Читать интересную книгу Поединок. Выпуск 7 - Эдуард Хруцкий

— На вашу свадьбу?

— Да. С женою или один. Я даже не спросила, женаты ли вы. Тяжелая ночь. Вы столько сделали для меня…

— Спасибо. Право, не знаю.

— Должна быть интересная компания. Не пожалеете.

В автокамеры можно было попасть служебным проходом, минуя пищеблок. Денисов предпочел пройти перроном. Старое здание выглядело с перрона архаичным: острый конек крыши, круглый цоколь — начало века, смешение архитектурных стилей.

— Двести первый! — окликнул по рации Антон. — Какие новости?

— Пока ничего.

Заканчивался третий час. Мороз прихватил основательно — то в одном, то в другом месте асфальт стягивала глянцевитая предательская корка льда. Безлюдный перрон был по–прежнему залит пронзительным неживым светом.

— Иванов не появлялся? — спросил Антон.

— Нет.

— Я так и думал, — Антон вздохнул. — Звонили из восемьдесят четвертого отделения… Нас никто не слышит?

— Тулянинова в зале. Никто.

— Мужчина тот на Затонной улице…

Денисов заволновался:

— Умер?!

— Только что передали.

— Личность установлена?

— Не знаю, просили связаться позже. — Кто–то вошел в дежурку. Сабодаш поспешил закруглить разговор: — Ты где?

— У камеры хранения.

— Находитесь на дежурном приеме…

«Умер, — Денисов на секунду приостановился. — И все же ориентировки из восемьдесят четвертого отделения нет. «Позвоните позже». Видимо, у них своя версия, и они не спешат просить о помощи…»

Дежурный по камере хранения, молодой парень, сидел в застекленной будочке, не зажигая света, — по–видимому, спал. Денисов постучал по стеклу, дежурный тут же выскочил и, ни о чем не спрашивая, пошел следом. В отсеках пассажиров не было, большинство ячеек с вечера оставались открытыми.

— Проверим вот эту, — Денисов обернулся к дежурному.

— Что–нибудь случилось?

— Еще не знаю. — В другое время Денисов не преминул бы переброситься несколькими словами о хоккее: оба были болельщиками. — Сейчас увидим. Открывай.

Дежурный отвинтил контрольный винт, раздался звонок:

— Абсолютная пустота… Вещей нет… Хотя! — Дежурный попытался что–то вынуть, но Денисов перехватил его руку.

В дальнем углу ячейки блеснуло укутанное станиолем горлышко бутылки шампанского.

— Пусть пока стоит!

Дежурный посмотрел недоумевающе.

— На бутылке могли остаться отпечатки пальцев преступника. — Денисов осторожно прикрыл дверцу. — Запирай.

Дежурный поставил контрольный винт на место.

«Ну вот, — Денисов посмотрел на часы, сверил с табло. — Теперь еще и кража…»

Он вернулся на перрон. Фасад старого здания выглядел глухим. Над коньком крыши плавилось несколько звезд, морозных, затянутых паутиной облаков.

«Чем занимался инспектор Денисов после двух ночи? — подумал он о себе. — Что он выяснил, беседуя с Туляниновой?»

«Как вам сказать…»

Это была игра. Суть заключалась в том, что, пока инспектор Денисов распекал инспектора Денисова за бездействие, тот, оправдываясь, поднимался до неожиданных обобщений и гипотез.

«Ничего вам не удалось!»

«Что–то все–таки есть…»

«Например?»

Настоящий Денисов подумал:

«Мне кажется, я узнал и другую одежду Павла, которая лежала в украденном чемодане».

«Не названную Туляниновой?»

«Да. Сейчас проверим: не ошибся ли я?»

По другую сторону огромного цельного стекла Денисов уловил тревожный взгляд Туляниновой.

— Придется перечислить содержимое ячейки, — Денисов достал записную книжку, приготовился записывать. — Все оказалось сложнее, чем я думал.

Тулянинова вздохнула:

— Бежевый чемодан Павла. В чемодане сорочки, галстуки. Кофточка, о ней я говорила… Костюм.

«Вот оно!» — Денисов не выказал волнения, хотя уже знал, что это за костюм.

— Бархатный? — спросил Денисов. — Коричневого цвета?

— Да! Бархатный коричневый. — Она удивилась: — Как вы догадались?

— Сейчас модно.

«Я не ошибся, связав вместе исчезновение вещей и кражу на Казанском, — подумал Денисов. — Вещественные доказательства, — он имел в виду письмо с угрозой и бутылку шампанского, — надо срочно отправить дежурному эксперту».

