Хотя бы единожды просмотрев досье толстячка больше ни с кем его не спутаешь, настолько гармонировали потешная круглая физиономия и несуразная фамилия. Перед Кином стоял навытяжку унтер Дживло, тот самый, что сменил покойного Гронски на его последней вахте в блокгаузе, а затем давал Тарпицу чрезвычайно удобные показания.
- Передайте в Генштаб, срочно, - приказал Кин, подавая дежурному кристалетку с шифрограммой. - Командир у себя?
- Да, конечно, гражданин инспектор. Вы можете войти, он сказал, что ждет вас.
- С вами я еще не имел случая познакомиться. Как ваша фамилия?
- Унтер Дживло, гражданин секунд-офицер, - отрапортовал тот.
- Можете садиться, унтер Дживло, - разрешил Кин, выпрастываясь из бронекостюма. Повесив бронекостюм в шкаф и причесавшись перед зеркалом, он подсел к пульту напротив дежурного. - Если не ошибаюсь, это вы сменили унтера Гронски позавчера в одиннадцать вечера?
- Так точно, я, - подтвердил толстячок.
- Скажите, пожалуйста, в каком настроении пребывал Гронски?
- Вообще-то меня уже об этом спрашивали... выгадывая время на размышление, промямлил унтер. - Следователь Тарпиц ведет это дело.
- Вообще-то я инспектор Генштаба, - терпеливо разъяснил Кин. - И жду вашего ответа на мой вопрос.
- Извините, инспектор. - Дживло поерзал на своем конторском полукресле. Ну, ничего такого особенного. Хотя вроде как он был слегка не в себе. Да, не в себе, точно.
- Давайте уточним. Или ничего особенного, или точно не в себе. Опишите его поведение, пожалуйста.
Обескураженный толстячок возвел глаза к потолку, собираясь с мыслями.
- Он был дерганый какой-то, - неуверенно промолвил он. - Обычно мы калякаем, обмениваемся новостями, а тут он спешил. Быстренько сдал дежурство и шмыг за дверь.
- А как вы расцениваете его состояние в тот вечер? То есть он был подавлен или перевозбужден?
- Н-ну, я бы не сказал, что подавлен. Когда уходил, хлопнул меня по плечу и подмигнул.
- Очень хорошо. Благодарю вас. - Кин еще чуточку поразмыслил и встал.
Что и требовалось доказать. Вчера Тарпиц упоминал о свидетельстве унтера Дживло, который якобы застал Гронски в блокгаузе глубоко удрученным. Либо Тарпиц словчил при допросе, выжимая требуемые по его версии показания, либо попросту солгал.
Ронч расстегнул бронекостюм на груди и ссутулился в углу на стуле, теребя пальцами усы, безучастно вперившись в кубическую тумбу приемопередатчика для сверхдальней связи.
К удивлению Кина, войдя в кабинет, он увидел сидящую в углу Жиану Буанье. Она вольготно развалилась в кресле, вытянув скрещенные костлявые ноги, обутые в массивные армейские ботинки. Ее бронекостюм и шлем висели на вешалке рядом с электронной картой. Похоже, она расположилась тут надолго. Работавший за своим столом на компьютере Абурхад оторвал взгляд от монитора и рассеянно кивнул вошедшему.
- Еще раз доброе утро, командир, - сказал Кин, не считая нужным обращать внимание на присутствие любовницы Абурхада. - Если не ошибаюсь, вы назначили встречу на десять?
- Нариман с Тарпицем будут через несколько минут, - объяснил Абурхад. - Их задержали срочные дела, приношу от их лица извинения. Присаживайтесь, инспектор.
Он жестом указал на свободное кресло возле столика, за которым восседала Буанье, и Кин понял, что угодил в нехитрую ловушку, теперь ему не избежать беседы с психиатром. Почему-то для них очень важно, чтобы эта беседа состоялась, право же, они с ним чересчур предупредительны. Да и то сказать, два самоубийства, подряд, и оба на почве умопомешательства, могут возбудить нежелательные подозрения.
- Доктор Буанье приглашена в качестве медицинского эксперта по делу Гронски, - пояснил командир гарнизона.
- Я так и понял, - пробормотал Кин, опустившись в кресло.
Не меняя развязной позы, дама уставилась на Кина жестко сощуренными глазами почуявшей добычу рептилии.
- Мне бы хотелось называть вас просто Элий, без лишних церемоний, - с обезоруживающим напором заявила она. - Надеюсь, вы не возражаете?
- Как вам будет угодно, сударыня.
- Элий, меня интересует, не было ли у вас раньше проблем, связанных с психическим состоянием? - спросила Буанье.
- Нет, никогда.
Кажется, он угодил в изрядный переплет. Отвечать на ее лобовые расспросы нет ни малейшего желания, а отмалчиваться или прекратить разговор нельзя, это будет истолковано однозначно.
- В самом деле? Я имею в виду пубертатный возраст.
- Повторяю: нет, - резко сказал Кин.
Психиатр явно ожидала услышать другой ответ. Ее короткое замешательство невозможно было расценить иначе. Вне всякого сомнения, они располагают его медицинской карточкой и знают о той давней истории, происшедшей в травматологическом отделении магдинской клиники. Все они тут заодно против него, все связаны круговой порукой, их всех скупил концерн, будь они прокляты...
- Вчера, насколько мне известно, вы предъявляли претензии командиру Абурхаду относительно поведения его подчиненных, - после маленькой паузы произнесла Буанье. - Прямо скажем, это были не совсем обоснованные придирки.
- Позвольте, доктор, но здесь проблема вовсе не медицинского свойства. Или же, по-вашему, настаивать на соблюдении уставных требований означает патологию? - ядовито поинтересовался Кин.
- Когда как, - уклончиво промолвила психиатр. - Если я вижу ярко выраженный синдром ананкаста, да еще в сочетании с некоторыми другими факторами, это настораживает.
- Вы мне льстите, доктор, ну какой из меня эпилептоид, - со смиренным видом возразил он. - В крайнем случае шизоид, еще куда ни шло...
Легкая тень недоумения промелькнула по лицу Буанье.
- Вот как, вы сведущи в психиатрии?
- Более-менее. Как-то в детстве прочел популярную книжку с картинками. А нельзя ли узнать, доктор, что это за другие факторы, о которых вы упомянули?
- Пожалуйста. К примеру, вы заявляли, что позавчера вечером на вас пытался напасть биоробот. Элий, рассудите здраво, если фабр действительно хотел вас атаковать, неужели вы могли остаться в живых?
Надо отдать ей должное, коллекцию козырей Буанье подобрала тщательно и со вкусом.
- Свидетелем инцидента был квадр-офицер Ронч, - парировал Кин. - Советую вам расспросить его, померещилось мне или нет.
Он демонстративно откинулся на спинку кресла, изображая ледяное спокойствие и полнейшее безразличие к предмету разговора.
- А как вы себя чувствуете сейчас? - энергично продолжила Буанье. - Нет ли у вас тяжелых внутренних проблем, чувства угнетенности? Не беспокоят ли вас какие-нибудь навязчивые мысли?
- Ни в малейшей степени, - пожал плечами Кин.
- В самом деле? Тогда скажите, Элий, откуда у вас привычка врываться в больничную палату с оружием на изготовку? - поинтересовалась она.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});