Читать интересную книгу Взрыв - Ростислав Самбук

— У нас есть сигналы, что вы, Терещенко, занимаетесь спекуляцией. Потому и вынуждены были познакомиться на острове… — Это объяснение прозвучало не очень убедительно, но майор справедливо полагал, что сейчас Рукавичка поверит во все. — А недавно вы привезли сюда с базы пакет… — Хаблак смотрел на Рукавичку, но краем глаза видел, как приливает кровь к лицу Бублика. Должно быть, он догадался: милицейские ищейки охотятся за мелкими спекулянтами и напали на след Рукавички, а он тут ни при чем. — Где этот пакет?

— Ну и что? — поднялся Терещенко. — Подумаешь, купил несколько рубашек, я же за них заплатил.

— Где? — повторил Хаблак.

Рукавичка кивнул в сторону спальни. В ее дверях мелькнуло испуганное лицо женщины, и Хаблак позвал ее:

— Вы хозяйка номера?

Она едва заметно кивнула.

— Где пакет, принесенный этим гражданином? — Хаблак указал на Рукавичку.

Она отступила от дверей, и майор увидел в спальне на кровати измятую бумагу, а поверх нее аккуратно запакованные мужские рубашки с ярлыками индийской фирмы.

— Вот так, — сказал сухо, — поймались па горячем. Прошу всех предъявить документы.

Женщина взяла с тумбочки сумку, достала паспорт.

— А в чем дело? — спросила она. — Мой знакомый привез сорочки, я плачу за них деньги, что тут такого? Я просила достать. В Киеве можно, а к нам не доходят…

Хаблак забрал у нее паспорт, полистал его.

— Разберемся, — пообещал он. — Есть сигнал, и мы должны все выяснить. Ваши документы, гражданин Терещенко!

Рукавичка поднялся, был он на пол головы выше Хаблака и пошире в плечах.

— Ишь чего захотел! — Дохнул на майора перегаром так, что того чуть не затошнило… — Нет.

— Обойдемся… — Хаблак посмотрел на Бублика: — Ваши?

— Зачем? — засуетился он. — Я тут человек посторонний. В гостях, вот выпил рюмку и уже ухожу.

— Документы! — требовательно протянул руку Хаблак.

— Но ведь паспорта нет при себе.

— Что есть?

Бублик достал служебное удостоверение. Хаблак посмотрел на фотографию, перевел взгляд на Бублика, сверяя, и спросил:

— Степан Викентьевич Галинский?

— Ну да.

Майор спрятал удостоверение Бублика в карман. Велел оперативникам:

— Позовите понятых и обыщите номер.

— Это почему же? — выступила вперед Анчевская. — На каком основании? Если из милиции, так уже и своевольничать можно?

— Ты, мент!.. — угрожающе поднял руку Терещенко,

Но Бублик остановил его: видно, понял, что скандал ни к чему. Решил, что рубашки — мелочь, в крайнем случае их с Терещенко доставят в районное отделение милиции и отпустят.

— Спокойно, — одернул Рукавичку. — Пусть товарищи из милиции делают свое дело.

— В гробу я их видел… — не сдавался Рукавичка.

Бублик виновато развел руками, обращаясь к Хаблаку:

— Не обращайте внимания. Видите, человек немного перебрал.

— Прошу пройти… — Майор еще раз указал на двери.

Бублик подтолкнул Рукавичку, и тот, демонстративно

прихватив с собой недопитую бутылку водки, направился в спальню.

— Сейчас придут понятые, и мы составим акт… — Хаблак стал расстегивать портфель.

В это время двери номера распахнулись, и в передней появился человек в белом костюме и в легких белых босоножках. Брюнет, с большими залысинами, длинноносый, с пронзительными глазами. Не говоря ни слова, внимательно осмотрел одного из оперативников, оставшегося в гостиной, затем остановил взгляд на Хаблаке,

— Майор Хаблак? — спросил он.

— Да.

— А я Президент.

Хаблак вперился в него. Что происходит? Он сошел с ума или, может, этот чернявый? Чтобы вот так сам пришел?! Но почему?

Вероятно, секунду не мог сообразить: почему? Однако, ничем не выказав своих чувств, обернулся к оперативнику и приказал;

— Продолжайте…

А сам лихорадочно думал: «Президент… Президент в гостиничном номере, зная, что тут милиция занимается ого сообщниками. Почему же все-таки?»

Может, задержать и его вместе с Бубликом и Рукавичкой?

Зачем? Ведь пока еще нет против него каких-либо доказательств. Знают лишь, что будто бы какой-то преступник, по прозвищу Президент, возглавляет шайку расхитителей социалистической собственности. Да еще вчерашний рассказ Юлии о его контактах с фарцовщиком Шиллингом.

Ну и что?

