отпечатаны смешные изображения курга и неска. Маленький синий неск угощал огромного курга жвачкой и прохладительным питьем. Толстый кург, развалясь на полу, ухмылялся с очень наглым видом. Одна щека у него была оттопырена — напихал, наверно, про запас жвачки… Рисунок был по-настоящему смешной и очень естественный. Даже сейчас Глору стало полегче, когда он увидел раздутую морду курга. Такие карикатуры помещали на экранах скафандров нарочно — для развлечения. Чтобы предупредить панику, если балог затеряется в Космосе либо прервется связь. На жаргоне Ближнего Космоса ручные экраны назывались поздравительными пластинками.

Он опустил пластинку на край ниши. Под стеклянным колпаком заклубился туман — свернулся белой спиралью. Скафандр на груди Глора затрещал искрами. Туман исчез.

— Возьми экран! — приказал голос. Он осторожно взял пластинку. — Держи обеими руками. Пробуем.

По экрану побежали полосы. Севка задохнулся. Это были стволы сосен. Желтые, закатные, чешуйчатые. С сосны на сосну метнулась белка. И экран погас. Голос проговорил:

— Это односторонняя связь, от меня на тебя. Она действует везде. Заглядывай чаще, но осторожно. Последнее: перчатки по форме номер один парадные вне контроля, без детекторов. Удачи тебе! Конец.

— Ищите Машку! — крикнул он в пустоту и полез в корабль.

Две девятых часа

Ему казалось, что он ходит, как краб. Бочком, бочком, угрожающе выставив клешни. Двое суток на планете и еще сутки здесь — всего три дня и три ночи. Он устал от них, как от целой жизни. Он будто лез на башню, а она росла над головой. И над всем этим, как черное небо Космоса, висело несчастье.

Боком, не глядя на встречных, он прошел к себе и взял пару парадных перчаток — спрятал за горло комбинезона. Ник была наверху. Он заставил себя вспрыгнуть к ней. Ник опять лежала и смотрела вверх. Правда, она сменила комбинезон и сняла рабочие ботинки.

«Маш, Машета!» — про себя позвал Севка. Он жалел их обеих. Машку он выручит, и у нее все будет хорошо, а эта бедняга лежит и не смеет хоть взглядом попросить сочувствия. А еще — он так привык относиться к ней, как к Машке. Бедняга! Не понимает, что с нею было. Даже ни чуть-чуть не понимает. Думает, что ее тело занимал кто-то другой — не заодно с нею, а вместо нее. Вот почему она так потрясена. Не может понять, почему Глор не заметил подмены.