Читать интересную книгу Домашний быт русских царей в Xvi и Xvii столетиях. Книга первая - Иван Забелин

Нам должно еще упомянуть о комнатных птицах, в числе которых первое место принадлежало попугаю.

С этой птицей московский двор познакомился, может быть, в первый раз, еще в 1490 г., когда посол римского короля Максимилиана Юрьи Делатор, представляясь вел. кн. Софье Фоминичне в ее Повалуше Средней, подал ей в поминках от короля птицу папагал да сукно серо [138]. С тех пор «папагал» стал называться попугаем и сделался постоянным обитателем царских хором, потому что время от времени и, вероятно, по желанию государей этих птиц привозили иноземные послы и заезжие купцы. В 1597 г. император Рудольф прислал в дар царю Борису Федоровичу Годунову с сыном шесть попугаев, а в тех попугаях два есть, один самец, а другой самка и те два Борису Федоровичу, а четыре Федору Борисовичу [139]. В 1613 г. в декабре царю Михаилу Фед. поднес попугая в железной клетке английский гость фабин Ульянов. В декабре 1620 г. английский посол князь Иван Ульянов Мерик поднес две птицы попугаи индийские. В 1654 г., авг. 22-го, иноземцы, гость Андрей Виниус, Иван Марсов привезли между прочим 4 птицы попугая, объявив, что из того числа один маленький попугайчик, словет паракита, кой дан 12 ефимков, занемог и помер. В 1667 г. государь узнал, что в Воскресенском монастыре (Новый Иерусалим) после патриарха Никона остались попугаи белые и зеленые и потребовал их к себе в Оружейную палату. Монастырские власти прислали оставшихся только двух попугаев, серого да зеленого. Впоследствии попугаев можно было покупать и в Охотном ряду, вместе с другими заморскими птицами, напр., канарейками, которые также были любимы в царских хоромах за их звонкие голосистые песни. В конце XVII ст. (1685 г.) канареек покупали по 6 и по 8 руб. за штуку, лучших. Цена очень значительная по тому времени. По этой цене в 1685 г. в марте было куплено четыре канарейки царю Ивану Алексеевичу. Из-за границы торговые люди привозили иногда ученых канареек. Царевичу Алексею Алексеевичу поднесли однажды голландцы и амбурцы Яков Фалденгунстр с товарищи «птицу канарейку, которая на руке поет». В 1680 г. у часового мастера Ивана Яковлева куплено государю три птицы канарейки с клеткою немецкою точеною с костьми на проволоке железной, цена канарейкам по 6 руб., а клетке 8 руб. Попугаи и канарейки принадлежали по преимуществу к комнатным птицам и потому находились в каждом жилом отделении дворца. Клетки для попугаев и канареек делались обыкновенно из медной или железной проволоки с обшивкою белым железом, а для попугаев нередко и из одного железа. В 1672 г. в хоромы царевича Федора Алексеевича починены две клетки канарейные, а в 1674 г. была сделана попугайная клетка железная прорезная с столбиками и с орлами. В его же хоромы, когда он был уже царем, в 1678 г. сделано из медной проволоки и белого железа три клетки больших попугайных да пять клеток канарейных. В 1686 г. починена попугайная клетка в хоромы царицы Натальи Кирилловны, вместо жестяных столбиков сделаны медные. Клетки с попугаями, как и с другими птицами, висели на векшах или блоках. Так в 1692 г. в Преображенское велено купить две векши медных или железных, «по которым подымать и спускать клетки с попугаи». Кормили канареек обыкновенным канарейным желтым семем, а попугаев какими-то лепешками, нарочно изготовленными.

Попугай, без сомнения, доставлял большое потешенье старинным людям. Так в 1622 г., в апреле, дьяк Булгак Милованов поплатился своею шапкою, которую у него испортила в государевых хоромах птица попугай. Государь пожаловал ему новую. В хоромах царицы Марьи Ильичны находилось пять попугаев, которых во время моровой язвы в 1655 г., по случаю выезда всего двора из Москвы, кормил и хранил карлик Ивашка. Кормил он их миндальными орехами и калачами. Из других птиц в хоромах висели в клетках соловьи, снегири, щеглы, ракетки, перепелки. В 1669 г. в государевы хоромы сделано было 10 клеток птичьих из железной проволоки. В 1652 г. в комнаты царевны Евдокии Алексеевны подано три клетки перепелочные да четыре водопойки птичные. В 1684 г. царице Прасковье Федоровне сделана клетка перепелочная. Для разных птиц иногда делалась одна клетка. В 1671 г. в июне сделана в Преображенские хоромы царевичу Федору клетка птицам о четырех житьях (ярусах) из проволоки, длиною аршин два вершка. Деревянные клетки расписывались красками и золотились.

В 1686 г. кто-то поднес государям птицу Гамаюна. Торговые люди Охотного ряду, призванные на Казенный двор, чтоб объявить ей цену, — смотря на птицу Гамаюна, сказали, что де у них в ряду такой птицы не бывало и цены они ей не знают. Неизвестно, сколько времени жила во дворце эта невиданная птица, которую книжники причисляли к райским. В записках 1626 г., октября 21-го, упоминается, что дьяк Ждан Шипов отнес в Верх к государю в хоромы птицу Гамаюн, которая в этом случае могла быть какою-либо вещицею, изображавшую такую птицу, как она и описана выше.

Кроме птиц в царских хоромах живали четвероногие. В 1628 г. жил у царицы Евдокии Лукьяновны горностай, которому 20 июня куплена «меденая чепочка». У нее же в хоромах жила белка, для которой купили также чепочку да медный колокольчик в том же году генваря 6-го.

