— Ты уже в своем мире, — произнес кто-то рядом. — Вулдиж, я обещал, что тебя вернут обратно. И не обманул тебя.
Я рывком сел. Правда, почти сразу с приглушенным стоном откинулся обратно на влажную холодную землю. От порывистого движения сильно затошнило. Перед глазами вновь закружился хоровод радужных пятен.
Осознание собственной беспомощности было невыносимым. Особенно если учесть, что рядом со мной находился демон. Да не обычный, а личный помощник Темного Бога.
— Не бойся, я не трону тебя. — Прохладная тряпка легла на мой пылающий лоб. — Если бы хотел убить — ты бы не очнулся.
— Что все это значит? — хрипло спросил я, силясь призвать хоть крупицу магической энергии к себе на защиту. — Я думал, что освобождение души Пакия заставит тебя покинуть этот мир. Чария ведь не призывала тебя. Она на самом деле думала, что старинный ритуал позволит ей поквитаться с давним врагом. Но не учла одной маленькой детали — этот призыв откроет двери между мирами. Несчастная душа Пакия, заблудившаяся между зеркалами, держала их постоянно открытыми. Поэтому я надеялся, что, захлопнув их, избавлюсь и от тебя. Никакой демон не сумеет продержаться в нашем мире достаточно долго без постоянной подпитки. Чария убивала родных сама, так что кровью ты не мог насытиться. Тогда возникает вопрос: почему ты остался в этом мире?
Я замолчал, судорожно переводя дух после гневной тирады. Да, я в самом деле считал, что Северянин задержался в этом мире обманом. Он не должен был здесь находиться. Никакой демон не имеет права быть в нашем мире. Единственное исключение: ритуал. Или же двери, открытые посредством его. Чария не призывала демона, но она открыла лазейку из мира мертвых. Поэтому я искренне не понимал, почему варвар до сих пор не удалился в царство своего господина. Или я страшно ошибся в своих расчетах?
— Ты действительно ошибся, — сухо подтвердил Северянин. — Дело в том, барон, что я не обычный демон, о чем не устаю повторять тебе уже жуткую уйму времени. Только ты почему-то предпочитаешь не слышать меня. Вулдиж, твои расчеты были бы верны, если бы ты имел дело с рядовым слугой Темного Бога. Но тебе не повезло столкнуться в противостоянии с его правой рукой. Созданием, более-менее сохранившим подобие свободной воли и возможность поступать так, как захочется.
— Даже так? — Я все-таки приподнялся. Оперся спиной на что-то твердое, мелко дыша широко открытым ртом. По телу разливалась преступная слабость. Хотелось лечь, закрыть глаза и провалиться в столь сладкую темную бездну небытия.
Нагревшаяся тряпка соскользнула с моего лба. Я вздрогнул, как от удара, когда из темноты кто-то ловко сменил мне повязку на свежую. Напряг зрение, пытаясь разглядеть демона. Он где-то рядом, это совершенно точно. Но почему я не могу его увидеть?
— Даже так, — спокойно подтвердили из мрака. Небольшая пауза, каждый миг которой тяжелым молотом отдавался по моим нервам. Затем послышалось вкрадчивое: — Вулдиж, что тебя так страшит в твоей участи? Почему ты упорно отказываешься от неизбежного? Уверяю тебя, в служении Темному Богу нет ничего ужасного. Поверь, все боги в чем-то одинаковы. И мой господин из этой троицы не столь уж и плох. По крайней мере, он никогда не бросает своих детей в беде, за каждого бьется до последнего. Светлые Боги такой верностью по отношению к своим слугам не отличаются.
— Я не желаю становиться убийцей, — медленно процедил я. — Не желаю быть палачом для своей семьи. Неужели непонятно?
— Вулдиж, Вулдиж. — Негромкий смех из темноты заставил меня покрыться ледяными мурашками. — От судьбы не уйдешь. Чем раньше ты примешь свою участь, тем меньше народу пострадает. Быть может, даже Таша останется в живых. Неужели непонятно?
Я хотел было что-то возразить, привести какие-то доводы, но сам не заметил, как вновь скатился в черное безмолвие обморока. И успокоился, качаясь на ленивых волнах небытия.
— Вулдиж…
Легкий зов заставил меня нахмуриться. Этот голос был слишком знаком мне. Но почему-то мне совершенно не хотелось откликаться на него.
— Вулдиж!
Кто-то с силой схватил меня за грудки и как следует потряс.
— Таша, — слабо возмутился я, на всякий случай не открывая глаз. — Что ты делаешь?
— А ну, рассказывай, что ты тут натворил? — грозно потребовала девушка.
— Да-да, Вулдиж, — раздался еще один голос, от которого мне захотелось обреченно завыть. — Мы почти загнали лошадей, чтобы добраться сюда. Таша подняла настоящий скандал. Убеждала, будто Тоннис явился ей в зеркале и сказал мчаться к тебе на выручку во весь опор. Мы приехали — и что увидели? Дом купца полыхает, неподалеку ты валяешься едва живой. Что произошло, Вулдиж? И отвечай поскорее. Сдается мне, с минуты на минуту сюда пожалуют крестьяне из деревни.
Я глубоко вздохнул. Открыл глаза и лицезрел перед собой весьма недовольного Дирона, а рядом Ташу, бережно поддерживающую меня под локоть.
— Я полагаю, крестьянам не следует меня видеть здесь, — честно ответил я. — Сначала я должен придумать, как объяснить все это инквизиции. Если меня прямо сейчас отправят на разбирательство — я пропал.
— А поподробнее можно? — Дирон недовольно изогнул бровь. — Вулдиж, в какую неприятность ты вновь угодил?
— Долго объяснять. — Я раздраженно отмахнулся. Огляделся по сторонам. Высоченный дом Биридия уже догорал. Восточный край неба заалел, предвещая скорый рассвет. Ого! Никак я всю ночь в отключке провалялся. Впрочем, еще неизвестно, сколько времени я провел на свидании с Темным Богом. Но одно несомненно: с первыми лучами солнца сюда явятся крестьяне из ближайшей деревни. И мне вряд ли поздоровится, если меня заберут на разбирательство в храм Светлых Богов. Сначала стоит придумать более-менее убедительное объяснение тому, что здесь произошло.
— А ты постарайся. — Дирон неприятно усмехнулся. — Вулдиж, ничего личного, но тебе не кажется странной сложившаяся ситуация? Ты уехал с купцом Биридием буквально позавчера. А теперь мы находим тебя на пепелище его дома. И сдается мне, больше никто из домочадцев несчастного не выжил. Между тем у тебя на рубашке видны отчетливые следы крови. Причем заметь — не твоей. Или всему этому есть логичное объяснение?
— Дирон! — воскликнула Таша, растерянно всплеснув руками. — Что ты такое говоришь? Или ты подозреваешь Вулдижа в чем-то плохом?
Дирон с нескрываемым сомнением мазнул по мне взглядом. И я вполне его понимал. На его месте я бы не просто заподозрил себя в чем-то ужасном — немедля вызвал бы по мою душу святую инквизицию.
— Нет, что ты, — протянул юноша с чуть уловимой лживой ноткой в голосе. — Я ни в чем Вулдижа не обвиняю. Но тебе не кажется, что сложившаяся ситуация выглядит несколько двусмысленно? Где Биридий? Где его семья? Неужели все погибли в пожаре?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});