Читать интересную книгу Элвис Пресли: Реванш Юга - Себастьян Даншен

Преображение в секс-символ радикальным образом изменило его отношения с женским полом. До сих пор пай-мальчик, выросший в семье, одержимой мыслью о том, чтобы пробиться в средний класс, и думать ни о чем таком не смел. И вдруг он в один день освободился от табу, установленных его средой, и был волен удовлетворять желания, подавляемые с момента полового созревания. Он себе в этом не отказывал. Точно так же, как он мог подарить матери дом или купить машину своей мечты, он мог теперь коллекционировать фанаток с непоследовательностью тинейджера, свободного от всяких запретов. Получив известность и деньги, единственный сын в приличной семье «белой бедноты» открыл для себя удобство девушек легкого поведения, хотя был воспитан в почтении к Мадонне.

Чтобы оправдаться в собственных глазах, Элвис ограничивался тем, что само плыло в руки, старательно избегая советоваться со своей совестью. Пронзительные вопли, которыми его приветствовали, когда он выходил на сцену в начале своей карьеры, сменились обожанием девочек, отдававшихся ему с истерическим исступлением, и этот замкнутый мальчик, одержимый страхом перед тем, чтобы спать одному, не испытывал никаких проблем с тем, чтобы найти спутницу на ночь на каждом новом этапе своих гастролей. Как и у моряков, у странствующих музыкантов, говорят, есть девушка в каждом порту, но экзальтированность поклонниц Элвиса переходила все границы. Жена Билла Блэка вспоминает о завершении типичного концерта: «Прямо как стадо коров. Даже смешно становилось. Когда Элвис с ними попрощался, они порвали его рубашку, а одна девочка попросила его расписаться на ее груди».

Запретный плод был слишком соблазнителен, чтобы можно было удержаться. «В то время я трахал всё, что движется», — признавался он впоследствии своему гуру Ларри Геллеру. Впервые в жизни ему пришлось таиться от матери, которая тревожилась за него, когда он отправлялся в дорогу, и просила звонить каждый вечер, чтобы рассказать, как прошел день. Разве можно сказать ей о том, что он пропускает через себя поклонниц, позабыв все наставления проповедников-пятидесятников, обрекавших развратников на геенну огненную? Глэдис конечно же знала о его оргиях: пресса разносила и раздувала слухи о его победах, но она закрывала на это глаза как понимающая мать, к тому же их отношение друг к другу всегда было пристрастным.

Элвис пользовался этим молчаливым отпущением грехов, не пытаясь скрывать своего удивления перед обожанием, которое он принимал, но не понимал. Шумная реакция женской аудитории во время его первых выходов на сцену его удивляла, а буйство, которое он вызывал своим появлением с весны 1955 года, просто ошеломляло, и он не уставал наблюдать за истерическим поведением девушек, явно готовых на всё, чтобы увидеть его, приблизиться к нему, дотронуться до него. «Когда фанатки бросали мне платок, я сморкался в него и бросал обратно. Я видел, как они прижимали его к сердцу, и мог быть уверен, что они ни за что не станут его стирать. Что это, если не поклонение», — рассказывал он позже.

В пятидесятые годы с той же отстраненностью он проводил опыт за опытом, по мере того как обретал уверенность и учился управлять игрой любви и случая: «Я вглядывался в Марлона Брандо, в беднягу Джимми Дина и, глядя на себя самого, в конце концов понял, почему девушки (во всяком случае, те, что помоложе) так к нам льнут. Им нравится наш мрачный и угрожающий вид. Не спрашивайте меня, почему им это нравится, но я знаю, что если улыбаться, никогда не покажешься им сексуальным. Добряка ни за что не запишут в бунтари».

Совсем молоденькие девушки бросались ему на шею за кулисами, но вечный подросток, завораживаемый зрелостью, испытывал потребность познать и женщин старше себя. Эта наклонность проявилась уже с первых его выступлений в клубе «Бель-Эр», вскоре после выхода пластинки «Всё в порядке», когда он неловко заигрывал с женой одного из музыкантов, бывшего в тот момент на сцене. Впоследствии, когда нагрянул успех, он не упускал случая попытать счастья с прожженными журналистками, которых забавляли его томные взгляды, но его горизонты расширились после того, как он ворвался в Голливуд.

В эпоху «девушек с обложки», гипертрофированного образчика женственности, которыми американские самцы оклеивали стены своих фантазий, Элвис быстро обнаружил, что в его власти проникнуть в мир, который до сих пор был недостижимой мечтой. Старлетки, встречаемые на съемочных площадках и вечеринках в Беверли-Хиллз, составляли промежуточное звено между этим миром и поклонницами, и он без зазрения совести воспользовался ситуацией, с детской ненасытностью множа легкие победы.

