Мити, — сосредоточилась Кира, заскакивая в автобус. Митя по коридорам догонять её не стал, и только-только вышел из дверей главного корпуса. Его она увидела из окна. — Поехали, поехали, поехали! Закрой двери и поехали! Давай!
Митя покрутил головой, заметил автобус и стал шустро спускаться, но автобус всё-таки тронулся и с лязгом закрыл двери.
— Да! — обрадовалась Кира, внутренне ликуя.
Но Митя, заметив её в окне, подбежал и стал барабанить в двери. Часто водители открывали таким припозднившимся студентам.
— Не открывай! Не открывай! — зашептала Кира. — Зелёный, пусть тебе загорится зелёный! Да! Зелёный!
Автобус выезжал с площади перед Университетом и вливался в общий поток как раз, когда загорался зелёный на стрелке поворота. Это было достаточно редко и стрелка горела секунд пятнадцать, так что водитель сделала выбор в пользу проехать.
Митя остался стоять, а Кира с облегчением выдохнула и уселась поудобней. Вся ситуация была совершенно дурацкая, но Митя словно правда не понимал слов. Не понимал слова «нет». Как будто жил в каком-то своём параллельном мире. Кира вообще не понимала, как дошла до того, что ей приходилось таиться и сбегать от кого бы то ни было. Причём систематически.
Не верится-то не верилось, но в итоге, быстро переодевшись и прихватив тетрадь с конспектами, Кира сначала побродила по общаге, зашла к девчонкам из восемьсот тринадцатой — Кате Лузгиной и двум Олям. Поболтала насчёт зачёта. Попила с ними чай. А потом, так же не возвращаясь в комнату, пришла к Кате, которая должна была вернуться из клуба психологии, и весь оставшийся вечер просидела у неё, повторяя материалы и скрываясь от навязчивого «своего парня».
Впрочем, Митя приходил и к Кате, непонятно как узнав, где та живёт, и спрашивал про Киру. У Кати была сделана небольшая прихожая, так что Киры видно не было. Катя прикрыла и сказала, что Киру не видела и где она — не знает.
— А она точно не у тебя? — допытывался Митя.
— Точно, прости, но уже поздно, — ответила Катя. — Я уже готовлюсь ко сну, завтра зачёт.
— Понятно, ладно… Пойду ещё постучусь к ней, — отчалил Митя.
— Да уж… — вздохнула Кира.
— Н-да, — согласилась Катя. — Он, конечно… странный, заявился вот так в клуб…
— Потом ничего не говорили, когда мы ушли? — спросила Кира.
— Нет, ничего. Ты так и будешь от него прятаться?
— Не знаю, как от него отвязаться.
Когда стало подходить к десяти вечера, Кира уговорила Катю дойти до неё и проверить, не сидит ли Митя где-нибудь под дверью. К счастью, до такого Митя не додумался, и Кира пошла спать.
— Я знаю, что, наверное, потрачу на свои желания кучу маны, которая тебе нужней, но, — Кира тяжело вздохнула. — Но если это в твоих силах, сделай так, чтобы Митя от меня отстал. Я, кажется, больше не могу.
— Ты всё-таки считаешь меня волшебником, — хмыкнул Грим.
Зачётная неделя заканчивалась, оставался один зачёт по термеху, сказали, что будет что-то вроде самостоятельной-контрольной. Кира уже получила свой «автомат» по культурологии. Преподаватель, обещавшая автоматы тем, кто сделает наибольшее количество докладов, обещание сдержала. Не зря Кира каждую неделю ездила в библиотеку главного корпуса и брала очередную статью или биографию. Облегчая себе задачу, она выделяла жёлтым маркером основные мысли или важные моменты, несколько раз всё читала, а потом пересказывала, ориентируясь по маркерам. В отличие от её «конкурентов», кто бубнил с листочка, Киру всегда слушали. В какой-то мере это даже помогло ей на драматическом и приветственном конкурсе «держать зал», потому что некоторые вещи были установлены опытным путём. С какой скоростью говорить, насколько громко и чётко, куда смотреть. Режиссёр это потом конечно скорректировала, но хвалила, что у неё есть неплохие данные, и даже спрашивала, не ходила ли Кира в какой-нибудь драмкружок.
* * *
— Грим, мне даже не верится! — Кира с благоговением смотрела на зачётку, в которой были проставлены все зачёты и целых два экзамена из четырёх «автоматом» — по физике и культурологии. — Я не ожидала, что физик мне экзамен «автоматом» поставит только потому, что я решила тестовую контрольную на отлично.
По высшей математике Владимир Викторович тоже предлагал ей на консультации автомат, но только «хорошо», и Кира отказалась. А вот парочка человек, включая старосту-Марину из первой группы, на четвёрки согласились. Кира была настолько удивлена поступком Марины, что даже спросила, зачем та соглашается на оценку ниже, чем её знания.
— Ну, а зачем мне эта пятёрка? — так же искренне удивилась Марина. — Я лучше поставлю экзамены так, чтобы потом домой пораньше уехать. А пятёрки мне были нужны, чтобы перевестись на бесплатное. Сейчас-то мне какой смысл рвать задницу?
И Кира не нашла слов, чтобы ответить. Да и не знала, есть ли смысл что-то отвечать. У каждого своя жизнь и своя правда.
Ещё из приятностей было то, что Лёша Домнин выдал два билета на дискотеку для активистов университета в ночной клуб «Болид», которая должна была состояться сегодня в десять вечера.
— С кем пойдёшь на танцы? — поинтересовался Грим.
— Я Катю хочу позвать, — подумав, ответила Кира. — Надеюсь, что смогу отделаться от Мити, если он…
На этом моменте в дверь раздался требовательный стук, который она сразу узнала. Так стучал Митя.
Кира открыла дверь, взглянув на темнокожее улыбающееся лицо почти без содрогания. Уже выработалась некоторая привычка к этому виду. Кира даже мимолётно подумала, что вот так, наверное, и происходит то, что называют «стерпится — слюбится».
— Как дела? — поинтересовался Митя.
— Отлично! Мне сегодня второй экзамен автоматом поставили! — поделилась своей радостью Кира.
— О-о, хорошо тебе, — потянул Митя, лицо его приобрело кислое выражение. — А у меня нет автоматов, придётся сдавать экзамены. И допуск к сессии я ещё не смог получить.
Кира чётко услышала звук «кап»: это явно была последняя капля в чаше её терпения.
— Извини? «Хорошо мне»? А кто тебе в течение всего семестра запрещал учиться? Мне что, думаешь, за красивые глаза эти автоматы поставили?
Выражение лица парня чётко говорило о том, что он так и думал.
— Ну, ты же стала Второй вице-мисс на своём факультете…
— И? Что-то от этого поменялось? — Кира начала заводиться. Она терпеть не могла, если её считали красивой дурочкой. Её голос заледенел. — Чтобы получить