не обтекал, меняя форму, а проходил сквозь, не шевельнув даже хвоинки.
Наташа заметила его, когда он миновал вершину ближнего к пещере кедра и медленно поплыл к ней. Удивленная, но не испуганная, она неожиданно легко поднялась на ноги и стала ждать.
Шар остановился метрах в трех на уровне ее лица.
Она напряженно вглядывалась в него и вскоре различила чуть заметную пульсацию, какую-то непонятную внутреннюю невероятно сложную жизнь. «На уровне атомов или даже еще меньше», — рассказывала она потом. Ощущение времени исчезло — она даже приблизительно не могла сказать, сколько длилось это взаимное изучение.
Из глубины пещеры появился Саша. В одной руке он держал винтовку, в другой нещадно чадящий факел.
Услышав за спиной движение, Наташа, не оборачиваясь, сказала:
— Не шевелись! Он хочет узнать, зачем мы здесь.
Саша замер. Слышно было только потрескивание углей в почти погасшем костре и легкое непонятное вибрирующее гудение, издаваемое шаром.
Наконец шар дрогнул, сдвинулся с места, медленно поплыл в глубь пещеры и скоро исчез за поворотом.
Девушка повернулась к Саше и тихо сказала:
— Он со мной разговаривал.
Саша, сбрасывая наваждение, загасил о землю факел, прислонил к камню винтовку и опустился на кучу лапника у ног Наташи.
— Он сказал, чтобы мы уходили отсюда, здесь опасно. Я пыталась как-то объяснить, что мы заблудились, что у меня болит нога… Не веришь, да?
— Не знаю. Я теперь готов поверит во что угодно.
— Ты в порядке?
— А ты?
— Может быть, мы сходим с ума? И нога уже не болит. Что это? — Наташа только сейчас разглядела винтовку.
— Там, — Саша кивнул в глубь пещеры.
— Я поняла. Что там?
— Сядь. Давай подумаем вместе. У меня что-то голова кругом.
— А у меня наоборот — ясная и веселая. Словно я только что проснулась.
Наташа села рядом.
— Ты боишься? — Она наклонилась и заглянула ему в глаза.
— Да. Когда что-то не понимаешь, становится не по себе.
— Хорошо. Давай подумаем, — согласилась Наташа.
— Там внутри люди. Всех я не видел, но мне показалось, что их очень много.
— Живые?
— Мертвые. Некоторым, по-моему, сотни лет. Может, даже тысячи. Но они прекрасно сохранились. Сидят, как живые. Ты мне веришь?
Наташа поежилась.
— Может, нам все это снится? Ослабели от голода, заснули и никак не можем проснуться.
Саша внимательно посмотрел на нее и вдруг привлек к себе и поцеловал.
Наташа закрыла глаза, словно прислушивалась к своим ощущениям, потом открыла их и прошептала:
— Не сон.
— Значит, нам надо скорее убежать отсюда, как советовал твой знакомый шар.
— Он не советовал убегать. Он сказал, что здесь опасно и нам лучше уйти отсюда.
— Давай последуем доброму совету. Те, которые там, наверное, его не услышали.
— Я хочу их посмотреть.
— Нет.
— Если не посмотрю, буду жалеть всю оставшуюся жизнь. Может, мы с тобой совершили открытие мирового значения.
— Там страшно. Потом твоя нога…
— Она прошла. Смотри.
Наташа легко поднялась на ноги, притопнула больной ногой.
Перед входом в пещеру появились еще два шара. Застыв на несколько мгновений, словно рассматривая неожиданных гостей, они вдруг сорвались с места и один за другим исчезли в пещере.
— У них там, наверное, база, — прошептал Саша.
— Видишь, они нам ничего не сказали и не сделали. Ты как хочешь, а я умру, если не увижу.
Она решительно сунула в костер затушенный факел. Прежде чем вспыхнуть факел нещадно зачадил. Наташа брезгливо поморщилась:
— Фу, какая гадость! Где ты его взял?
— Там их много.
— Пойдем?
— Может, не надо? Лучше я тебе все расскажу.
— Думаешь, я мертвых испугаюсь? Я, между прочим, на третьем курсе медицинского. Как ты не поймешь? Люди живут всю жизнь, и за всю жизнь с ними не случается ничего не обычного. Нам невероятно повезло. Один шанс из миллиона. А Виктор говорит — ты стихи пишешь. Я пошла.
Прихрамывая, она решительно двинулась в глубь пещеры. Саша догнал ее, отобрал факел и пошел первым.
Виктор скользил, падал, то бежал, то чуть ли не кувырком катился по снежнику вниз. Наконец снежник кончился. Виктор остановился и прислушался. Хриплое тяжелое дыхание забивало все остальные звуки.
В это время из-за вершины соседнего гольца стала медленно выползать луна. Стало немного светлее. Фантастическая картина освещенных луною гор, звездного неба с редкими облаками была настолько прекрасна, что Виктор невольно задержал дыхание. И тут же услышал отчетливый звук струящейся по камням воды. Он пошел вдоль с то и дело взблескивающей лунным светом, стремительно мчащейся вниз полосой воды. Натыкался на деревья, продирался сквозь кустарник, раздвигал обеими руками высокую, чуть ли не в рост человека траву, несколько раз припадал к весело журчавшей воде, чтобы напиться, и шел дальше.
Казалось, уже совсем не оставалось сил, когда он увидел наконец темную стену зимовьюшки, сложенную из неошкуренных лиственничных бревен.
Несколько раз рванул на себя дверь — не поддавалась. Потом догадался, нащупал тяжелую деревянную задвижку, отодвинул, вошел, постоял некоторое время, приглядываясь, и ничком упал на нары.
Саша придержал девушку, чтобы та не оступилась на невидном в темноте пороге перед входом в подземный зал.
Неожиданно еще несколько небольших светящихся шаров проплыли мимо них и исчезли в стене в противоположном конце зала.
Трудно было что-либо разглядеть в огромном темном пространстве. Свет факела едва освещал какие-то темные фигуры, сидящие вдоль стен, возвышение из гладкого темного камня посредине зала, суровые черты грубо высеченных из дерева идолов, водруженных по краям этого возвышения.
Низкий, пока еще чуть слышный вибрирующий звук возник, казалось бы, в самом центре зала. Материализовавшийся словно из ничего шар завис над возвышением. Сначала он был тусклым, оранжево-красным. Но одновременно с усилением вибрирующего гула становился все ярче, ослепительней…
— Уходим, — сказал Саша и потянул девушку за руку.
Наташа, не отрывая глаз от шара, попятилась за ним.
Шар вдруг трансформировался в прямой узкий луч, который, не рассеиваясь и не освещая вокруг себя пространство, ушел куда-то вверх.
Зловещие фигуры идолов, едва освещаемые заметавшимся светом факела, казалось, шевелились…
Наташа высвободила руку и подбежала к ближайшей фигуре. Это рядом с ним лежала винтовка, которую прихватил, убегая, Саша. Присела перед ним, стараясь разглядеть низко опущенное лицо. Лицо высохло, пожелтело, но можно было все-таки узнать студента-практиканта Михаила, пропавшего с геологической экспедицией в далеком 1927 году. На коленях у него лежал планшет. Наташа осторожно потянула планшет к себе…
Неожиданный вызов мобильника, казалось, оглушил их. Несколько секунд они стояли в оцепенении. Спохватившись, Саша отдал факел Наташе и полез во внутренний карман. Дрожащими пальцами нажал кнопку.
— Сашка! — голос отца был настолько ясным и