Крестовая, или Моленная, где совершались утренние и вечерние молитвы, а иногда и церковные службы, часы, вечерни, всенощные, была, как домашняя церковь, вся убрана иконами и святынею, разными предметами поклонения и моления. Одна стена ее сплошь была занята иконостасом в несколько ярусов, в котором иконы ставились по подобию церковных иконостасов, начиная с деисуса, или икон Спасителя, Богородицы и Иоанна Крестителя, составлявших, так сказать, основу домашних иконостасов. Нижний пояс занят был иконами местными[140], на поклоне, в числе которых, кроме Спасовой и Богородичной, ставились иконы особенно почему-либо чтимые, как-то: иконы тезоименитых ангелов, иконы благословенные от родителей и сродников, благословенные кресты, панагии и ковчежцы с св. мощами, списки икон прославленных чудотворениями, исцелениями; иконы святых, преимущественно чтимых, как особых помощников, молителей и заступников. Вообще иконостас Крестовой комнаты был хранилищем домашней святыни, которая служила изобразителем внутренней благочестивой истории каждого лица, составлявшего в своей Крестовой иконостас — собственное моление[141]. Все более или менее важные события и случаи жизни сопровождались благословеньем или молением и призыванием Божьего милосердия и святых заступников и покровителей, коих иконописные лики благоговейно и вносились в хранилище домашнего моления. Местные иконы, кроме окладов золотых или серебряных с каменьями, украшались различными привесами, т. е. крестами, серьгами, перстнями, золотыми монетами и т. п. Икона Богородицы сверх того всегда почти украшалась убрусцом, род лентия, полагавшегося на венец икон, и ряснами жемчужными. Внизу икон особенно в праздники подвешивались застенки или пелены, шелковые, шитые золотом, низанные жемчугом, убранные дробницами, т. е. мелкими серебряными или золотыми иконами или какими другими изображениями.

Самое наименование Крестовой комнаты указывает, что в первоначальное время в ней главнейшим предметом поклонения и моления были кресты, то есть святыня в собственном смысле домашняя, комнатная, так сказать, обиходная, которая собиралась и накоплялась у каждого домохозяина сама собою, начиная с креста-тельника, получаемого при крещении, и оканчивая крестами благословенными, получаемыми от разных лиц по случаю того же крещения в благословение от восприемников, от родителей и родственников и при других житейских случаях. Таким образом, еще у младенца уже накоплялась немалая крестовая святыня, впоследствии очень для него дорогая, именно по памяти о родительском благословении или о благословении особо чтимого святителя и других почитаемых лиц. Вот почему эта святыня становилась для каждого как бы кровным, родным моленным сокровищем, перед которым всегда и исполнялась домашняя молитва.

Во время таких молитв царь Иван Васильевич Грозный, может быть, особо спасительные и милующие кресты возлагал на себя и в них молился, как это можно заключить по одной отметке о зубе Антипия Великого, который, как спасительные мощи от зубной боли, царь при молении также возлагал на себя вместе с крестами. В отметке упомянуто, что эта статья — священный зуб — числилась в описи «со кресты, в которых государь молитца».

Грозный-царь носил на себе: 1) «Раку золоту, а в ней багряница Спасова, и ту багряницу взял царь и великий князь из Большия Казны из старых мощей. 2) Крест золот тельник, у него 4 жемчуга, а во главе яхонт лазорев». Кроме того, у него хранились в веке, в особой лубяной коробке, носимые им кресты: «Крест золот гладок, на нем Распятие наведено чернью, во главе червец, над Распятием и по ручкам и под Распятием внизу 4 яхонты лазоревы, около креста обнизь жемчужна. — Крест золот, на нем Распятие наведено чернью, во главе яхонт синь, у устец два жемчуга, около креста обнизь жемчужна. — Крест золот гладок, на нем Распятие литое, во главе вырезан образ Спасов. — Крест самфирной (сапфирный) синь, обложен золотом, около его 12 жемчугов. — Крест самфирной синь, вверху по ручкам обложен золотом, а в нем 3 червцы да камышек простой да жемчужина да около его 6 жемчужков. — Крест самфирной синь, вверху и по ручкам обложен золотом, во главе херувим, около его 4 жемчужки. — Крест золот гладок, на нем Распятие литое, во главе образ Спасов, в кресте вверху и внизу 2 лала, а по ручкам два яхонта лазоревы, около креста обнизь жемчужна. — Крест золот гладок, на нем Распятие литое, во главе яхонт лазорев, а в кресте вверху и внизу Распятия два червца, по ручкам две берюзы, в кресте около каменя жемчуга. — Крест аспиден зелен обложен золотом гладко, а в нем 4 червцы, во главе жемчуг, в перевитях у устец 6 жемчугов (царевичевской Иванов)» [142]. Должно заметить, что выбор дорогих камней для украшения крестов (как и перстней) в то время сопровождался очень распространенными суеверными мнениями о чудодействующей силе иных камней. На описанных крестах царя Ивана Вас., почти на каждом, находим камни червцы, т. е. червленые или червчатые яхонты (рубины) и яхонты синие и лазоревые, а три креста даже из целых сапфиров, т. е. синих, василькового цвета, яхонтов. В старых лечебниках между прочим значится, что «кто носит при себе яхонт червленый — снов страшливых ни лихих не увидит», а «яхонт лазоревой кто носит при себе — тело умножает и благолепие лицу подает и похоти телесные смиряет и чинит человека быта чистым и добрым… а в перстне кто носит — чинит его спокойным и в людях честным, набожным (побожным), милостивым, духовным, а измены открывает, страхи отгоняет…»