Читать интересную книгу Караул Смерти - Стив Паркер

Остальные молча следили, как темнеет воздух вокруг висящего шара. Казалось, сфера поглощает весь скудный свет, что существовал в пещере. Вскоре круглый предмет целиком скрылся под размытой чёрной тенью, которая просто висела в воздухе и продолжала расти. По мере её роста сознание всех присутствующих заполнял пронзительный визг. Всех, кроме одного – Экзорциста. Раута.

Каррас начал вполголоса читать мантру: слова, которым научил его Кордат, должны сконцентрировать поток в единый луч. Сосредоточив сознание в нижней части живота, он исторг такой разряд энергии, что тот мог бы запросто сорвать с небес штурмовик или расколоть на куски танк. Визг неведомого эльдарского устройства достиг пика. Внезапно всё почернело. Раздался оглушительный удар – могучий треск, словно лопнуло гигантское дерево. Каррас переместил внимание и раздул пузырь психической защиты как раз вовремя. Но даже укрытых таким образом, космических десантников и сервиторов сдвинуло на шаг назад. Мерцающая под скальным мостом вода пошла рваными волнами, которые забились о покатые стены пещеры.

Вернулся нормальный свет: свет биолюминесцентного мха, кристаллов и светящейся воды внизу. От гексаграфы не осталось и следа. Вообще.

– Снимай барьер и готовься, библиарий! – приказал Сигма.

Каррас сделал, как велено – и на него хлынул поток информации, омывая, словно бурная река.

Перед внутренним взором вставали туннели, ведущие от пещеры, тысячи проходов – нет, десятки тысяч! – от лавовых протоков не толще пальца до огромных зияющих дорог, которые могли бы вместить летящий «Громовой ястреб». Он увидел каждое пересечение, каждую ямку, каждую лужу холодной неподвижной воды, сталактиты, сталагмиты, натёки и глубинные, не тронутые и не найденные никем жилы маргонита, соледита и тысячи других ископаемых – от обычных до самых бесценных.

А потом он увидел своего противника.

Сначала он почувствовал лишь простых солдат. Генокрадов. Неразумных тварей, подчинённых одному, гораздо более великому существу. Они были достаточно смертоносны сами по себе. Даже в одиночку генокрад способен убить космодесантника, если сумеет подобраться близко. Им не нужно оружие. Они сами – оружие, выкованное эволюцией до высшей, абсолютной смертоносности. Скорость и скрытность позволяют им подобраться в упор. Когти и клешни режут керамит, словно это простая жесть. И, что ещё, пожалуй, хуже: они могут внедрить в представителя вида-хозяина сгусток органики, изменяющей гены – поцелуй генокрада, при помощи которого они распространяют своё гнусное заражение, подрывая изнутри того, кто иначе встал бы на их пути.

«И как их много! – подумал Каррас. – Тысячи! Нам остаётся надеяться разве что слегка подсократить их количество. Теперь понятно, почему это не могло стать зачисткой. Клянусь Троном, если мы застрянем здесь внизу…»

Только вот самое худшее было ещё впереди. Психический резонанс взрыва гексаграфы катился всё дальше по закоулкам туннелей – и Каррас почуял гнездилища тиранидов: обширные инкубаторы, полные новой нечисти, готовой явиться на свет. Не только генокрадов. Заражение уже достигло новой стадии. Другие организмы ждали своего рождения – другие разновидности, и крупнее, и мельче – и все как один смертоносно специализированные проявления генетической эволюции тиранидов. Там попадались и люди: схваченные, заражённые и обречённые на гибель. Где-то среди них и должен найтись Белый Феникс.

Внезапно его сознание отворотило от них и насильно увлекло к чему-то невероятно мощному. Это могло быть только одно. Он ощутил другую силу. Она взирала на него в ответ, ощупывая его, внимательно изучая. Он понял, что это повелитель выводка, потому что никогда ещё не чувствовал ничего столь холодного и столь чуждого. Это был разум, абсолютно непостижимый, – и собственный разум библиария рефлекторно отпрянул, оттолкнутый тьмой, таящейся внутри.

«Вот она – смерть. Вот где она обрела плоть».

Девиз ордена никогда не был для Карраса пустым звуком. Ни на миг за все столетия сражений.

«Не убоимся смерти, мы – те, кто воплощает смерть во имя Его!»

Он всегда гордился тем, что живёт согласно этим словам, сражается под знамёнами, на которых они написаны ярким готическим шрифтом. Но, Трон всемогущий! – сейчас эти слова стали пустым звуком. Этот зверь, это тиранидское чудище из-за пределов людского царства… Он воплощал смерть настолько полно и всецело, что Каррас не смог бы оспорить. Это было существо, доведённое до совершенства в убийстве всеми вообразимыми способами. Да, это повелитель выводка воплощал смерть. Не он.

