– Ты не можешь вернуться в родной дом, пока лорд Уэйн де Мурберг владеет вашими землями. Он только добьется того, чего хотел с самого начала.
– Ты говоришь так, будто вполне в этом уверен.
– Не важно, как хорошо ты умеешь сражаться, Авиза, но тебе не под силу одолеть целый гарнизон вооруженных людей.
Она фыркнула и подавилась смехом, не задумываясь о том, что произведенный ею звук не подобает леди.
– Ты столь невысокого мнения обо мне, что считаешь меня способной на такой абсурдный поступок?
– Нет, я очень высоко ценю твое искусство. Так скажи мне, что случилось, Авиза, – произнес он.
– Лорд де Соммервиль позвал меня, чтобы сообщить, что моя сестра...
– Нет, не там, внизу, а здесь. – Он указал на пол под окном. – Я нашел там своего брата лежащим без чувств. Когда мне, наконец, удалось привести его в чувство, он бормотал твое имя.
– Может быть, тебе следовало послать за женщиной. Похоже, что его способна растормошить любая женщина.
Кристиан присел на краешек стола.
– Особенно такая, как ты.
– Если ты полагаешь, что я искушала его, то ошибаешься.
– Я не думаю, что ты его искушала. – Он улыбнулся, протянул к ней руку, и их пальцы переплелись. – Ты не привечала его, не делала ничего подобного. Я попросил бы тебя обходиться с ним помягче, если он будет настолько глуп, что снова попытается строить тебе куры.
– У него ничего не сломано?
Кристиан рассмеялся.
– Нет, но только потому, что, как я полагаю, ты проявила осторожность и всего лишь поучила его хорошим манерам. – Он привлек ее к себе. – Обещай мне, Авиза, что проявишь мягкость к моему брату.
– Если он оставит меня в покое.
– Оставит. Он усвоил твой урок. – Его рука скользнула по ее спине. – Но я твоего урока не усвоил.
Она схватила его за ворот и прошептала:
– Я рада.
И когда Авиза прижалась губами к губам Кристиана, из ее головы улетучились все мысли о его брате. Исчезли все мысли о ее обмане. И осталась только одна, хотя трудно было думать, когда всю ее пронизывало наслаждение. Она должна была сделать все, что угодно, лишь бы этот человек остался в живых.
Все, что угодно.
Глава 18
– Не так, поперек.
Авиза взмахнула мечом, держа его параллельно земле, и ударила о лезвие Эрмангардины.
– Ты не можешь пользоваться мечом, как ножом. Лезвие палаша должно стать продолжением твоей руки.
Девочка кивнула и подняла меч. Она повторяла движения Авизы, и это напоминало странный танец, аккомпанементом к которому служил звон стали. Они кружились и кружились, и глаза их были прикованы друг к другу, а мечи высекали искры из лезвий.
Впервые за пять дней с момента прибытия Мавизы и девочки в замок лорда де Соммервиля Авиза не беспокоилась, что кто-нибудь может увидеть их упражнения.
Большая часть обитателей замка была объята сном. Оставалось еще два дня до Рождества, но празднества уже начались. Прошлой ночью опустошили бочонки с элем.
Когда они с Эрмангардиной шли через зал, более двадцати человек, впав в пьяное оцепенение, спали там, где их сморил сон.
К тому же Авиза и девочка упражнялись во дворе позади арсенала, где звон стали не сочли бы чем-то необычным. На заре двор был пустынным.
– Хорошо... Хорошо...
Авиза не стала атаковать, когда Эрмангардина оставила часть тела незащищенной. Позже она покажет девочке, в какой момент та подвергла себя опасности.
Эрмангардина очень хотела возобновить уроки с Авизой, и Авизе это было приятно. Когда она опустила свой меч, сделав знак Эрмангардине последовать ее примеру, Авиза заметила, что та отирает со лба капельки пота. Утренний воздух был достаточно холодным, чтобы вода в бочках возле конюшни замерзла, но их урок был напряженным.
– У меня дела пошли лучше? – спросила Эрмангардина, столь же жаждущая похвалы, как щенок, ждущий, чтобы его потрепали по голове.
Авиза улыбнулась девочке, оправлявшей свою рубаху, доходившую до колен.
Одежда, которую йомены носили за пределами аббатства Святого Иуды, сначала слушала послушниц, более привычных к одежде до пят. На первых уроках послушниц наряжали в эту простую одежду. Позже, когда они уже умели обращаться с оружием, они тренировались в женском платье, какое носила Авиза. В этой одежде они должны были проявлять такую же ловкость, как в короткой рубахе и обтягивающих штанах.
Правда, Авиза недоумевала, мог ли кто-нибудь управляться с мечом, когда рукава спускались до полу, как предписывала тогдашняя мода.
– Ты делаешь успехи, Эрмангардина. – Она подала девочке платье, которое та сняла на время тренировки. – Подозреваю, что скоро ты победишь меня.
– Никогда! – Она натянула платье через голову и разгладила его складки на своей безупречно стройной фигуре. – Никогда я не смогу с тобой сравняться, Авиза.
– Сможешь. Желание каждого наставника – сделать так, чтобы ученики его превосходили, и, думаю, ты будешь первой из моих учениц, кто этого добьется.
Повернувшись к Авизе, чтобы та могла зашнуровать платье у нее на спине, Эрмангардина ответила:
– Это благословение Божье, что ты моя наставница. Я буду молиться, чтобы когда-нибудь суметь стать такой же.
– Для этого нужно практиковаться.
– Столько практиковаться! – Она потерла бедро. – Готова поклясться, что на моем теле нет и дюйма, чтобы не болело.
Авиза рассмеялась:
– Так будет всегда.
Девочка присоединилась к ее смеху, но вдруг закричала:
– Берегись!
Увидев краешком глаза какое-то движение, Авиза уже подняла меч, чтобы достойно встретить удар, но не нанесла его и с недоверием воззрилась на мужчину, напавшего на нее.
– Кристиан! Ты в своем уме? – закричала она.
– Вполне возможно, что и нет.
Он поднял меч и теперь беспорядочно тыкал им в воздух, притворяясь, что метит в нее. Ей удалось отбить каждый из его ударов, и он рассмеялся.
– Я видел, как ты сражаешься с врагами, Авиза. А теперь, думаю, настало время выяснить, у кого из нас больше сноровки.
– Ты хочешь сразиться со мной?
– А почему бы и нет? – Описывая круги вокруг нее и вынуждая ее поворачиваться, он держал меч между ними. – Я могу побить тебя.
– Не стоит быть столь самоуверенным, Кристиан. – Крепко сжав меч, она заняла исходную позицию.
– Посмотрим, кто из нас лучше владеет мечом. Мужчина?..
– Или женщина?
– Я хозяин своему слову. – Кристиан продолжал кружить.
– Чего ты ждешь?
Он одарил ее холодной улыбкой.
– Я рыцарь, присягнувший на верность королю Генриху, Авиза. И как таковой я обязан оказывать любезность женщине. – Он взмахнул мечом. – Право первого выпада за тобой.
– Возможно, ты пожалеешь об этом.