Первые вылазки в Лас-Вегас помогли ему набраться храбрости, отираясь вокруг жен миллионеров, страдающих от недостатка внимания, например Джуди Спреклс, шестой супруги сахарного короля, или танцовщиц с ядовитой внешностью, эталоном которых служила пышнотелая стриптизерша Тем-пест (Шторм), тоже вышедшая из среды «белого отребья». В первый же вечер, который они провели вдвоем в Лас-Вегасе в 1957 году, Элвис жадно набросился на нее. «Я торчу, как козел на перечном поле», — заявил он ей с поэтичностью, которую приберегал для женщин из рода Иезавели.

Простодушие неотесанного молодого певца с Юга, бесспорно, было одним из его явных преимуществ в глазах красоток, привыкших к голливудским повесам. Но не факт, что эта простота не была напускной, на что указывает его роман 1956 года с «белокурой бомбой», как называли в киножурналах Джейн Мансфилд. Роскошная героиня, назначенная на главную роль в фильме «Эта девушка не может иначе» режиссера Фрэнка Тэшлина, в котором с юмором обличались пороки рок-н-ролла, не скрывала своего желания, чтобы Элвис тоже снимался в этом фильме вместе с Фэтсом Домино, Эдди Кокрейном, Литтлом Ричардом и Джином Винсентом. Столкнувшись с непримиримостью полковника Паркера, запросившего 50 тысяч долларов за одну-единственную песню, актриса отправилась в Мемфис и на несколько дней заперлась в отеле вместе с Элвисом — тот поддался на ее аргументы. А ведь Пресли знал, что его согласие ничего не значит, актриса же обнаружила это, лишь вернувшись в Голливуд, когда полковник отказался пойти на уступки. Мансфилд тогда сказала: «У меня было такое чувство, что меня поимели».

Есть некоторые основания полагать, что Элвис утратил невинность, крутя один роман за другим с разными известными актрисами. Когда Дебра Пейджет учтиво отвергла его авансы, предпочтя внимание миллиардера Говарда Хьюза, Элвис быстро утешился в объятиях белокурой Ивонны Лайм, своей партнерши по фильму «Любить тебя», прибытие которой в Мемфис весной 1957 года воспламенило прессу. Еще более зажигательной была его связь с Натали Вуд, возвышенной в его глазах участием в одном фильме с Джеймсом Дином. Всю осень 1956 года газеты освещали их «роман на мотоцикле»: Элвис и Натали разделяли страсть к ночным прогулкам на «Харлей Дэвидсоне».

Надо полагать, эти вылазки подогревали их взаимный аппетит, судя по воспоминаниям Дьюи Филлипса, которого позабавило, как сильно изменился за несколько месяцев застенчивый исполнитель «Всё в порядке»: «Мы с Сэмом Филлипсом забавлялись, шокируя Элвиса скабрезными рассказами в студии „Сан“. Говорили ему, как приятно лизать киску, а ему становилось так противно, что его тошнило и он выбегал за дверь. Потом он уехал в Голливуд сниматься в кино. Помню, однажды вечером в студии, где были Сэм, Джерри Ли Льюис, я и еще кто-то, является Элвис и говорит: „Мистер Сэм, помните, вы доводили меня до тошноты, рассказывая про лизание киски?“ Сэм говорит: „Да, и что?“ А Элвис: „Так вот, представьте себе, прошлой ночью я попробовал, и теперь всё пропало“. Сэм спрашивает: „Почему? С кем это было?“ Мы все предположили, что его застукали с чужой женой или что-то в этом роде, но оказалось, что это не так. „Нет, с Натали Вуд“. „Так в чем проблема, сынок?“ — удивился Сэм Филлипс. „Проблема в том, мистер Сэм, — ответил Элвис, — что мне это понравилось“».

И все же не потребность в сексе стала самой большой проблемой для Пресли, который очень быстро столкнулся с трудностями, проистекающими из его ненасытности в то время, когда противозачаточные таблетки, разработанные в 1955 году, еще относились к области научной фантастики. Первый иск об установлении отцовства (впоследствии их было еще много) был подан уже в декабре 1954-го, но дело не дошло до суда за неимением доказательств. Впоследствии одной из обязанностей полковника Паркера стало улаживать дела такого рода, по большей части полюбовно, что еще более укрепило его власть над Элвисом.

Остро выраженная враждебность со стороны мужчин, прямо пропорциональная поклонению противоположного пола, представляла собой опасность, отвести которую было значительно сложнее. Годы гастрольных поездок, предшествующие уходу в армию, отмечены более или менее серьезными инцидентами, спровоцированными, как правило, мужчинами, ревновавшими к знакам внимания со стороны девушек. Пресли регулярно оскорбляли, забрасывали яйцами на сцене, случалось даже, что некоторые столкновения принимали плохой оборот. В Лаббоке, в Техасе, один водитель попросил его подойти, якобы чтобы дать автограф, а сам ударил его по лицу и скрылся. Осенью 1956 года певец подрался с работником автозаправочной станции в Мемфисе, а через полгода — с молодым военным, обвинившим его в неуважении к своей жене. В обоих случаях Элвису пришлось покаяться в суде, чтобы страсти улеглись.