его с Дианой. Её присутствие здесь неудобно для всех, в том числе для отца и брата, которые из-за неё могут лишиться дома. Теперь она открыла в себе много новых навыков и твердо решила, что сможет найти им хорошее применение. Она попросит перевести её на другую базу, и когда Алек вернётся, он уже не застанет её здесь. А когда война закончится, она, куда бы её ни забросила судьба, найдёт хорошую работу. При мысли о том, как ей будет не хватать родных и друзей, у неё сжалось сердце. Ей будет не хватать и «Птиц Олтбеа». Но судьба подарит ей новые возможности, новые встречи. И может быть, когда-нибудь в её жизни даже появится мужчина, которому она сможет доверять и который будет любить её так же сильно, как она полюбит его.
Какое-то движение в соснах привлекло её внимание. Она подняла глаза, отставила в сторону миску с ягодами, вытерла руки о фартук, увидев, что по тропинке к ней бежит леди Хелен.
– Доброе утро, ваша светлость.
Леди Хелен отмахнулась от приветствия. Её щёки, всегда бледные, раскраснелись, она тяжело дышала.
– Флора! Я так рада, что нашла тебя! – она крепко сжала руку девушки. – Пожалуйста, поверь мне – Алек любит тебя и только тебя, – очень убежденно заверила она. От её привычной сдержанности не осталось и следа. Флора в изумлении смотрела на неё. – В этой ужасной ситуации виноват мой муж. Он считает себя вправе вмешиваться в жизнь всех, кто его окружает. Я слишком долго ему это позволяла, но больше не собираюсь молча смотреть, как он рушит судьбу моего сына. Алек любит тебя. Он рассказал мне о письме. Да, Диана оставалась на пару дней, но вновь по приглашению моего мужа. Алек был в бешенстве и не стал тебе ничего говорить, понимая, как это тебя расстроит. Вчера у них с отцом был ужасный скандал, и он чётко дал мисс Кингсли-Скотт понять, что она совершенно его не интересует. Он вернулся домой поздно, после того как отвёз её на поезд, и обнаружил твоё письмо. Он убит горем, Флора. Ты – его единственная любовь. И теперь он должен уплыть на этом чёртовом корабле, думая, что ты его больше не любишь, и это разрывает мне сердце…
Флора никогда не слышала от леди Хелен такой долгой и эмоциональной речи. Леди даже выругалась! Придя в себя и поняв смысл сказанного, Флора ахнула и зажала рот рукой. Резко повернулась к заливу, где корабли уже выстроились на своих позициях, готовые к отплытию.
– Нет! – вскричала она. – Алек! Я должна сказать ему! Я всё не так поняла!
Она хотела бежать к пристани, но леди Хелен не ослабила хватку.
– Вот, – сказала хозяйка поместья и вложила что-то в ладонь Флоры, – возьми её с собой. А теперь иди!
Ноги Флоры быстро несли её по тропинке, по дороге, вдоль берега. Но было уже слишком поздно. Задыхаясь, она смотрела, как «Воздушный змей» занял своё место во главе конвоя и повёл корабли к устью озера. Она размахивала обеими руками над головой, надеясь, что Алек её заметит, но понимая, что он уже слишком далеко. Смахнув слёзы, она раскрыла ладонь и увидела брошь, которую ей вернула леди Хелен. Бережно приколола к шали, глядя, как уплывает конвой.
– Вернись ко мне, – прошептала она. Ветер подхватил её слова и разбросал по серебряной воде.
$
Был поздний август, прошла неделя с тех пор, как уплыл конвой. На кустах, оплетающих изгороди, расцвели дикие розы, в летнем воздухе кружили песни жаворонков. Флора возвращалась домой с базы и увидела, что к ней несутся мальчишки Лавроки. Вечером они должны были помогать Йену и прибежали к нему прямо из школы. Носки спадали с их тощих лодыжек, свисая до потёртых ботинок, коленки были узловатыми, как сосновые сучки. Флора улыбнулась и помахала мальчишкам, но остановилась, увидев их лица.
– Что случилось? – спросила она и поправила чёлку Стюарта, свисавшую на глаза.
– Мы видели этого почтальона. На велосипеде. Он свернул к воротам большого дома, – выпалил Стюарт и жадно глотнул воздух.
– Кого? Мистера Мактаггарта?
Мальчики кивнули в унисон.
Флора побледнела.
Телеграмма.
Алек.
Она не знала, что ей делать – идти ли к поместью Ардтуат, говорить ли с Маккензи-Грантами. Гнев сэра Чарльза мог быть страшен. Горе леди Хелен – ещё страшнее.
Но ничего не знать было невыносимо. Она уже набралась мужества, чтобы идти, и вдруг увидела фигуру в униформе Ренов, бегущую к ним, раскинув руки. Фуражка слетела, тёмные кудри разметал ветер. Ноги Флоры подкосились. Бриди успела подхватить её на руки, прежде чем она рухнула на землю.
Лекси, 1978
Майри очень тактично, очень осторожно рассказывает мне о том, как погиб мой отец. Мама, конечно, мне уже об этом говорила. В тот летний день «Воздушный змей» сопровождал конвой, плывший по Баренцеву морю, когда в него ударила торпеда. Корабль быстро пошёл ко дну, а с ним двести тридцать девять человек. Выжили только девять, их выловило из воды спасательное судно. Остальные корабли продолжили путь к Архангельску.
Так что мой отец лежит, как многие другие моряки, в такой могиле, к которой я не смогу прийти. Его имя на фамильной усыпальнице Маккензи-Грантов – всё, что было у моей мамы. Дикие цветы, которые мы приносили туда каждое воскресенье – всё, что она могла для него сделать. Он уплыл, так и не узнав, что она по-прежнему его любит. С осознанием этого ей пришлось прожить всю оставшуюся жизнь. И он не узнал, что она ждёт от него ребёнка.
Теперь рассказывает Бриди – о том, что после службы в церкви сэр Чарльз при всех отчитал Руарида, и, не скрывая переполнявших его горя и ярости, сказал, что Руариду должно быть стыдно сидеть тут в безопасности на холме, зная, что с ним ничего не случится, зная, что эту возможность предоставил ему Алек, зная, что кости Алека лежат теперь на глубине нескольких тысяч миль в ледяном море. Руарид не ответил ни слова, молча стоял, убитый горем из-за того, что лишился друга детства, но его челюсти сжались, а лицо побледнело.
Флора умоляла его одуматься, но на следующий день Руарид пошёл на базу и попросил перевести его на корабль. И, поскольку им требовался связист, его направили на «Кассандру», имя которой стало предзнаменованием смерти. Благополучно добравшись до Мурманска, корабль погиб на обратном пути в Лох-Ю – в его нос влетела немецкая торпеда.
И мистер Мактаггарт на своём велосипеде проехал мимо ворот