— Малфурион действительно нашел меня в Изумрудном Сне, он разве не говорил тебе?
— Он ограничился тем, что ты жива, но с тобой что-то происходит или ты находишься под действием каких-то более сильных сил…
— Более сильных сил, — эхом повторила Джайна. — От Малфуриона, как всегда, ничего не скроешь.
Верховный друид действительно видел и знал гораздо больше, чем рассказывал. Тралл вспомнил, с каким вниманием друид следил за его скомканным прощанием с Аггрой перед тем, как они покинули Подземье.
Джайна положила руки на деревянные подлокотники кресла, украшенные стилизованными резными цветами и бутонами. Неотрывно глядя на водную гладь озера за окном, будто черпая из него силы для рассказа, Джайна поведала Траллу о том, как оказалась в усыпанном драгоценностями городе Зин-Азшари среди бескрайнего Великого Моря. О том, что ожившая легенда, сама королева Азшара, сделала ее своей пленницей. О дальнейшем побеге вместе с неким незнакомцем из Зин-Азшари в город мурлоков. Азшара лишила ее магии, и только слабая магия мурлоков дарила ей дар подводного дыхания. К своему большому сожалению, Джайна забыла труднопроизносимое название их города. Она рассказала о нападении Азшары на город мурлоков и сражении королевы с Нептулоном. О своем стремительном бегстве вместе со спасителем на поверхность моря. Они оказались на крохотном необитаемом атолле в Великом море, недалеко от Водоворота. А там угодили в ловушку дворфов из клана Чистой Воды, живших в подводных туннелях. Это Ноздорму спас ее, когда от атолла, начиненного взрывчаткой, почти ничего не осталось. А в довершении, как ей казалось, навсегда унес на своих крыльях в Пандарию, скрытый за туманами Безвременья остров.
У Тралла голова шла кругом. Это был честный пересказ событий, не приходилось сомневаться, но от Тралла ускользал смысл этих действий. Зачем сначала держать Джайну в плену в подводном царстве, а затем скрывать ее в Пандарии? И чье участие — Азшары или Ноздорму — в судьбе Джайны удивляло его больше? А ведь были еще мурлоки и таинственные пандарены. О невероятном пиве черно-белого медведя, однажды побывавшего в Кабестане, до сих пор слагались легенды, на ежегодных фестивалях пива пивовары Азерота питались повторить этот вкус.
— А твой спутник? — наконец спросил Тралл. — Что стало с ним?
Джайна ответила не сразу.
— Он жив. Должно быть, Ноздорму спас и его тоже, точно не знаю. С тех пор мы ни разу не виделись.
— Ты будешь искать его в Азероте? Должно быть, у вас полно общих воспоминаний об этом путешествии. Как его звали?
Вместо ответа, впервые с начала своего рассказа, Джайна посмотрела Траллу в глаза.
Траллу показалось, что меж ними разверзлась пропасть. Ему не хватало сил прервать ее взгляд, чтобы проверить, на месте ли деревянный пол под их ногами. И Тралл чувствовал, что отдаляется от нее. Как если бы он остался с одной стороны пропасти, а Джайна — с другой, и им никогда более не суждено было встретиться.
— У него много имен, — ответила Джайна. — Он позволил мне выбрать, как называть его.
Пропасть между ним и Джайной росла. Еще мгновение назад они весело болтали и делились секретами, как лучшие друзья, какими они всегда были. И это мгновение ушло безвозвратно. Как и эти два года, что изменили Джайну, она никогда не забудет этого и никогда не станет прежней.
Когда она очутилась в кресле напротив него, ее глаза искрились лукавством. От него тоже не осталось и следа. С таким взглядом и выражением лица, с которым Джайна глядела на него сейчас, впору прощаться навеки. И Тралл понял, что Джайна готова к такому повороту, она знает, что может потерять лучшего друга. То, что он узнает, изменит их отношения.
Тралл призвал на помощь все свое самообладание. Вновь ощутил тяжесть неподвластной ему руки, хотя успел позабыть о ней. Он хотел спросить, какое же имя выбрала Джайна, но не смог. Ответ стал для Тралла очевиден, и всякие вопросы утратили смысл.
Кем мог быть ее спутник, если обладал такой силой? Кем мог быть тот, в чью судьбу вмешался сам Аспект Времени? Кто мог противостоять самой королеве Азшаре и даже Лейтенанту Древних Богов?
Отвечая его мыслям, Джайна сказала:
— Наверное, я единственная в Азероте знаю, каков истинный облик королевы Азшары. Как сильно Аспект Времени любил пиво пандаренов. И каким может быть Аспект Земли, когда не слышит Зова Древнего Бога.
Вот оно. Вернее, вот он. Недостающее звено в истории Джайны незадолго до Катаклизма.
Окажись ее избранник пандареном, было бы легче, подумал Тралл, гораздо легче, но вслух этого не сказал. Кажется, он утратил всякую способность управлять своим голосом.
Хрупкая. Слишком хрупкая, даже для человека, вспомнил он. И тогда же он будто натолкнулся на невидимую преграду. Точнее на тунику, связанную Джайной, пока она оставалась прикованной к постели.
Джайна еще раз оправила локон. Она по-прежнему нервничала.
— Да, есть кое-что еще, — пробормотала она.
Да помогут тебе предки, Джайна, во что ты ввязалась на этот раз, хотелось воскликнуть Траллу. Он с трудом выдавил:
— Скажи прямо. Так будет проще.
— Сомневаюсь, — кисло улыбнулась она.
Тралл сглотнул. Понял, что пока не готов слушать что-то еще. Поднялся, это вышло несколько неловко и это не ускользнуло от внимания Джайны, но она сдержалась, ничего не спросила. Старается держать дистанцию, подумал Тралл, подходя к окну. Отныне она всегда будет держать дистанцию. Вряд ли она вернется в Терамор, теперь даже глупо было спрашивать об этом. Какой стала Джайна и какую сторону примет в войне с Культом и тем, чье имя она так и не смогла назвать? Что их связывало? Что их вообще могло связать?! Как предки допустили подобное?!
Не глядя на Джайну, он спросил:
— Ты расскажешь Малфуриону?
— Мне придется, — отозвалась Джайна. — Но боюсь, он никогда не поймет меня.
— А я пойму? — вырвалось у Тралла.
— Я надеялась, что поймешь, — вздохнула она. — Когда-нибудь. Не обязательно сейчас.
Когда-нибудь. С него станется, что когда-нибудь он действительно примирится с ее новым… мировоззрением о легендарных личностях Азерота. Ведь это Джайна, его лучший друг! Должна быть надежда. В конце концов, она не облачилась в робу Культа и не умчалась в Грим-Батол по возвращению в Азерот.
Одно чувство, способное изменить многое, вспомнил Тралл. Это относилось не только к нему, даже больше это относилось к Джайне. Она будет противостоять всему миру, она готова к этому? А он сам? Тралл вспомнил слова Малфуриона о том, что близятся дни финальной битвы, когда они разгромят Культ и Смертокрыла. С Верховным друидом сложнее. Непримиримый боец со злом, непоколебимый воин добра. А сам Тралл? Какая роль отведена ему, пока они… когда они… совершат то, что должно быть совершено во благо всего мира?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});