Пожалуй, нужно всё-таки сказать Бересту, чтобы перестал нянчиться с невестой, иначе и остальные начнут считать куницу изнеженной и неумелой девицей.
Глава двадцать восьмая
Снежок начал таять уже с полудня, и к вечеру тэрхи были мокры, грязны и злы. Да и княжичи перестали улыбаться и перебрасываться шуточками насчёт того, как расстроятся тетушки и кузины, намеревавшиеся встречать невесту в Ставине. О том, что их кто-то будет встречать, Веся слышала впервые, но и не думала обижаться на княжичей. Правильно сделали, что не стали волновать её заранее.
А ещё правильнее сделал командир, решив не заезжать в Ставин, где они раньше намечали остановиться на ночлег у кого-то из надежных друзей. И наверное, даже хорошо, что Весе за весь день так и не удалось поговорить с Берестом наедине.
Нет, он никуда не делся, ехал то впереди неё, то следом, но рядом всё время были княжичи, а при них куница разговаривать не желала… подозревая, что все они встанут на его сторону. Они и без того смотрели умилёнными глазами, в которых Весе чудились зависть и грусть, на то, как командир снимает невесту с Проныры и устраивает рядом с собой, бдительно присматривая, чтоб она поела как следует.
— Веся…
Куница тайком вздохнула и обернулась. Берест звал её теперь только так, когда не называл солнышком. Уж лучше бы колючечкой звал… ну какое она солнышко?
— Что?
— Послушай меня внимательно…
— Берест! Я всегда слушаю внимательно.
— Ты знаешь, как меня зовут?
— Дед же сказал, Ардест.
— Умница… но про это кроме князя знают только вон те четверо оболтусов и дед. Ты уже знаешь про проклятье, так вот, когда оно на меня свалилось… — Ястреб нахмурился, и Веся поневоле затаила дыхание. — Я пока не стану тебе объяснять подробно… сейчас хочу сказать о другом. Отец не желал, чтоб об этом знали посторонние, и тому много причин. Про них я тоже расскажу тебе позже, если будет интересно.
— Берест… я же княжна. И всё понимаю.
— Спасибо… так вот, княжич Ардест срочно надумал изучать древнюю историю в цитадели чародеев. Такой вот сумасброд. И они ему разрешили, хотя обычно никого к себе не пускают… говорят, именно за это князь каждую осень отправляет туда мед и стадо бычков.
— Не слишком жирно они живут?
— Это не мое дело, у них с отцом свои расчёты. Я после этого несколько месяцев жил в Ставине в доме одного чародея и именно тогда получил имя Берест. Некоторые тайком шепчутся, что я бастард… хотя и знают, что ястребы никогда не отказываются от своих детей.
— Куницы тоже, — не выдержала Веся.
— Я знаю, солнышко. Ну, слушай дальше… когда мне до тошноты надоели знахарки, целители, чародеи и алхимики, я взбунтовался и пошёл наниматься в отряд Шангора. Отец меня попытался вернуть… об этом лучше не рассказывать. В конце концов он дал мне отряд и четверых братьев, а они дали клятву… так появился Дикий Ястреб. И сейчас мне придется надеть маску… на заставе все слишком хорошо меня знают… и знают, что я никогда не открываю лица. А называть своё настоящее имя без разрешения отца я не хочу.
— Поняла, — ответила Веся, посмотрела на него испытующе и вздохнула. — Мне придется изображать невесту Ансерта?
— Нет! Ни в коем случае. Просто молчи и не спорь… что бы мы ни говорили и ни делали. Думаю, отец на всякий случай и сюда послал кого-нибудь нас встречать.
— Весело вы живете, — усмехнулась куница. — Но я попробую.
— Умница, солнышко, — Берест торопливо одарил невесту невесомым поцелуем и достал маску.
— Я тогда тоже надену, — решила княжна и спокойно опустила на лицо мягкую кожу своей маски.
Неизвестно, что задумали её соратники, но лучше не выдавать себя выражением лица. Ну, а уж смолчать после предупреждения Береста она сумеет.
Застава светила подвешенными у входа фонарями всего в каких-то трехстах шагах, и обрадованные видом знакомого строения тэрхи поспешили проскочить это расстояние как можно быстрее.
— Открывай! — Ансерт первым оказался у ворот, нетерпеливо дёрнул за цепь.
Видимо, стражи знали его голос или рассмотрели в оконце знакомые фигуры, потому что проезд в крепость открылся почти мгновенно. Веся отметила про себя, что ворота не поднялись и не распахнулись, а уехали в одну из башен, и дёрнула Проныру за гриву.
— Про нас никто не спрашивал? — оказавшись во дворе крепости, Ансерт строго уставился на стоящего у ворот стражника, и тот сразу побледнел и замялся.
Весе тотчас стало ясно: княжичи угадали. Кто-то действительно их тут уже караулит. И этот кто-то не велел дежурным воинам о себе докладывать… потому и мнется бедный охранник, не зная, кому из двух гостей угодить. И это наводит на единственно верную мысль: встречающий имеет в клане Ястреба статус почти равный княжичу.
— Отец Ранза, — тихо процедил сквозь зубы Даренс. — Сейчас будет весело.
Веся мгновенно представила себе огромного мужчину с пудовыми кулаками и огорчённо вздохнула. Понятие «весело» у нее и воинов обычно не совпадало. Хорошо хоть сил у нее сегодня много, хватит, чтобы вылечить всех пострадавших после этой встречи.
— Иди ко мне, солнышко, — Берест спрыгнул со своего тэрха и снял Весенику с Проныры. — Ничего не бойся… все они грозные только на словах.
— Рыж, рядом, — еле слышно шепнула княжна, когда жених уверенно подхватил её под руку и повел в дом.
Рысь подчинился мгновенно, место было совершенно незнакомое, а в таких он всегда был послушен и недоверчив.
— Не забудь, — одними губами шепнул ей на ухо ястреб, — ты немая и глухая.
— Добрый вечер, — бархатистый мужской голос откуда-то сверху приветствовал вошедших в первый зал, окружённый по периметру на высоте второго этажа внутренней галереей.
— Добрый вечер, — нестройно отозвались княжичи, упорно не поднимая взглядов и топая толпой к находящейся прямо против входа лестнице.
— А прелестное создание не умеет разговаривать? — язвительно осведомились сверху, и Весенике нестерпимо захотелось хихикнуть и сказать, что прадед определенно родня не только Бересту и Ансу, но она не собиралась нарушать данное жениху слово.
— А кто пустил в дом ту драную рыжую кошку? — это батюшка Ранза наконец рассмотрел Рыжа.
Берест крепче стиснул ладонью локоть невесты, и она незаметно прижала к себе локтем его пальцы, давая понять, что отлично всё поняла.
— Ранзел? — ядовито осведомился невидимый мужчина. — Вы все разучились разговаривать?
— Мы устали и мечтаем добрести до умывальни и кроватей, — нехотя обронил богатырь.
— А ужин? — так же ехидно осведомился его отец, выходя навстречу княжичам на верхней площадке лестницы, и Веся едва сдержалась, чтоб не ахнуть, выдав тем самым своё изумление.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});