настоящий взрослый интерес к конкретной девушке, которую я обнимал сейчас за талию. Девчонки из отряда, даже самые красивые, не вызывали во мне притяжения. Глазеть на них мне нравилось, но все больше как на симпатичных зверюшек в зоопарке. Это же еще дети. Ровесницы моей дочери! Какой еще секс? Елена Евгеньевна была не то, чтобы совсем не в моем вкусе, но как-то наши отношения сразу сложились в другую сторону. А Марина… Марина была стройная, но не худая, выразительные глаза с явными признаками интеллекта во взгляде, загорелая, гибкая. Танцевать особо не умеет, но чувство ритма есть. На прикосновения отзывается, настроена вполне игриво. И тут я понял, что даже растерялся на несколько секунд. Давненько никого не соблазнял. Скользнул рукой по ее спине наклонился к уху, прошептал:
— Прямо все-все тайное? Даже мысли?
— А что, у тебя есть мысли, которые нужно скрывать? — она чуть отстранилась и посмотрела мне в глаза долгим взглядом, в котором прыгали бесенята. Потом прижалась еще плотнее и положила голову мне на плечо. Я погладил ее по спине, спустившись ладонью чуть ниже, чем это считалось приличным. Возмущения не последовало, она только вздохнула чуть глубже.
«Поросло травой место наших встреч!» — проникновенно пропел голос солиста, и зазвучали последние аккорды. Черт, какая короткая песня!
Марина, как мне показалось, тоже с неохотой отстранилась. Я сжал ее ладонь и повел к скамейке.
— Слушай, а если бы у тебя был хрустальный шар, который бы позволил узнать правду о ком угодно или о чем угодно, что бы ты у него спросила? — произнес я. Вроде бы, это был один из вопросов «методички» по правильным вопросам на первом свидании.
— Хрустальный шар? — она рассмеялась и тряхнула головой. — Это что еще за такой детектор лжи?
— Гадалки в сказках в такой смотрят, — ответил я уклончиво, но не смог вспомнить, в каком советском фильме или мультфильме он бы фигурировал, чтобы привести пример. — Да неважно, может это научный прибор такой, отвечающий абсолютную истину. Но только на один вопрос. Ты бы спросила его о чем-нибудь?
— Ну… — она задумалась. Мы сели рядом на скамейку, я не выпускал ее руку из своей руки. А она не пыталась ее отнять.
Снова заиграла музыка, все с облегчением потянулись обратно на площадку, включая тех, кому в прошлый танец пары не досталось. Кроме нас.
На поежилась на зябком ветерке с реки, я приобнял ее за талию. Она опять вздохнула, положила голову мне на плечо.
Я почувствовал что-то вроде гордости. Надо же, меня клеит вожатая. Прямо-таки, успех!
Краем глаза успел заметить, что Мамонов танцует с Еленой Евгеньевной. Мимоходом удивился и даже порадовался, но свои собственные эмоции волновали меня сейчас гораздо больше.
Мы ускользнули от цветных огней и музыки, когда сумерки сгустились до темноты.
Возвращался в отряд я, можно сказать, огородами. Кажется, Илюха заметил, как мы уходили, так что если сам он дошел до палаты, то догадается сдернуть с моей кровати одеяло, чтобы не вызывать вопросов у Елены Евгеньевны. А если нет… Ну, как-нибудь отмажусь, благо на небольшие нарушения режима Елена Евгеньевна смотрела сквозь пальцы.
— Кирилл, — от неожиданности я чуть не подпрыгнул. Наш воспитатель стоял в густой тени, а огонек сигареты прикрывал рукой, поэтому я его и не заметил. — Отбой был уже час назад, почему ты до сих пор не в постели?
— Так получилось, Артур Георгиевич, — шепотом сказал я. — Вы специально тут меня поджидали?
— Нет, вышел покурить, — он тихо засмеялся. — Мы не успели поговорить после возвращения. Так что, твоя душенька довольна? Больше не собираешься мне угрожать?
— Не собираюсь, Артур Георгиевич, — сказал я. — Я бы и тогда не угрожал, но надо было что-то придумать, чтобы в кино съездить. Но, согласитесь, неплохо получилось?
— Хороший фильм, — он кивнул. — Сам хотел посмотреть. А ты давай быстро в постель, пока тебя наша строгая Елена Евгеньевна не застукала!
Я тенью скользнул в корпус и прокрался к нашей двери. Но вдруг заметил дальше по коридору какое-то движение. Кто-то прятался в темноте рядом с дверью вожатой. Хм, интересненько…
— Кто здесь? — громким шепотом спросил я.
Деревянные половицы скрипнули, мальчишеский силуэт поднялся в полный рост, а потом вжался в стену.
— Я тебя вижу, выходи, — сказал я. — Ты что там делаешь? Подсматриваешь, да?
— Тихо ты! — зашипел на меня голос из темноты. Ага, понял, кто это! Это мой сосед по палате, который то ли Андрей, то ли Алеша. У него есть эта манера чуть присвистывать, как будто он все время тренирует английские межзубные звуки.
— Что это ты такое сунул под дверь Елены Евгеньевны? — спросил я.
— Не твое дело! — угрожающе зашептал Андрей-Алеша.
— Еще как мое! — сказал я гораздо громче и шагнул к двери вожатой.
— Стой! — Андрей-Алеша схватил меня за руку и попытался оттащить. Я попытался вырвать у него свою руку. При этом он старался производить как можно меньше шума, а я — как можно больше. Но с другой стороны, будить весь отряд мне не хотелось.
За дверью Елены Евгеньевны раздались шаги, звякнул шпингалет. Андрей-Алеша попытался вырваться и сбежать, но теперь уже я его держал.
— Что тут за шум? — строго сказала Елена Евгеньевна. — Вы что устроили? Отбой был уже час назад!
— Он что-то подсунул вам под дверь, Елена Евгеньевна, — безмятежно сказал я. Настроение у меня было таким замечательным, что я до поймал себя на том, что до сих пор до ушей улыбаюсь. Хотя, казалось бы, что вот в этой конкретной ситуации такого веселого? Я сделал над собой усилие и нахмурился.
— Предатель… — прошипел Андрей-Алеша.
— От такого слышу, — я подмигнул.
Елена Евгеньевна наклонилась и подняла с пола свернутый треугольником листок. На одной стороне было написано «Вам не надо знать, от кого!»
Она быстро развернула бумажку. Так торопливо, что та даже порвалась. Пробежала глазами по строчками и уставилась на Андрея-Алешу. Тот вжал голову в плечи.
— А ну заходите оба ко мне! — сказала она тихим и злым голосом. Захлопнула дверь. Пальцы ее подрагивали. Кажется, больше всего ей сейчас хотелось засветить кулаком в глаз моему соседу по палате. А еще лучше — с ноги. А может и не только ему, но и мне тоже. Просто потому что.
— Это не я, Елена Евгеньевна, — заныл Андрей-Алеша, как только дверь закрылась. — Я даже не знаю, что там написано…
— Тогда кто это писал? — вожатая угрожающе нависла над