клеточку. Там было написано много, но я запомнил только «Я хочу жить!»
— Не может быть! — Вир вздрогнула, она не могла поверить этому.
— Странно не это, а то, что я увидел бумагу. У нас подобной бумаги нет уже пару тысяч лет, — Рэй насторожился, потому что его Вир задрожала. — Что происходит? Ну-ка, не заставляй меня лезть в твои мысли. Говори, королева! Не беси меня!
Глаза королевы стали ещё больше, руки заледенели, она задыхалась, пытаясь что-то сказать, наконец, справилась с собой.
— Там было написано «Теперь я всё делаю сама. Я хочу жить! Понимаете? Жить!»
В памяти всплыл тот листок бумаги, крупные буквы, вдавленные в бумагу, он посмотрел на неё и вцепился ей в виски, сканируя её сознание.
— Это написала ты? Ты?! Действительно невероятно, — Вир завертела головой, но он навалился на неё и приник губами к её ушку. — Марф! Ты боишься, что я не поверю? Ты не доверяешь мне?
Озноб, сотрясавший тело Вир, прекратился, и она пролепетала:
— Я понимаю, что в это нельзя поверить, — она боялась, что это слишком нереально, и она потеряет его доверие.
— По-моему ты была не в Харрате, а снет знает где!
Его девочка мгновенно надулась — на него смотрел сердитый райз. Перья дыбом, ноздри гневно раздуваются. (Ох, как это я обожаю!) Рэй мельком бросил взгляд. В проходе, буквально рядом с ними, двое этанов выясняли отношения с проводником по поводу билетов. Он прижал её к себе. Вир перестала сердито сопеть и, наплевав на стоявших рядом, поцеловала его куда дотянулась, в шею. (Ух ты! Она извинилась).
— Я верю, — твёрдо произнёс Рэй, — твой крик слышал не только я, но и мой целитель-толах. Расскажи сама, моя королева.
— Это я написала родителям. Я же тогда была хромая, и меня всё время нянчили. Потом и вовсе решили выдать замуж, а брат… — она судорожно сглотнула. — Он… оказывается… я… короче, я узнала, что не понимала и не знала его. Я мешала ему жить так, как он хотел. Мешала своим присутствием.
Рэй поверил сразу, королевы не лгут своим королям, но это было так невероятно! Вир обеспокоено спросила:
— Тебя не смущает такое совпадение?
— Это не совпадение, Вир. Это предопределение.
— Предопределение? Мы были в разных мирах…
— Ты же была в Харрате, тебе там должны были объяснить, — Вир грустно улыбнулась. Рэй, услышав её мысли о том, что она ничего не помнит, поцеловал её. — Не волнуйся, придёт время — всё вспомнишь. А предопределение?.. Уж что я только не делал, чтобы не полюбить тебя — ты же была под моей охраной. Всё бесполезно! Я полюбил.
Вир хлюпнула носом, от скатившихся слёз, он нежно погладил её спину. Согретая его теплом и убаюканная молчанием, она задремала в его объятьях, уткнувшись носом в его шею. Рэй прижал её к себе.
Его королева — это его осуществившаяся мечта об избраннице. Интересно, часто ли рождаются этаны с генотипом короля и королевы? Рэй вздохнул. Любит судьба шутить. Ведь он согласился на брак с Лилдах только из-за её стихов. Она описывала в своих стихах страсть яркую до боли, но сама боялась страсти. Он с первой встречи понял, что ошибся, но честь Семьи… Он душил свои желанья, а Лилдах… Марф! Она же родилась королевой, но не захотела ей стать… испугалась… Может, все эти испытания нужны для того, чтобы он встретил свою девочку? Своего дикого райза? Какое счастье, что она его.
Вир так сладко сопела, что он задремал, но ночью проснулся оттого, что она во сне запустила руки под его рубаху, желая телесного контакта. Рэй вспыхнул от жара желания, накатывавшего на него, огляделся, в вагоне все ещё спали.
— Гормоны-гормоны! — просипел он. — Ну, нет, я не дам тебе спать! Такая долгая дорога…
Завернувшись в меховое одеяло, он расположился так, чтобы её руки скользнули ниже… и она мгновенно проснулась. Рэй блаженствовал, его девочка сходила с ума, только от его прикосновения. Ошалев от пережитого, она прошептала:
— Не буду я надевать эти меха. Какой смысл? — и задорно улыбнулась.
— Правильно, — прошептал он ей в ухо и осуществил одну из своих фантазий, про которую забыл, когда они плыли по Реке. Она, чтобы не кричать, вцепилась зубами в меховое одеяло, он шёпотом потребовал. — Ну же, вместе! Давай!
Вир обессиленно лежала на его груди, но ласкала языком его плечо.
— Всё-таки ты — райз, — выдохнул Рэй, приходя в себя и успокаиваясь, — вот и облизываешь меня, нет, чтобы поцеловать.
— Поцеловать, — шепчет она, — это я могу.
И сделала нечто невероятное с его точки зрения, она такое подсмотрела в одном фильме, поцеловав каждый его палец в отдельности, а последний с наслаждением пососала. Рэй сдавленно взрыкнул, а его рука опять запечатала ей рот. Вир пережила умопомрачительный восторг. Они одновременно, выгнувшись и стиснув зубы, застонали, с трудом восстанавливая дыхание.
— Королевская чета блаженствует, после любви! — Рэй усмехнулся, когда понял, что использовал слово королевы, из-за того, что происходившее с ними было не сексом, а наваждением.
— Господи, что же ты меня с ума сводишь? — она нервно оглядывала спящий вагон. — Знаешь, а этот этап надо назвать «Погружение»!
— Кто знает, может это раньше так и называлось, — Рэй помог ей натянуть одежду. — Лично я готов нырять в этот омут при любом удобном случае.
— А вдруг этаны заметили?
— Не волнуйся, я накрылся с головой, кстати, вокруг нас не только этаны, но и таэла. Не ленись, одень вторые носочки — холодно.
Дорим так же, как и она, огляделся и заметил, что соседняя молодая пара также испуганно осматриваются из кокона одеяла. Он решил с ними познакомиться, тем более что эти ребята были таэла, а он никогда не слышал, чтобы таэла могли участвовать в «Притяжении», тем не менее, они участвовали, иначе они бы не поддались эмоциям, пережитым им с королевой.
Вир, попыхтев, натянула платье и добавочные носки, и посмотрела на него. Заметив отсутствующее выражение на его лице, она ущипнула его. От неожиданности он подпрыгнул, мгновенно содрал с неё одеяло и вытолкнул в проход. Холодно было невероятно, и Вир, взвизгнув, ринулась обратно, но он её не пустил, пробормотав:
— Ты щиплешься. Прости прощения!
Вир извернулась и чмокнула его в щёку.
— Вот!
— Мало, — с этими словами, Рэй опять вытолкнул её в проход.
Их соседи — молодая пара потрясённо хлопали ресницами. Они уже и забыли, как можно играть.
— Ах мало! — Вир свирепо засопела и нырнула не под одеяло, а под его рубаху.
Огромный этан закрыл глаза и застонал. Меховое покрывало скрыло