Читать интересную книгу Пропащий (СИ) - Ильин Андрей Юрьевич

— Да. Но выход нестабилен, он может дробиться на кратковременные ответвления. В одно из таких ответвлений ты и попал. Лично тебя похищать никто не собирался. На хрен ты нужен тут кому! — буркнул карлик.

— Чего так? — с некоторой обидой спрашивает Данила.

Ящер повозился, устраиваясь поудобнее, глубоко вздохнул и почему-то закатил глаза.

— Эй, ты чего, в нирвану уходишь?

— Нет, восстанавливаю силы. Разговор с тобой утомляет. Так вот, поскольку выход нестабилен, он может возникать в самых разных местах и там оставаться какое-то время. Люди, обнаружив «дыру» и не понимая сути происходящего, стараются уничтожить ее. Или хотя бы оградить.

— Ты хочешь сказать, что выходы из дыры появлялись и раньше? — удивился Данила. — И люди знали об этом?

— Да, знали. Поскольку время в наших мирах идет по-разному, дыры возникали как в далеком прошлом, так и совсем недавно.

— Например?

— Замок со странным названием «Булочка» в Восточной Европе …

— Чего-чего!? Какая, на хрен, булочка! — возмутился Данила.

Он соскакивает со стола и подходит ближе с явным намерением дать «леща» завравшемуся ящеру. Морда инспиратора желтеет, выпуклые жабьи глаза уменьшаются в размере и втягиваются внутрь, по телу пробегает дрожь.

— Я не вру тебе, человек, — прерывающимся от страха голосом говорит ящер. — Замок действительно называется «булочка», это точный перевод с чешского языка, ты можешь проверить.

— Ну, допустим … что дальше?

— Известно немногое. Замку более тысячи лет. Вначале был деревянным, потом каменным. На первый взгляд, место для строительства замка выбрано неудачно — рядом нет торговых путей, нет богатых городов. То есть ничего из того, что стоило бы защищать. Но главное — замок построен … э-э … как бы это выразиться. Наизнанку, вот!

— Что значит «замок наизнанку»? — удивленно спрашивает Данила. — Как это понимать?

— Защитные сооружения замка направлены во внутрь. То есть крепость построена для отражения нападения изнутри. Замок построен вокруг бездонной ямы, из которой, по преданию, в мир людей попадают потусторонние чудовища. Люди долгие годы вели изнуряющую войну с чужаками, но не могли победить. Чтобы узнать, что там такое, в яму опускали приговоренных к смерти. Их вытаскивали спустя несколько минут, услышав дикие крики и душераздирающие вопли. Извлеченные из ямы как правило были мертвы, лица искажены ужасом, с поседевшими волосами. Несколько человек вернулись живыми, но постаревшими на десятки лет, практически дряхлыми стариками. Они ничего не могли рассказать, ибо стали безумны. Церковь объявила, что это вход в преисподнюю и распорядилась засыпать. Яму заваливали землей и камнями несколько лет, но все проваливалось в бездну. Тогда сделали крышу из дубовых бревен, заложили камнями, залили жидкой глиной и прокалили огнем. Затем воздвигли стены замка, а вокруг ямы часовню, где сутки напролет молились священники. Этот замок существует до сих пор.

— Замок по имени «Булочка», — вздохнул Данила. — Сказочный креатив!

— Согласен, легенды лживы, — кивнул ящер. — Тысячи лет, толпы чудовищ … отличная приманка для туристов! Но дыра была на самом деле. Таких мест на Земле хватает. Но сведения о них засекречены церковью.

— Ага, — криво улыбнулся Данила. — Потом случается утечка секретных данных и сочинители типа Дэна Брауна пишут занимательные книжки, Голливуд снимает фильмы, а Ватикан сразу надувает щеки — мол, бьемся не щадя живота своего, мир божий от нечисти спасаем.

— Ваши бородатые попы тоже немало тайн хранят. Некоторые перешли к ним от Византии.

— Плевать! — отрезал Данила. — Пусть и дальше хранят, им все равно больше делать нечего. Что ж, думаю, не ошибусь, если скажу, что храм невидимых жуликов, то есть богов, располагается как раз на месте дыры.

— Не ошибешься, — кивнул рептилоид. — Только не на месте, а вокруг, как замок Булочка. Да, странное название… но ваши храмы тоже ведь не где попало строят, верно?

— А как же! — воскликнул Данила. — На самом людном месте, как супермаркеты. А теперь расскажи о своем богоизбранном народе мошенников. Как вы докатились до такой жизни?

