«Нужно поискать убежище, иначе можно замерзнуть насмерть», — решил он. И руки, и ноги его уже почти потеряли чувствительность, тело настолько окоченело, что Раф его даже не ощущал.
Неожиданно рядом замаячила какая-то большая тень, и в следующую секунду что-то мягкое ткнулось ему в лицо, обдавая теплым дыханием.
— Гром? — удивленно выдохнул он. — Это ты? Они тебя не увели? — И вдруг его осенило. Они пустят слух, что с ним произошел несчастный случай. Вполне правдоподобная версия. Когда его вытащат из воды, на теле у него не будет никаких ран. Только кровь на голове, но ведь он мог и сам обо что-то удариться, разве не так?
Раф с трудом переместился в сидячее положение и ухватился за стремя. Гром заржал, продолжая тыкаться ему в лицо, согревая замерзшую кожу своим божественно теплым дыханием.
— Мы с тобой должны добраться до гостиницы, — сказал ему Раф. — Это очень близко. Ты не заблудишься.
Голова его раскалывалась от боли. Превозмогая себя, он сделал неимоверное усилие и шатаясь встал на ноги. Движение это разогнало кровь, и в ослабевшие конечности влились свежие силы.
Он ухватился за луку седла и начал подтягиваться вверх. Умный жеребец опустился на землю, чтобы хозяину легче было забраться ему на спину. Раф натянул поводья и направил Грома в сторону гостиницы.
Раф продрог до костей, холодный ветер леденил тело, и он скрестил руки на груди, чтобы хоть как-то защититься от холода. Невдалеке уже светились гостеприимные окна гостиницы.
— Хозяин, должно быть, растапливает камин, — пробормотал он, въезжая во двор.
Умный конь остановился прямо у крыльца, словно понимая, как тяжело пришлось его хозяину. Раф сполз с седла, шатаясь поднялся по ступенькам и забарабанил в дверь. Вскоре на стук выглянул мистер Браун.
— Неужто это вы, милорд?! — изумленно вскричал он. — Входите, входите! — Он провел Рафа в бар и, усадив перед огнем, с оханьем и аханьем стал стягивать с него обледеневшую одежду. Затем принялся растирать ему руки и ноги.
Раф с благодарностью принимал его помощь. Вскоре кожа его горела, как будто в нее вонзили тысячу иголок. Кровь быстро побежала по венам. Раф почувствовал, что оживает.
Хозяин внимательно разглядывал его из-под кустистых бровей.
— Такое впечатление, что у вас состоялось свидание с рекой, — заметил он.
Раф устало кивнул.
— Мой… конь… — прошептал он, еле ворочая языком.
— Я немедля о нем позабочусь, — пообещал хозяин. — Надо же, — вздыхал он, — выехать из дома в такую ночь, чтобы искупаться в речке!
Раф, закрыв глаза, бессильно свесил голову на грудь, и перед его мысленным взором предстала странная картина. Он увидел четко, как наяву, Андрию, совершающую интимный акт с каким-то мужчиной. Ее прекрасные золотистые волосы разметались по белой наволочке. В склонившемся над ней мужчине, опирающемся на локти, Раф узнал Дерека. Раф услышал их смех и любовные стоны.
Видение было настолько реальным, что у него перехватило дыхание. Он почувствовал то же, что, должно быть, испытал год назад, — импульсивное желание вмешаться. Но тогда боль от увиденной сцены обратила его в бегство. Сейчас всколыхнувшийся в нем гнев смешался в груди с прежней болью и на него нахлынула лавина воспоминаний.
Вот он играет с Бриджит. Но его дочь выглядит гораздо старше, чем тот ребенок на портрете, который сжег Бо. Белокурая веселая девочка, как и ее мать, радуется жизни. А это Джулиан, как раз в тот период, когда Раф обучал его верховой езде.
Перед глазами прошла вся его семья, вся его жизнь. И любовь.
Хозяин что-то ему говорил, а ноздри Рафа нещадно щекотал запах лука. Суп, понял он.
Он поднял глаза и увидел стоящую перед ним деревянную миску, над которой поднимался легкий парок. После встречи с прошлым Раф никак не мог прийти в себя от волнения. Он наклонился над миской, и слезы потекли по его щекам. Они скатывались прямо в миску с супом.
Каждое мгновение того, что он пережил год назад, и сейчас вызывало у Рафа боль. Но эта же боль одновременно освобождала его от груза, который он носил в себе так долго.
Это было похоже на второе рождение. Новорожденным — вот кем он в эту минуту себя ощущал.
Хозяин, должно быть, заметил его странное состояние. Он укрыл ему плечи одеялом и оставил одного. Раф снова вспомнил очаровательную улыбку Бриджит, ее кукол и собак Джулиана. Что стало с их питомцами? Нужно будет спросить у Андрии, подумал он.
Андриа… Прекрасная и сияющая, она предстала перед ним в свадебном платье с жемчугом и розами в волосах. Потом он увидел ее рядом с собой в постели, увидел ее кудри, разметавшиеся по подушке.
И снова сердце пронзила острая боль. Раф вспомнил, как Андриа с Дереком лежали вместе, хотя оба с такой горячностью отрицали этот факт. «Вот тебе и дружба, и солидарность», — подумал Раф, возвращаясь к недавнему разговору с Дереком. Душу заполнило разочарование. Этот человек обыкновенный обманщик! И Андриа, хоть она и искренне переживала разлуку с их дочерью, тоже лгунья.
Нужно вывести их на чистую воду. Но не сегодня, когда он настолько устал, что еле может пошевелить рукой. Раф поднес ко рту ложку. Суп был восхитительный, и он сразу согрелся. Когда к нему вернутся силы, он изобличит Андрию. И разберется с теми, кто хотел лишить его жизни.
Гнев вспыхнул в Рафе, как вспыхивает огонь, если в него плеснуть масла. Вычерпывая из миски остатки супа, он задумался над последними словами Андрии перед ее отъездом в Стоухерст. «Если ты будешь что-то утаивать, я никогда не смогу тебе снова поверить».
Ха! И она еще рассуждает о доверии! Каким же он был глупцом, когда ее слушал! Она все время играла с ним, несчастным рогоносцем.
Однако Дерек вел себя так искренне. Почему? Несомненно, друг Андрии пытался таким образом загладить свою вину. Значит, они в сговоре?
Раф провел рукой по влажным волосам и нащупал на затылке огромную шишку. Возможно, этот удар и вернул ему память. Не могла же она сама собой восстановиться! В жизни всегда найдется что-то, за что следует поблагодарить Всевышнего, подумал он, протирая сонные глаза. Он отодвинул от себя пустую миску.
Одежда, развешанная рядом с камином, уже просохла, но влажные бриджи прилипали к ногам и холодили кожу. Он повернулся спиной к огню и так стоял, пока не согрелся. Ноги обрели устойчивость, и вместе с ней к нему вернулась прежняя решимость. Андриа ему изменяла, и он не успокоится, пока она не признается в своем грехе.
Хозяин принес из кухни хлеб и вторую порцию супа.
— Я подумал, может, вам нужна добавка, нутро прогреть, — пояснил он и сдержанно улыбнулся.