- Этого хватит, чтобы повредить один двигатель "Лузитании", - сказал он мне, - но корабль никуда не упадёт.
Несколькими быстрыми движениями Гневомир взвёл часовой механизм.
- Бегом отсюда, - махнул он мне. - У нас полторы минуты.
Мы поспешили прочь от машинного отделения, плотно закрыв за собой прочную дверь. Отошли не особенно далеко. Я ведь быстро шагать не мог, а уж бегать - тем более.
Взрыв встряхнул "Лузитанию". Она тут же дала крен на левый борт. Гневомир сумел удержаться на ногах. Мне же пришлось схватиться за переборку.
Гневомир бесцеремонно подхватил меня. Буквально потащил на себе в сторону нашей каюты.
Коммодор Хильдеан, капитан линкора «Колосс», был чрезвычайно доволен своей миссией. Он просто лучился собственной значимостью. Ведь он ведёт едва ли не лучший после королевского флагмана воздушный корабль над полем боя новой войны, охватившей континент. И снизу, из окопов, на него смотрят солдаты разных стран. Провожают взглядами громаду «Колосса», идущего первым в коротком кильватерном строю. С благоговением глядят на флаг Котсуолда под днищем линейного корабля. Как и положено он внушает страх всем. Будь то враги или временные союзники королевства. Все должны склонить голову перед Котсуолдом.
Взрыва на борту «Лузитании» коммодор, конечно, не слышал. Хотя взрыв этот стал для него судьбоносным. Именно этот взрыв лишит его звания. Навечно отдалит от столь вожделенного адмиральского чина. А ведь ему казалось, что вон они адмиральские эполеты - только руку протяни. Коммодору уже намекали друзья из Адмиралтейства, что ему нужно без происшествий провести «Лузитанию», и он может считать себя контр-адмиралом.
- Коммодор Хильдеан, сэр, - оторвал его от приятных мыслей старший связист «Колосса», - срочное сообщение с «Лузитании».
- Что там ещё? - с этакой покровительственной ноткой в голосе поинтересовался капитан линкора. - Туристы наложили в штаны при виде блицкриговских кораблей? - Он рассмеялся. Некоторые офицеры на мостике «Колосса» подобострастно заулыбались. - Так передайте им, что они никогда не отважатся подойти к нам и на десяток миль.
- Всё намного серьёзней, сэр, - не разделил его весёлости старший связист. - Прочтите сообщение.
- Так давайте его мне скорее.
Однако прочтя первые же строчки, напечатанные на бланке радиотелеграммы с борта «Лузитании», коммодор Хильдеан сразу же переменился в лице. Он живо представил, как адмиральские погоны удаляются от него.
- Срочно связь с «Отмщением», - выпалил Хильдеан. - Объявить по кораблю боевую тревогу. Всем занять места по расписанию. Быть готовыми открыть огонь по моему приказу.
- Есть, сэр! Есть, сэр! Есть, сэр! - пронеслось по мостику. И началась обычная предбоевая суета. Хоть Котсуолд и не вступил ещё в войну, однако линкор летел над полем боя. И вся команда его была готова вступить в схватку в любой момент. Ведь война полна неожиданностей. И, как правило, весьма неприятных.
На борту лёгкого крейсера «Блитцен» заметили странные перестроения сопровождающих воздушный лайнер дредноутов Котсуолда. Однако не придали ему значения. Ничего страшного в том, что боевые корабли прикрывают сопровождаемую ими цель, в общем-то, нет. Идёт война. А на войне можно ожидать каких угодно сюрпризов.
Но когда оба котсуолдских дредноута начали разворачивать в сторону небольшой патрульной эскадры орудия главного калибра, капитан «Блитцена» понял, что совершил роковую ошибку.
- Связь с котсуолдскими кораблями! - закричал он. - Быстро!
Но было поздно.
Грянули орудия «Колосса». Им вторил главный калибр «Отмщения». Снаряды их буквально смели лёгкий крейсер «Блитцен». Капитан его погиб мгновенно. Вместе почти со всеми офицерами «Блитцена». Мостик разнесло прямым попаданием. С развороченным носом лёгкий крейсер начал падать на землю. Сопровождавшие его эсминцы были уничтожены в считанные минуты. Куда им тягаться с парой мощнейших дредноутов котсуолдского флота.
Вадхильд пришёл к нам почти сразу после уничтожения блицкриговской патрульной эскадры. Однако даже порога каюты не переступил. Так и остался стоять в коридоре. Как будто раздумывал, а не расстрелять ли нас прямо сейчас. Однако решил всё-таки поговорить.
