Переводчица получила пинок и издала едва слышный стон.
— Своевольная у вас дочурка, – признал скособоченный шеф. – И вообще все эти танцевальные затмения ума… Кто бы мог подумать?
Обсуждать «затмения» при переводчице было неразумно, к тому же археологи выбрели к линии обороны у пристани – навстречу выступила дюжина солдат со штыками наизготовку…
Катрин сдала подпорченного шефа на «Легкую Шеп» – экспедиционный лекарь оказался жив-здоров (да, нечего было на иное и надеяться). Мадмуазель профессор со своим научным помощником тоже уцелели, сразу начали оханья и живейшее беспокойство. (Как полезно быть не только участником экспедиции, но и акционером с правом решающего голоса.) Катрин нестерпимо хотелось все же принять стакан и прилечь. Ночь выдалась нервной даже выше всяких предчувствий-ожиданий, спина вновь разболелась. Анис помалкивала как навек онемевшая, разбираться с танцами, налетами и предательствами сейчас было сложно, хотя и оставлять без внимания нельзя. Катрин поманила девчонку. Вышли на верхнюю палубу. Тревога уже улеглась, только усиленные караулы торчали на пристани.
— Я сейчас на «Неаполь», надеюсь без вас передохнуть, – уведомила Катрин. – Если тебе вздумается танцевать – вообще ли без музыки, под чечетку, или еще как – помни, я категорически против. Цепи и колодки не одобряю, но ноги запросто переломаю, только дай повод.
— Я понимать. Не знать, почему я там… – пролепетала Анис.
— Мы девушки одинокие, нам надлежит быть скромнее, сдержаннее, – напомнила архе-зэка, многозначительно надавливая прикладом на ступню подопечной.
Анис зашипела, но убрать ногу не пыталась.
— Отдыхай. Спокойно отдыхай, – посоветовала Катрин и пошла к сходням.
От мачты смотрел затаившийся в тени свидетель. Ага, опять знакомая рожа.
— Имя? – начальственно поинтересовалась шпионка.
Подлеченный гренадер-вольтижер явно хотел нахамить, но сержантский тон сработал, продавил служивое подсознание.
— Жосслен Бомон, капрал 21-й полубригады.
— Помню что 21-й, как же. Проводи-ка меня, гражданин Бомон, до «Неаполя», а то у дамы ружье тяжелое…
Прошли мимо часового. Шагая по настилу пристани Катрин поинтересовалась:
— Как здоровье, Бомон?
— В выздоравливающей команде, скоро в роту, – недружелюбно ответил несший свои мушкет и трофейное оружие воин.
— Чудно, сквозная дырка, а зажило как на собаке. Просто счастье. Значит, в роту, к боевым товарищам, к славным подвигам. А ты вокруг переводчиц круги нарезаешь.
— Вам какое дело, Мадам-с-Гор? Вы и сами…
— Не дерзи, а то по зубам выпишу. «Я сама», да и ты, вижу, норовишь «сам по себе». А тут армия, индивидуализм не приветствуется. Желательно урегулировать ситуацию. Могу просить командование прикомандировать тебя к нашей экспедиции. Для охраны. А то на нас, ученых, что-то часто приноровились нападать, а у нас ценные научные сотрудники и уникальное оборудование.
— И сколько это мне будет стоить? – помолчав, уточнил Бомон. – У меня только три золотых динара, при Пирамидах взял.
— Проглоти свои глупости. Тебя не к прекрасному телу Анис собираются брать, а на отдельную непростую службу. На ваши «амуры» мне глубоко наплевать, просто вижу, что человек относительно толковый, уже «в теме», всех знаешь. Кстати, про случившееся у кофейни тоже знаешь?
— Да.
Краткость ответа произвела на Катрин благоприятное впечатление. Малоразговорчив, не робкого десятка, прост душой и мордой. На физиономии так и написано, что страшно огорчен, что не был у кофейни и не прекратил безобразие. Хрен бы это удалось, но порыв благой. Может и сгодится для дела этот Жосслен Бомон.
— Ладно, давай мое ружье.
— Это штуцер.
— Пущай штуцер, все равно давай. Завтра к командованию пойду с нижайшим прошением о твоем откомандировании. Ступай пока.
Кивнул, пошел обратно. Движется еще с трудом – рана беспокоит. Но виду вольтижер не подает. Суров. Хорошо это или плохо?
