чтобы почувствовать разницу. Между высыпавшими из дорогих тачек парнями и Данилом с его друзьями не было ничего общего.
– И что? – спросила я. Присела на колесо, где до этого сидела Пеппи. – Ночь, скорость, адреналин? Дань, я всё понимаю, но…
Пламя в его глазах заставило меня замолчать. А может, не всё? У него явно было что-то на уме.
– А можно я посижу внутри? – Мирон поднял голову.
Одёргивать Даню, когда он приподнял сына, я не стала. Только вздохнула и посмотрела на него выразительно, уже не лелея надежду, что дойдёт.
– Без меня кое-кто стал брать на себя слишком много. Надо поставить на место пару засранцев.
– Решил пометить территорию?
Светящее Данилу в спину солнце попадало мне на лицо, заставляя щуриться. Я могла злиться на Даню сколько угодно. Но вместо этого я напомнила себе, за что я полюбила его. Он ведь не изменился. Понимание этого помогало мне примириться с собственным эгоистичным страхом. Он всегда шёл против течения, против правил, установленных отцом. Я полюбила его таким, какой он сейчас, выбрала его таким.
– Данил, – позвала я его, глядя снизу вверх и, когда он посмотрел на меня, сказала: – Просто не забывай, что мы тебя любим. Раньше у тебя были только гонки, а теперь есть ещё и мы.
Он протянул мне руку. Как только я подала ему свою, дёрнул на себя. Коснулся лица костяшками согнутых пальцев. Скупая, но до дрожи чувственная ласка.
– Мне нужно посмотреть, как сейчас обстоят дела. Да и ты верно сказала – надо пометить территорию.
– Что ты задумал? – я коснулась его бедра. Пальцами добралась до петли на поясе и поддела её указательным. Потянула Даню на себя.
Занятый картом, Мирон изобразил рёв мотора. Я улыбнулась, слушая, как он усиленно пыхтит, делая вид, что выжимает скорость. На секунду я повернулась к нему, Данил тоже.
– Этот картодром выставлен на продажу, – сказал Данил. – Я подумываю купить его и привести в порядок. Мне нужно несколько инструкторов и пара толковых механиков.
– А дальше? – спросила я шёпотом.
– А дальше будет видно, – снова взгляд на сына, потом на меня. – Заезд через пару недель. Нужно зализать раны. Ты ведь мне в этом поможешь?
Я подтянула его совсем близко. Вздохнула и улыбнулась уголками губ.
– А разве у меня есть выбор?
– Выбор есть всегда.
– У-у, – я качнула головой. – У женщины Ягуара его нет. Вернее, она его уже сделала. – Я отпустила петельку, провела пальцами по груди Данила. – Только почему-то я всё ещё не вижу кольца на своём пальце.
Он усмехнулся. Пошарил по карманам и достал ключи от стоящего под окнами нашего дома «харлея». Снял брелок и, взяв мою руку, надел кольцо на безымянный палец.
Я с сомнением тряхнула кистью. Кольцо было откровенно великовато. Исподлобья глянула на Даню. Секунда – и он «подогнал» его по размеру, согнув.
– На полчаса хватит.
– А дальше?
– А дальше мы что-нибудь придумаем, – он сжал мою ладонь и взглянул на меня так, словно смотрел не в глаза, а в душу. – У меня на тебя большие планы.
– Например?
– Например, рассвет в горах и маковое поле.
– М-м-м, – протянула я многозначительно, понимая, что он не шутит.
При мысли о маковом поле тело предательски отозвалось, и Даня, конечно же, почувствовал это.
– Согласись, быть женщиной Ягуара не такой плохой выбор.
– Совсем не плохой, – прошептала я, прижимаясь к нему. Сделала крохотный шаг, чтобы встать вплотную. Приподнялась на носочки и выдохнула ему в губы: – Самый лучший выбор, который я только могла сделать.
Эпилог
Агния
– Смотри, – тёплое дыхание Дани коснулось моего уха.
Я прижалась к нему, буквально кутаясь в его руках. Ночь оказалась холоднее, чем я могла представить. И темнее, чем могла быть самая тёмная ночь.
– Вот туда, – показал он в сторону.
Зевнув, я потянулась в его руках. Выехали мы, когда все нормальные люди ложились спать. Но Данины рассказы о рассвете на плато Канжол были настолько яркими, что я бы согласилась на любые испытания. Свежий горный воздух пьянил, чашка с травяным чаем грела руки.
– Знаешь, даже если рассвет меня не впечатлит, я не буду жалеть, что мы тут. – Я поёрзала в его руках. Вздохнула, чувствуя, как меня начинает одолевать сонливость.
За последние двое суток мы проехали чуть ли не через всю страну. Но о том, чтобы долететь до Кабардино-Балкарии на самолёте Данил и слушать не стал. Чтобы доехать на поезде, тоже. Да я, собственно, и не ожидала этого.
– Если он тебя не впечатлит, значит, ты мало того, что слепая, так ещё и не умеешь чувствовать. Но с этим у тебя всё в порядке.
– М-м-м, – я устроилась поудобнее, положила голову ему на плечо. – Ну и где твой рассвет?
– Говорю же, смотри.
Вместо этого я прикрыла глаза. Состоявшееся два дня назад открытие нового отеля выжало из меня кучу сил. Но оно того стоило. Нарисованный эскиз воплотился в жизнь, ещё недавно обнесённый строительными лесами замок распахнул двери для первых постояльцев. Но главным в тот день для меня стало другое.
– Дань, – позвала я. Почувствовала, как он вопросительно кивнул. Подбородок его прошёлся по моей макушке, а ладонь накрыла руку. – Родители решились на суррогатную мать.
– Серьёзно?
– Угу. – Я подняла веки, хотела повернуться к Данилу и застыла: в этот самый момент небо осветилось первыми лучами солнца.
Дыхание застыло, по телу пробежали мурашки. Величественный, царственный Эльбрус был как на ладони. Его белая вершина устремилась в небо. Поражённая, я на мгновение потеряла дар речи.
– Такого не бывает, – вырвалось у меня.
– Смотри, – снова шепнул Данил. – Просто смотри.
И я смотрела. Солнце медленно поднималось выше, стремительно нагревая воздух, его персиково-розовые лучи целовали наши с Даней переплетённые пальцы, и чтобы описать, что я чувствовала, мне не хватило бы слов. Но я всё-таки нашла их.
– Я