- Вы отлично справились с поставленной перед вами задачей, - сказал он, изобразив ладонями пару хлопков. - И провокация состоялась. И «Лузитания» летит в Котсуолд. Великолепно, господа товарищи.
- Не такие уж мы любители, как вам казалось, господин Вадхильд, - ответил ему Гневомир.
- На острове сочтёмся, господа товарищи, - кивнул нам Вадхильд и ушёл.
- Теперь и ему, - закрывая дверь, сказал мне Гневомир, - и нам с тобой, Готлинд, придётся куда тяжелее выполнить своё задание в Котсуолде.
Я в ответ только плечами пожал. Что тут скажешь?
Глава 4.
«Лузитания» медленно тащилась в Котсуолд. Починить повреждёнными нами двигатель без посадки было невозможно. И потому скорость воздушного лайнера упала ещё сильнее. В связи со схваткой в воздухе больше никого не пускали на верхнюю палубу. Да и вообще, на корабле воцарилась какая-то нервозная обстановка. Пассажиры почти не разговаривали друг с другом, даже в ресторане. По коридорам, словно призраки минувшей беды сновали вооружённые матросы. Теперь каждый час весь корабль обходили патрули. В них входили два матроса с карабинами и офицер, держащий руку на кобуре с пистолетом.
Прошли недели, прежде чем мы прибыли-таки к берегам Котсуолдских островов. Когда мы садились в воздушном порту столицы Котсуолда, с неба падали хлопья мокрого снега. Однако долгое путешествие пошло мне на пользу. Ко дню прибытия я уже полностью оправился от раны.
Когда мы спускались по широкому трапу, я всё время пытался найти взглядом Вадхильда. Но так и не сумел увидеть его. То ли он воспользовался другим трапом. То ли просто блицкриговский - или чей он там ещё - шпион сошёл с трапа раньше нас.
Обойдясь без помощи носильщиков, мы с Гневомиром сами погрузили наши чемоданы в первый же кэб. Сидящий на козлах возница только флегматично поглядывал на это.
- Куда изволите? - спросил у нас, когда мы забрались в его кэб.
- Гостиница «Тависток», - махнул ему Гневомир. - Три гроута серебром.
- Нно! - смешно растянув согласный звук, выкрикнул кэбмен, щёлкнув кнутом. - Поехали, старушка!
Коняга бодро зацокала подковами по булыжной мостовой.
Гостиница, которую указал Гневомир, оказалась вполне сносной. Из недорогих, но приличных. Узнав, что мы заселяемся к ним, портье тут же отправил пару носильщиков за нашими чемоданами. Они же проводили нас до номера.
- Вот и начинается наш маскарад, Готлинд, - вздохнул страж Революции, доставая из чемодана мундир царского офицера. Рядом с ним на пол легла сабля и кобура. Затем последовал черёд кожаной портупеи.
Я же вынул самый лучший с моей точки зрения костюм. Надел его, пристроив кобуру с револьвером под длинный пиджак. Конечно, не слишком удобно, но крупнокалиберный револьвер в кармане не поносишь.
- По дороге надо будет купить тебе чёрную ленту, - напомнил как будто бы самому себе Гневомир.
- Для чего? - не понял я.
- Ты всё ещё бледен после ранения, - объяснил страж Революции, - и осторожно держишь руку. Надо только подчеркнуть твоё ранение. Это сыграет нам на руку.
- А будь у меня дыра во лбу, - усмехнулся я, - ты бы для достоверности ещё и затылок мне разбил молотком.
Гневомир поглядел на меня с непроницаемым видом.
- Тебе бы ведь было уже всё равно в таком случае, - без тени иронии в голосе ответил он.
И я так и не понял - шутит ли он. Хотя, если уж быть честным, я уверен - случись надобность, именно так Гневомир и поступит.
Из гостиницы вышли уже совсем не те два человека, что вошли в неё полутора часами раньше. И если я изменился не слишком сильно. В общем, только костюм надел самый приличный, да после долгих уговоров согласился повязать галстук. И, конечно, пальто потеплее. То Гневомир преобразился радикально. Рядом со мной шагал настоящий царский офицер. В серой шинели, перетянутой портупеей. С саблей на боку, которую он придерживал левой рукой. С застёгнутой кобурой, отнюдь не пустой. На голове - фуражка со старым гербом Урда.