– Безумие! – простонал Каррас и яростно обратился к сервочерепу, висящему в воздухе прямо перед ним: – И теперь ему известно о нас, Сигма! Теперь он знает, кто мы и что мы! Орда собирается. Охота началась. И добыча – мы.

Глава 7

Хирон весь кипел от ярости и нетерпения. Лучше бы его оставили в стазисе на борту «Святой Неварры», чем тащить сюда и оставлять стеречь пустое место, до которого никому, даже врагу, нет никакого дела. Чёрная чума на этих проклятых шахтёров, сделавших туннели слишком узкими для него. Он должен быть вместе с остальными. Кто знает, что у них там сейчас? По мере того, как остальная команда уходила всё глубже в недра планеты, вокс-связь быстро сошла на нет, оставив лишь шипение статики. Его бросало в ярость от мысли, что пока остальные сражаются, он сидит тут на манер цепного пса, овеянного славой. Во имя душ всех, кого нет с нами, это возмутительно! Возмутительно!

Глянув на сервитора-стрелка, молча следившего за входами у него за спиной, Хирон поймал себя на мысли – только мелькнувшей, но всё же... Он ощутил мимолётное желание стереть с лица земли ничтожного человека-машину. Сервитор не сделал ничего плохого, однако внутри у Хирона кипела такая злость, что никто и ничто не был в безопасности, когда на него находило подобное настроение.

Хирон выругался на старом диалекте своего покрытого болотами родного мира – того, где он родился вместе со многими своими последними боевыми братьями. Едва он вспомнил старое ругательство, ярость тут же остыла и сменилась глубокой печалью, с которой дредноут был давним знакомцем.

«Остался ли ещё кто-то, кто ругается такими словами? Может, где-то среди звёзд уцелели какие-нибудь остатки ордена? Может, они по-прежнему ещё ищут тех, кто выжил в битве с проклятым флотом-ульем?»

Упомянутый флот-улей был грандиозным вторжением тиранидов, которое обрушилось на сегментум Ультима, словно внезапная и смертельная чума.

Флот-улей Кракен.

Терра свидетель, ещё не было дней чернее. Хирон воевал там с самого начала, но за успешные действия против авангарда тиранидов его избрали для службы в Карауле Смерти, и он оставил своих братьев, чтобы служить Караулу с честью и верой, что скоро вернётся к ним, покрытый множеством шрамов и, возможно, даже с доступом к продвинутому вооружению Караула, которое, как он когда-то надеялся, поможет отразить нашествие.

Шрамов, конечно, он заработал в огромном избытке. В таком избытке, на самом деле, что телу потребовался этот проклятый железный ящик, чтобы оно не развалилось на части. Однако, когда он заслужил почести и многое прочее своими делами и вышел срок службы, оказалось, что ордена, куда вернуться, больше не существует. Насколько знал Хирон, из тех, кто носил эмблему сердца с кровавой слезой некогда могучих Плакальщиков, в живых не осталось никого.

Конечно, он не глупец. Ордены исчезают. Такое случается. Война за господство над безбрежной Галактикой требует крови океанами. Её нельзя выиграть без жертв. Но знание этого никоим образом не исцеляет душевных ран.

Есть несколько способов найти утешение. Один – само собой – вырывать жизнь из любого грязного тиранидского отродья, которое встретится на пути. Вот почему его так трясёт от мысли, что другие сражаются, пока он стоит тут и ждёт. Другим способом оставалась тонкая нить надежды, его самое сокровенное желание, что однажды он увидит символ своего ордена на плече другого десантника и будет знать наверняка, что Хирон Амадей Хирофел – не последний из своего рода.

До тех пор – сражайся, твердил он себе. Заслужи этот день кровью врагов.

Сзади донёсся звук: металлический лязг и шорох, – кратким эхом отразившийся от высоких стен. Хирон преспокойно развернулся, решив, что это просто шевельнулся его безмозглый спутник. Но поворачиваясь, он вдруг услыхал внезапный рёв и узрел вспышку реактивного выхлопа. Нечто, раскалённое добела, устремилось из устья туннеля, целя прямо в лобовой скос корпуса. Хирон видел, как оно приближается, почти как в замедленной съёмке волоча из туннеля светлую ленту дымного хвоста. Дредноут ещё поворачивался, когда ракета ударила и взорвалась, отколов толстый кусок от верхнего левого угла лобовой плиты. Удар заставил Хирона сделать два неверных шага назад. Попади ракета в середину корпуса, он бы уже присоединился к своим павшим братьям.