Люди остановились. Я же в сопровождении королевского семейства ещё какое−то время продолжала двигаться в прежнем направлении. Под ногами ровная дорога начала ощутимо подниматься вверх и вскоре появились ступени – широкие, словно бетонные плиты, но с небольшим подъёмом. Возле каждой ступени королева притормаживала, давая мне время отыскать тростью препятствие.
Впереди шёл король, шёл он неторопливо, уверенно, каждый шаг его сопровождался мелодичным звоном пряжек или шпор. В последнем я сомневалась, но кто знает, если на его сапогах шпоры, то, скорее всего, они были предназначены для красоты, чем для укрощения зверей.
Где−то между нами и королём шли близнецы.
В тот момент, когда мы остановились, я вдруг почувствовала, что успокоилась, словно смирилась с тем, чего была не в силах изменить. Мне оставалось лишь принять неизбежное, как должное.
− Мы пришли, − шёпотом сказала королева.
− Где мы? – спросила я.
− Перед нами храм и двери его открыты. Бог ждёт.
− Бог ждёт, − повторил её слова Будущий Король. – Я не хочу, чтобы ему пришлось ждать слишком долго.
− Иштер! – выкрикнула я.
Чувства мои менялись каждую секунду: мгновение назад я была спокойна, словно сытый удав, а сейчас готова была впасть в отчаяние.
− Я ухожу, Лануф, прости, если что не так… Прости, если не вернусь.
Я промолчала. Мне нечего было сказать. Он и так понял всё то, о чём я не стала говорить и старалась не думать. Я не могла и не хотела прощаться с ним. Подходящие слова никак не шли на ум.
Как хорошо порой не иметь глаз, потому что никто не сможет увидеть в них слёзы.
Безмолвно простившись с родителями, обняв напоследок брата, Иштер зашагал к храму. Я не могла его видеть, а теперь, возможно, я навсегда лишилась возможности слышать его и знать, что он жив.
− Двери закрылись, − дрожащим от волнения голосом сообщила королева−мать, не переставая сжимать мою руку.
Я не слышала, как это произошло.
«Сколько ждать?», − мысленно спросила я королеву.
− Несколько минут, может дольше. Двери сами откроются, и мы всё узнаем. Лануф, я должна утешить мужа. Он хорошо прячет свои мысли, но я−то знаю, что он переживает.
− Да, конечно, идите. Со мной ничего не случится.
− Я побуду с Лануф, мама, − отозвался Нацтер. – Нам тоже есть о чем поговорить.
Королева нас оставила. Окликнув мужа по имени – Фроуд, она попросила его прогуляться с ней вокруг Храма, на что король молча согласился.
− Ты хотел о чем−то поговорить? – спросила я, стараясь скрыть нежелание с ним разговаривать.
− Ты сказала, что мы друзья…− с ноткой иронии произнес паренёк.
− И что?
− Разве можно сомневаться в друзьях? Разве я давал тебе повод во мне сомневаться?
− Я злюсь на этот обычай. Он кажется мне жестоким.
− Нет, ты злишься на то, что первым ушёл в Храм принц Иштер, не надо не отрицай этого.
− Я не хочу тебя обидеть своими подозрениями, − мне всё труднее было с ним разговаривать.
− Я вряд ли смогу тебя убедить в обратном, но объясню, почему Иштер ушёл первым. Мы ещё при возвращении на Дарьяндес пытались решить, кто из нас назначит день, и кто первый войдёт в Храм. Вот поэтому мы иногда подолгу не общались. Однажды я попросил его дать мне право назначить день, мне хотелось уйти пораньше к Дарьяну. Я боялся, что передумаю за сто дней, а я знал, что именно сотый день выберет брат. Тогда Иштер сказал, что он войдёт первым, так как знал, какой день я выберу. Даже не знал, догадывался. На этом и порешили. Поверь, Лануф, я пытался его отговорить, мы едва не принялись драться, но он стоял на своём: либо я называю день, а он первым идёт к Дарьяну, либо всё с точностью наоборот. Он глупец, если думает, что сможет упросить Бога изменить обычай. Этим он только всё усложнит.
− Прости. Прошло слишком мало времени для того, чтобы я могла забыть недавний кошмар. И у меня нет его, чтобы узнать тебя поближе. Я даже не могу посмотреть на тебя. Хоть я и понимаю, что ты копия брата, но ты другой. Ты мне кажешься слишком взрослым, и это меня беспокоит. Я не хочу, и поверь, никогда не хотела, чтобы ты уходил. Так не должно быть!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
− Но так будет. Я не собираюсь тянуть.
