из домов.
Помощники использовались по-разному. Кто бродил по окрестностям, выискивая змей, кто помогал мне обустраивать лавку и лабораторию, а кто и охранял её. Для охраны я нанял трёх негров из Холь-Холь и двух из местных. Постепенно сколачивалась настоящая группировка, пока что «плюшевая».
Моё растущее благосостояние не прошло мимо внимания местных стражей порядка.
— Торгуем? — прозвучал в один из дней неожиданный вопрос. Я поднял глаза и уставился на толстяка, одетого в форму полиции. Блюститель порядка оказался местный, из участка неподалёку.
— Торгуем. Пошлину я уплатил, с хозяином договорился, всё законно. Чем обязан?
Толстый полисмен пропустил мои вежливые слова мимо своих чёрных ушей и нагло рявкнул:
— Документы! Сейчас посмотрим, кто ты, а то сдаётся мне по твоему говору, что ты сомалиец.
— Гм. Пожалуйте! — и я протянул паспорт.
— Так-так-так, пожалуй, он выправлен неправильно. Печать смазана, роспись плохо видна, да и вообще… Есть вопросы к тебе! — похлопывая моим паспортом по своим пальцам-сарделькам, произнёс полицейский.
— А можно проверить паспорт? Я, кажется, забыл один листок туда вставить.
— Возьми! — глаза полицейского с затаённым интересом воззрились на то, как мои пальцы вытянули из кармана купюру в пятьдесят франков и аккуратно вложили её в паспорт. Паспорт снова перекочевал в его руки.
— Ну вот, совсем другое дело! А я сразу и не заметил. Всё верно. Торгуй, раз так. А я буду иногда навещать тебя. А то, мало ли что? Ты, главное, не забывай вкладывать нужные листки, а то живо улетишь отсюда обратно в Холь-Холь. Дураки и бедные не достойны жить в столице нашего благословенного Аллахом государства! — пафосно закончил полицейский и отвалил от моей лавки.
Почуяв деньги, активизировались и местные бандиты. Но к этому времени мои люди тоже обзавелись оружием, старым и плохим, но всё же. Пока они в основном собирали информацию, бродили, состыковывались с разными людьми, выясняя, кому ещё можно продать мои зелья. Дело шло, зелья были, и деньги, наконец, потекли в мой карман.
Местные уркаганы почуяли это шестым чувством, а может, кто и сливал им информацию. Вокруг стояло много палаток, и их владельцы видели, сколько клиентов посещали мою лавку. В общем, по-хорошему не вышло.
— Э, братан, — отчаянно жуя жвачку, подвалил ко мне худой и вертлявый негр, когда я уже собирался домой. Мне как раз помогали двое моих людей, а за этим «братаном» стояли тоже двое его соратников. Так что, силы были приблизительно равны.
— Что надо? — равнодушно осведомился я у него.
— Ты, это, деньгу, смотрю, большую получаешь, и ни с кем ею не делишься.
— С кем надо, с тем делюсь.
— Так и с нами надо! Мы держим район «змей», это наша территория. Потому что мы банда «Гадюк»!
Гм. Вот это новости! Не сказать, чтоб чёрные, но и не белые, скорее даже смешные. Меня на гоп-стоп ставят! И кто? Чёрные отморозки! Обычные отжарки из банды «Гадюк». Весело!
— Так мне ещё и вам бакшиш платить?
— Ты правильно мыслишь, парниша, — довольно осклабился негр и попытался похлопать меня по плечу.
«Хрясь», — и его морда сходу упёрлась в столешницу прилавка. «Чмок!», — еле слышно хрустнули носовые хрящи, и кровь хлынула у бандита из носа, заливая ею поверхность стола.
— Стоять! Все сюда! Давайте бегом! — заорал я на двух оторопевших гопников.
Моя левая рука надёжно держала голову утырка у столешницы, а правая, вырвав из-за пояса пистолет, тыкала им в морды чёрных гопников. Эта шпана имела лишь ножи и дубинки, и против пистолета их вооружение не канало.
Оба медленно приблизились, кося взглядом на своего старшего товарища, что пускал кровавые сопливые пузыри разбитым носом. Пистолет я не успел снять с предохранителя, но отморозки об этом даже не догадывались. Мои подручные стояли рядом и крутили дубинки.
— Кто главный у вас?
— Чёрный Лев.
— Во как!? Не хилое погоняло. А меня зовут Мамба, просто Мамба, без слова чёрный. Не Лев, конечно, но вот к змеям имею непосредственное отношение. Передайте ему, что он не прав. Пусть отстанет от меня. Если же сочтёт, что это невозможно, то пусть определит место, где мы встретимся лично для разговора. Ясно?
— Да! — ответили оба.
— Ну, тогда забирайте своего дурачка и проваливайте отсюда.
Негр с разбитым носом, почувствовав, что моя хватка ослабла, тут же нырнул в объятия своих товарищей.
— Ты пожалеешь, твою мать, ты сильно пожалеешь, — ругаясь и плача, орал он.
— Пожалеешь ты, когда проснёшься со змеёй в штанах! И это будет не твой «удав», а обычная гадюка, как раз одна из тех, чьё имя вы себе присвоили. Чёрные мамбы ещё не перевелись на этом свете, так что жди, придурок, подарка и надейся на мою доброту.
Чёрный бандюган, утирая кровь и отчаянно жестикулируя, продолжал ругаться, но уже чуть тише. Вскоре вся троица поспешно удалилась. Я уверен: теперь меня ожидали разборки, как бы мне ни хотелось их избежать. С пистолетом пришлось не расставаться. У меня даже разрешение на него было, типа для самозащиты. Однако эта бумажка тоже ни от чего не защищала. Прецеденты есть.
В этот же день я явился к хозяину рынка.
— Тут ко мне подваливают бандюки непонятные, назвались гадюками, требуют денег.
— Э… — пожилой негр, что «держал» рынок, замахал на меня руками, — это не мои проблемы. Мой клан — мои палатки, ты не мой клан, решай свои проблемы сам.
— Так я же тебе плачу?
— Так и я тебе место на рынке держу. Ты хорошо торгуешь, тебе деньги, мне деньги, все довольны. А эти ищут тех, за кем не стоит клан. За тобой же он не стоит?
Я промолчал.
— Вот видишь?! Твои проблемы, ты их и решай, — снова повторил хозяин рынка и отвернулся.
— Да, без проблем. Моё дело предупредить, раз так.
Не став дожидаться ответа, я ушёл. Какой смысл вступать в бесполезную полемику?
На следующий день ко мне явились сразу пять членов банды, но и у меня охранников тоже прибавилось.
— Надо перетереть, раз ты такой независимый, — сплюнув на землю густую слюну, произнёс высокий крепкий негр. — Рынок мы держим, с хозяином всё обговорено. Он тебя защищать не будет.
— Я знаю, и что теперь? Он не будет меня защищать, но и препятствовать самозащите тоже не станет. Я хочу переговорить с вашим главарём.
— Завтра тебя отведут к нему.
— Нет, давайте не доставлять никому проблем. Я никуда один не пойду.
— Хорошо. Тогда завтра, через час как встанет солнце, встречаемся на дальнем пирсе возле третьего дока.
— Я буду.
— Я тебя услышал, — проговорил сквозь зубы верзила и ушёл.
Чёрная