— Эй! – сказала Катрин солдатской спине. – Лучше сразу предупрежу: с Анис у тебя вряд ли что выйдет. По независящим от нас всех обстоятельствам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Это понятно. Я не так туп, как кажусь, — повернувшись всем корпусом, буркнул стрелок.
Катрин кивнула. Пока пойдет на испытательный срок этот Жосслен, а дальше посмотрим.
На «Неаполе» оказалось шумно – там продолжались арьергардные бои. Катрин несколько удивилась: такой прыти от Дикси ожидать было трудно. Визг, рычание, подбадривающие возгласы хохочущих матросов… Бесстрашная эксклюзивная псина сцепилась с крысой (явным мамлюкским агентом). Грызун выглядел вполне убедительно – учитывая хвост, едва ли короче доблестной собаки. Катались по палубе, бешено суча уродливыми лапами. Дикси посчастливилось вцепиться в шею рыжевато-серой твари, но задушить не хватало силенок. От непомерной натуги собачьи розовые глаза, казалось, выскочат из орбит.
— Совсем мы одичали, – пробормотала Катрин, сапогом придавила к палубе сцепившийся комок и прекратила беспримерное противостояние точным ударом приклада, расплющившего крысиную башку.
Зрители отреагировали разочарованными криками протеста.
— Собачке опыт нужен, следующий раз она и сама управится, — заверила Катрин. – А нынче нам иных развлечений хватало.
С мостика поддержали эту здравую мысль, матросы начали расходиться,
Дикси воодушевленно трепала поверженного врага, норовила волочить добычу к каюте. Катрин отобрала хвостатый труп, выкинула за борт.
— Имело смысл замерить и описать тушку, возможно, это редкий береговой вид, — прокомментировал появившийся на палубе Денон.
— Безголовый трофей ценности для науки не представляет, – вздохнула Катрин.
— Говорят, вы опять оказались в центре событий? Я не тот странный случай у кофейни подразумеваю, – пояснил художник.
— Видели?
— Да, и мне стыдно. Я пытался помочь, но…
— Верно, имелось сплошное большое «но». Давайте не будем об этом, – попросила Катрин.
— Вы великодушны. Я хотел просить о том же. Но у вас появился отличный штуцер!
— Мне уже говорили. Слушайте, Доменик, мне бы сейчас…
Гражданин барон молча и галантно подхватил под локоть, увлек к борту. Из кармана камзола художника появилась фляга.
— Осторожно, коньяк.
— Прекрасно! Хотя мне сейчас без разницы.
Катрин приложилась…, и еще разок…
— И все же как великолепна эта река! – молвил Денон, глядя на речной, играющий лунными бликами, простор. – Здесь бы путешествовать позже, без войны, не торопясь.
Вот это было верно. Но еще лучше посетить иные места, ничем не отягощенные.
Глава 13
Тайны гробниц, цариц, докторов
третий день месяца фрюктидора
До Луксора флотилия и экспедиция добрались без сюрпризов.
С палубы Катрин меланхолично обозревала современную часть города – наследника легендарных Стовратных Фив в нем угадать было непросто – деревня деревней. Нет, если смотреть шире, черты великого прошлого все-таки затмевали невзрачное нынешнее бытие. Конечно, храмовые комплексы выглядели бы воистину величественно, если бы не сыпь феллахских лачуг, прилепившихся к древним стенам, а порой выросших прямо на них. (Архе-шпионка не любила бородавки). С другой стороны, столько веков прошло, а Древнее с легкостью отстраняет мелкую копошащуюся современность, коз и хижины попросту перестаешь видеть, этакий обман зрения, довольно опасный в военные времена. Впрочем, и нынешняя война среди здешних древностей отчего-то казалась несерьезной. Интересные места. И пугающие, если учитывать глупейшие планы научного экспедиционного руководства. Участвовать в столь сомнительном предприятии не хотелось, хотя шеф заверил, что никаких рискованных высокотехнологичных экспериментов не предвидится, предстоит посещение мест известных, людьми многократно проверенных, можно сказать, обжитых.
Ожидается банальное обирание невскрытого захоронения, никакой экзотики и риска. Утешил, называется. Но соскакивать с безумной экспедиционной колесницы архе-зэка было уже поздновато. Опять же сны… У Катрин имелось некоторое время поразмыслить и попытаться проанализировать сложившуюся ситуацию. И единственное утешительное, что отыскалось в тех анализах: нет, сахар не превышен, гипергликемии нет.