совсем недавно видел на палубе платформы с изукрашенным курмультуком.
— С возвращением, Быстрая Смерть, хотя сейчас тебе больше подойдет имя Хозяина Небес. Я уже предвкушаю, какие легенды будут рассказывать о тебе у костров! Один человек смог обрушить гигантскую платформу. Немыслимо! Но, расскажи что случилось? Я жажду подробностей. Мы видели взрыв. Ты взорвал платформу?
— Мы ее сбили, затем полезли за трофеями, но платформа была заминирована здоровяком в кожанке и взорвалась. Вот и все.
— Здоровяк? — нахмурился Алькарон, и тут же зло прошипел: — Ган… Выжил опять, презренный трус! Но ничего, кара еще настигнет его.
Тапок лишь кивнул, мол, как скажешь.
— И все же, Быстрая Смерть, ты плохой рассказчик. Хочется больше деталей.
Полоз, взглядом спросив разрешения у Тапка, принялся рассказывать историю. По его версии это было сражение века. И вот, когда он заканчивал историю тем, как подъехал к платформе, как подобрал своих, молодой парень, сидевший по правую руку Алькарона, резко прервал его:
— Тот грави… на нем изображены духи пустыни…
— Ну… — кивнул Полоз, — я его нашел в пустыне и…
— Этот гравибайк надо вернуть, он принадлежит славной семье нашего клана.
— Принадлежал, — набычился Полоз. — Владелец мертв, я нашел байк, и он теперь мой.
— Это байки рода Сай аль Алади! — воскликнул парень. — Пусть Сальмал Аль Алади погиб, но у него есть сын, и байк должен достаться ему, иначе честь семьи будет…
— Подожди, Гур! Невежливо прерывать гостя и высказывать что-то в качестве требования, — остановил своего подчиненного Алькарон. — Сам знаешь, по закону пустыни эта добыча принадлежит Шакалу с сотней языков.
— Но мы же сражались вместе, а не против друг друга! Он должен вернуть байк, и…
— Сядь и молчи! — шикнул на него Алькарон. — То, что они сражались вместе с нами, не делает их нами. Они не знают наших обычаев и не должны из соблюдать, а вот ты должен чтить закон пустыни!
Помощник понуро опустил голову и замолчал, ну а Алькарон обратился к Тапку:
— Прошу простить моего помощника, он еще не отошел от горячки боя. Однако есть правота в его необдуманных словах. По нашим законам байк семьи должен остаться в семье…
— Я его нашел! Он мой! — упрямо заявил Полоз.
— Однако байк достался Шакалу с сотней языков как трофей, — не обратив на Полоза ровным счетом никакого внимания, продолжил Алькарон, — в таком случае я готов выкупить гравицикл. Вы отдадите его нам, взамен мы дадим вам еще один Интерсептор 6004.
— По рукам, — тут же согласился Полоз.
— Это щедрое предложение, — меж тем заметил Тапок, — ты не раз нам помог, и я могу просто подарить тебе этот байк. В знак уважения, так сказать.
Алькарон благодарно кивнул.
— Спасибо, что вернул гравицикл в наш клан… В награду я хочу подарить тебе другой байк…
— И все равно обмен состоялся, — улыбнулся Полоз. — Так чего было расшаркиваться? Обменялись и славно…
— Это вопрос чести, — осадил его Алькарон. — Твой хозяин, — он кивнул на Тапка, — поступил благородно, подарив байк. Честь семьи и клана осталась незапятнанной, и за это я хочу его отблагодарить, подарив другой гравицикл. Ну а если бы мы просто обменялись… Если ты захочешь, мы можем побеседовать об этом позже.
— Да нет, как-то не хочется, — скривился Полоз. Он терпеть не мог все эти хитросплетения и словоблюдие, которое просто обожали бедуины.
— Ну тогда, если этот вопрос решен, а ваша история подошла к концу, пора поговорить о деле. Я долго ждал, но все же мое нетерпение выше, чем мои манеры. Вы вернулись за своей долей добычи, или же у вас есть еще причины для встречи с нами?
— Есть. Ты говорил, что вы собираетесь в Хаб? — спросил Тапок.
Алькарон кивнул.
— Хочу место в вашем караване.
— Не проблема. Но, во-первых, за место в моем караване даже тебе придется заплатить. А во-вторых, мы отправимся только через сутки. Сначала нужно похоронить всех павших.
— Плата. Что ты хочешь?
— Хех! Хочу ежевечернюю беседу, в которой мы все по очереди будем рассказывать истории, но лишь правдивые. Ты расскажешь мне о том, как стал таким воином, а я тебе про Пекло, ведь тут ты точно новичок. Мои люди расскажут что-то еще, что будет тебе интересно, твои люди поделятся своими историями. Устраивает?
— А может, просто оплачу проезд? — усмехнулся Тапок.
— Нет. У меня всего в достатке, и ты вряд ли сможешь меня удивить предложением. А вот своей историей — вполне.
Полоз яростно показывал всей доступной мимикой: «Соглашайся, соглашайся!», но Тапку подобные условия не нравились.
— Допустим, только допустим, что я согласен. А как ты определишь, что рассказчик не врет?
Алькарон усмехнулся.
— Поверь, я сумею. Да и не похож ты на лжеца, Тапок. Зачем тебе это?
— Затем, что не хочу распространяться о себе.
— Тогда ты можешь просто не соглашаться на мое предложение.
— Ладно, но ты ответишь на несколько моих вопросов и расскажешь историю первым.
— Как скажешь, но затем наступит твоя очередь.
— И больше мы вам ничего не должны? — встрял Полоз.
— Нет. Это и будет плата за проезд. Мы доберемся до города, и вы сможете нас покинуть, отправиться к Хабу.
— Отправиться к Хабу? — удивился Тапок. — Вы не будете туда заходить?
Алькарон ухмыльнулся.
— Вот, сразу же виден новичок. Бедуины никогда не заходят в города, мы останавливаемся неподалеку, устраиваемся на привал и строим площадку для торговли. Все, кто пожелает, могут прилететь к нам — им ничего угрожать не будет. Но сами мы в город никогда не зайдем.
— Не хотите платить сборы?
— И это тоже. Зачем кормить чужих дармоедов? К тому же иногда бывают…казусы с людьми, которые не хотят платить за…он замялся, подбирая слово. Скажем так: за найденное нами в пустыне оборудование.
— Почему?
— Они называют это «своим», хотя на деле и по закону пустыни все, что человек нашел, человеку и принадлежит.
— Понял, — Тапок кивнул.
Ну, ясно: в городе кто-то опознал вещь как свою, начал предъявлять бедуинам,