− Но почему? Ведь должен быть другой выход.
− Я не хочу, чтобы он был. Я должен уйти.
− Но разве справедливо лишать родителей сына? Все неправильно! Неправильно!!! – я чуть не оступилась, вовремя спохватилась и убрала ногу с края ступеньки.
− Не мы придумали такой обычай. Мы должны лишь ему беспрекословно подчиняться. Я же добровольно сделал свой выбор.
− Я раскаиваюсь в том, что моя нога ступила на эту планету!
− Храм открывается… − таинственным голосом сообщил Нацтер и вдруг радостно воскликнул: − Иштер идёт! Сейчас узнаем, что ему сказал Дарьян.
Иштер приблизился. Не обращая внимания на вопросы брата, он молча взял меня за руку и удивлённым голосом вымолвил:
− Дарьян ждёт… тебя.
− Меня? – я удивилась не меньше его, − он, что, решил забрать меня к себе?
− Я не знаю, что задумал Дарьян, но ты не обязана идти. Ты не рождена на этой планете, и он не вправе требовать.
− Но я оказалась здесь. Судя по тому, что ты утверждал, будто он спас меня, сделав тебя лишь своим орудием, получается, что я должна чувствовать себя обязанной ему. Исходя из этого и того, что он в любое время может повлиять на моё дальнейшее здесь пребывание, я делаю вывод, что выбора у меня нет.
Иштер в подтверждение моих слов лишь крепче сжал мою руку.
− Веди меня, − равнодушно попросила я.
Где−то у входа паренёк опустил мою руку, сказав, что дальше я должна идти сама. Я мысленно сказала: «Прости, если не вернусь».
Братья промолчали.
Я прошла шагов десять вглубь Храма и услышала, как, тихо шурша, закрываются за спиной двери.
Не останавливаясь, я прошла ещё несколько шагов. Вокруг было тихо, как в склепе. Чем дальше я шла, тем сильнее становилось чувство, что идти нет смысла. Откуда−то сверху до меня долетел сильный порыв тёплого ветра. От неожиданности и внутреннего ожидания чего−то необычного, у меня по спине пробежали мурашки. Волосы, выскользнув из заколок и шпилек, разметались по спине.
Я остановилась.
Мне вдруг показалось, что всё это шутка, фарс и никакого Бога здесь нет. Ведь если бы он был, то почему он молчит? Вообще−то, я осведомлена в вопросах общения с Богами, но никогда ещё не общалась с ними лично. От людей требуется волевая отстраненность от земных забот и успокоение мыслей, для достижения которых полагалось читать молитвы, а иногда и приносить жертвы.
Читать молитвы я не собиралась. Кроме «Отче наш…», я ни одной не помнила. Не думаю, что молитва, предназначенная другому Богу, сможет удовлетворить Дарьяна. А насчёт жертвоприношений, то подобный способ в этом мире не практиковался.
− Эй, Дарьян! Я на контакт не напрашивалась! Если звал, говори, чего надо. Иначе, считаю до десяти и ухожу.
В ответ донеслось лишь приглушенное многоголосое эхо собственных слов. Ветер куда−то исчез. Вновь стало тихо…
Я честно досчитала до десяти и подумала: «Пока возвращаюсь надо придумать, что сказать близнецам и королевской чете», которая узнав, куда я ушла, будут с нетерпением ждать моего возвращения. Кое−какие мысли на этот счет уже стали появляться. Да, только едва я собралась начать путь обратно, как каменные своды глухо прошептали: «Боги−и−ня−я…».
Признаться, я страшно испугалась. Но решив, что у меня слуховые галлюцинации, тут же успокоилась, и, выстукивая по полу тростью, сделала несколько шагов к выходу.
− Бо−ги−иня−я… − вновь прошептали каменные своды Храма.
Я вынуждена была остановиться. Затем повернулась туда, где звучание голоса казалось наиболее сильным.
− Ты ничего не помнишь? – спросил шепчущий голос, похожий на морской прибой.
− А что я должна помнить? – во мне нарастало странное возмущение.
− Помнить, что ты Богиня.
− Что ж приятно знать, кто я на самом деле, − усмехнулась я.