Оглянулся и сказал сурово:

— Гражданин, тут не до шуток… Выйдите из номера.

— Вы не расслышали? Я — Президент…

— Президент чего? Какой страны? — В голосе Хаблака чувствовалась явная ирония.

— Но ведь вы майор Хаблак?

— Да.

Подумал: этот тип получил информацию из Прикарпатья. Что ж, это закономерно, там у них остались свои люди, значит, Президенту стало известно, что какой-то киевский дотошный майор Хаблак идет по его следам. А сейчас узнал у дежурной, что в первом номере, где Бублик и Рукавичка (а он шел именно к ним), милиция. Другой удрал бы сразу, удрал как можно быстрее, а этот наверняка рассчитал точно: если майор Хаблак знает о существовании Президента, рано или поздно докопается до него, если же нет, у него есть шансы замести следы. Бублик и Рукавичка будут молчать, им невыгодно рассказывать о Президенте: выплывут истинные масштабы их операций с алюминием, а это — добавочный срок… Он же, Президент, будет иметь время, чтоб оборвать кое-какие нити, уйти в подполье.

— Я хотел бы с вами поговорить, — сказал Президент, не сводя глаз с Хаблака. — Выйдем на минутку.

И это понятно, решил Хаблак, хочет предложить взятку. Интересно — сколько? Во что оценивает его совесть этот нахал?

Может, выйти и узнать? В конце концов, это его ни к чему не обязывает…

Нет, одернул себя, пусть этот тип идет домой спокойно, пусть думает: в милиции недотепы. Коренчук говорил: есть данные, что директор завода, для которого выписывали алюминий, имел непосредственные контакты с Президентом. Директора уже арестовали, завтра доставят в Киев, и вряд ли он станет молчать, а через него они и выйдут на Президента… А нынче при отсутствии доказательств прокурор вряд ли санкционирует задержание Президента, к тому же о его аресте могут преждевременно узнать пока что неизвестные милиции сообщники, и, чего доброго, исчезнут, розыск же всегда связан с большими сложностями.

Значит, теперь пусть себе идет…

— Нет времени, гражданин! — Хаблак шагнул к Президенту, — И не морочьте мне голову. Прошу вас немедленно освободить помещение!

Увидел, как едва заметная презрительная улыбка мелькнула в глазах Президента. Давай смейся, хохочи, нахал, ведь всем известно; смеется тот, кто смеется последний.

Майор буквально вытолкал Президента из номера. Подумал: а может, этот тип рассчитывал увидеться с Бубликом и Рукавичкой, ведь не знал, что те изолированы в спальне, и собирался подать им какой-то знак?

Впрочем, решил, зачем ломать себе голову: все равно скоро встретится с этим негодяем, непременно встретится, правда, совсем при иных обстоятельствах.

Обернулся к младшему лейтенанту Власюку, невозмутимо наблюдавшему его разговор с Президентом. Спросил;

— Где же понятые? Составим акт, пусть Терещенко и Галинский думают, что застукали их на рубашках, и все. Не так будут волноваться и спокойно поедут с нами. Мне еще отдельная беседа предстоит с гражданкой Анревской.

Хаблак заглянул в спальню. Увидел, как сидит на кровати «святая» троица. Рукавичка, правда, особняком — потягивает из горлышка водку. Подмигнул им даже как-то заговорщицки и сказал фамильярно:

— Ну, дорогие граждане-спекулянты, приехали… Сейчас уладим кое-какие формальности, потом съездим в райотдел. Не будете скандалить, может, и обойдется, если впервые. Легким испугом отделаетесь, штраф уплатите, ежели, конечно, за вами больше ничего не значится. Лады? — спросил, будто и в самом деле нуждался в их согласии.

22

Машину оставили на брусчатке, что пролегла по дубовому лесу. Справа от дороги начинались садовые участки, тут экономили землю, и па уличках между усадьбами машинам не разминуться.

Дробаха с двумя оперативными работниками подошел к третьему от угла домику, подал знак сопровождающим, чтобы подождали и на всякий случай подстраховали его, а сам толкнул калитку.

Слева — небольшой нарядный кирпичный Домик, перед ним цветник с розами, циниями и галлардией, немного поодаль — водяная колонка с электронасосом и справа — гараж, ворота которого выходили на улицу, под кустами сирени — стол с самоваром и чашками.

Дробаха направился к домику, но из-за сирени выглянул человек в желтой майке, внимательно посмотрел на Дробаху и, не удивившись его появлению, спросил:

— Вы ко мне?

— Если вы — Гаврила Климентиевич Татаров.

— К вашим услугам. — Человек вышел из-за кустов и выжидательно остановился перед Дробахой. Кроме желтой вылинявшей майки на нем были парусиновые брюки и старые потертые сандалии.