— …Первая ночь в Москве! Никогда не предполагала, что так ее проведу. — Мысль эта, в сущности банальная, повторялась постоянно, причем в новых вариациях. — Знаете, где мы с Павлом впервые увидели друг друга?

Она разочаровалась, когда Денисов, подумав, сказал:

— У вас в ресторане. Вы его обслуживали.

— Правильно! Только обслуживала Павла не я, другая официантка. Он сидел рядом с одной женщиной, но смотрел в мою сторону. И у меня все валилось из рук…

Пока она рассказывала, Денисов записал первые, самые неотложные мероприятия. Пора было начинать.

— …Вдруг подходят! Метр Климентина Максимовна, а с ней Павел. «Людочка, — Климентина — мне. — Молодой человек очень серьезный… Хочет с тобой познакомиться. — А сама тихо: — Детка! Может, твоя судьба?»

Денисов убрал блокнот.

— Климентина и Павел… Они знали друг друга?

— Нет.

— Как же?

— Павел зашел к ней в кабинет и выложил все как на духу: что работает в МИДе, что никогда не был женат, что приехал по своим делам на несколько дней…

— Что за женщина сидела с ним в ресторане? — Денисов оставался инспектором уголовного розыска, шла ли речь о преступлении или о простом знакомстве.

— В ресторане? — Тулянинова улыбнулась. — Новая кассирша со станции, рыжая, в конопушках. Случайно оказались рядом…

— А дальше?

— Климентина отпустила меня, мы ушли с Павлом в кафе…

— В кафе?

— Вы не подумайте! Павел взял бутылку сухого, мы к ней даже не притронулись. Говорили, говорили… — Тулянинова закусила губу, чтобы не заплакать. — Я похожа на мать Павла. В этом, видно, все дело. Она умерла, когда он еще ходил в детский сад.

3

— Отправляется со второго пути–м… — раздалось из ретрансляторов за окном. — Повторяю…

К первой электричке спешили ее постоянные пассажиры.

Денисов отошел от окна. На широком, не менее полутора метров подоконнике нежились кактусы. В конце ночного дежурства их полагалось окропить водой комнатной температуры.

Прозвенел телефон.

— Даю Красный Лиман, — сказала телефонистка. — Кого в Лимане?

— Старшего билетного кассира…

Денисову была нужна рыжая, в конопушках, кассирша, сидевшая в памятный для Туляниновой день в ресторане.

«Может, Иванов сообщил соседке по столу какую–то деталь, — проверял Денисов. — Назвал общих знакомых?»

На станции оказались две рыжие кассирши, одна из них дежурила, вторая ночевала в поселке, у матери. Денисову удалось переговорить с обеими.

— Был такой случай, — вспомнила та, что ночевала в поселке. — Симпатичный, среднего роста. Мы вместе вошли в ресторан.

— Вместе вошли? — уточнил Денисов.

Сидевший напротив за столом Сабодаш прислушался к разговору, спросил:

— Какое это имеет значение, Денис?

— Молодой человек придержал дверь, — вспомнила между тем кассирша, — я поблагодарила, мы оказались за одним столом…

— Он представился вам? Что вы знаете о нем?

— А что, собственно, произошло?

— Человек исчез!

Кассирша задумалась:

— Не представляю, что можно сказать? Он заказал салат, ромштекс…

— Вы говорили о чем–нибудь?

— Вспомнила! Он спросил, есть ли у нас магазин «Березка», и я подумала, что он вернулся из–за рубежа.

— Мы знаем.

— А вообще–то я встречала свекровь из Днепропетровска, и мне было не до знакомства. — Кассирша вдруг заволновалась: — Вы свяжитесь с официанткой! Люда, кажется. Как увидел ее, был, что называется, сражен…

Яркий сноп света за окном бил в острый конек крыши старого здания. Внизу стучали компрессоры очередной электрички. Денисов положил трубку.

— Значит, и это ничего не дало… — Антон закурил. Он курил много и все не мог похудеть. — Придется перерыть в адресном столе массив Ивановых Павлов…

Аппарат на столе тихо звякнул, Денисов подошел к телефону:

— Слушаю…

— Денисов?! — громко спросил дежурный эксперт. — Дал работу и не интересуешься!

— Я думал — рано!

— Значит, так. — Эксперт был известным в управлении резонером. — Конверт исхватан основательно. Сам знаешь. Бутылку — кто только не берет! И на заводе, и в магазине…

— Все знаю.

— И все же требуешь невозможного! Что ж, это твое право… Значит, так, — повторил он. — Записывай: на телеграфном бланке с анонимным текстом имеется преотличный отпечаток пальца исполнителя. Я называю его исполнителем, а не автором. Это могут быть разные люди. Понимаешь?

— Понимаю.