Глава 3

… живые существа, заселяя пригодные для жизни территории, вынуждены приспосабливаться к условиям, убивать конкурентов и ускоренными темпами размножаться. В ходе естественного отбора выживают лишь те, кто приобрел необходимые для жизни навыки и способности. Это универсальный закон для всех миров. Жизнь по сути своей агрессивна, она существует в процессе непрерывного захвата новых территорий и удержания старых. Жизнь безжалостна, равнодушна к страданиям и до предела эгоистична. Жизнь как форма существования белковых тел — о других пока неизвестно! — основана на смерти. Жить можно только лишая жизни других. И чтобы кто не говорил о гуманизме и сострадании, какие бы теории всеобъемлющей любви не появлялись, мы всегда будет убивать себе подобных, убивать «братьев наших меньших» и пожирать того, кто несколько часов, а то и минут, был живым и совсем не желало нам зла. Но увы, «ты виноват уж тем, что хочется мне кушать»! Мы были, есть и будем убийцами, а по мере развития цивилизации еще и людоедами становимся. Убиваем, расчленяем и кушаем ближнего своего, используя доносы, троллинг и клевету как столовые приборы — вилки, ложки, тарелки…

Если ты мал и слаб, тебе не выжить. Эту простая истина усваивается в детстве. Растем, умнеем, становимся сильнее и подлее. А если растем медленно, а силы не прибавляется, то вынуждены умнеть и подлеть ускоренными темпами. Это ведь в лесу слабый может спрятаться в норе или в дупле на дереве. У людей так не получится. Хотя, если жить в лесу, то можно. Некоторым даже удается наплодить потомство и основать племя. Например, пигмеев. Они прячутся в джунглях, избегают контактов с людьми и чувствуют себя вроде неплохо.

Но что делать, если нет джунглей и негде прятаться? Как выжить, будучи от рождения слабым и ничтожным? Ну, можно развлекать публику кривлянием на сцене, петь противным голосом пошлые тексты и показывать едва прикрытые куском ткани половые органы. Ущербные люди обычного роста швырнут монетку другую.

Есть другой путь, неимоверно трудный, тяжелый и страшный, но единственно достойный человека. Люди, с детства прикованные к инвалидной коляске, лишенные конечностей, тщедушные, физически слабые — то есть все те, кого стыдливо называют «людьми с ограниченными физическими возможностями», не хотят мириться с тем положением, в котором оказались с рождения или попали по воле судьбы. Не ноют, не плачут, не пишут слезные прошения, не оббивают пороги свинарников, то есть администраций всех уровней, плюют на скотов, то есть чиновников, а сражаются с этой жизнью, не щадя своего жалкого тела. Так появляются настоящие Люди — выдающиеся ученые и полководцы, артисты и спортсмены, художники и поэты, тираны и диктаторы — все те, кто меняет человечество, кто идет вперед и тащит за собой других. Одним это удается больше, другим меньше, но именно они — Люди, а остальные просто быдло, рабсила, которой помыкают твари чиновники. Маленький мальчик запрягает в плуг громадного быка и пашет землю, чтобы она расцвела и подарила урожай. Мальчик вырастит мужчиной, а бык осеменит нужное количество коров и будет забит на мясо.

Малочисленное племя рептилоидов недоростков не имело шансов на жизнь. Сильные, отважные и бесстрашные «братья по крови» презирали и не считали людьми, то есть благородными ящерами тех, кто был ростом с куст, чья кожа источала запах гнили при сильном волнении, кто плохо видел, слышал и не мог голыми руками удавить добычу — гигантского комара кровососа или двухметровую сороконожку. Слабые не выживают — эту простую истину рептилоиды карлики быстро усвоили на собственном кровавом опыте. Племя изгоняли отовсюду, где жили ящеры нормального роста и кондиции. Дошло до того, что карликов просто объявили вне закона. Точно так, как сделали англосаксы с индейцами Северной Америки и аборигенами Австралии. Они вообще выводили за рамки человеческой цивилизации любой народ, который им мешал или был не нужен по тем или иным причинам. Очень удобно для процесса колонизации и последующей оккупации — увидел, убил, забыл! И можно спокойно пить чай в беседке, обоняя изысканный запах диковинных цветов, обсуждая с дамами шокирующее творчество Оскара Уайльда, умственные завихрения Льюиса Кэррола и глубины мыслей сэра Уильяма нашего Шекспира.