Читать интересную книгу Враг империи - Диана Удовиченко

– А я всего год думал, – застенчиво улыбнулся юноша.

Не были они похожи на тех осознавших необходимость слияния индивидуумов, которых описывал Райл. Обычный парень и самый заурядный гном.

– А ты как решился? – спросил меня мастер Боммлин.

Я замялся, не зная, что сказать. Рассказывать правду не хотелось, да и прозвучало бы это примерно так: «Я здесь случайно оказался». Здорово, молодец, парень! Пробегал мимо Зеленого сердца, заскочил к изначальным. Все сразу уверуют в мой рассказ.

– Ты же видишь, он не хочет рассказывать! – выручил Ардис, укоризненно глядя на гнома.

– Ох, прости, друг, – спохватился тот. – Никак не могу научиться человеческому… этому… как его…

– Чувству такта, – напомнил его товарищ.

– Точно! Только вроде нам оно теперь и ни к чему. Вроде мы уже и вообще из другой расы.

Кругом сплошной бред! Теперь еще и эти фанатики хреновы! Я встал из—за стола. Не желал больше слушать белиберду про другую расу и ее невероятные возможности.

Новообращенные дети Хаоса быстренько откланялись. Я проведал мастера Триммлера, найдя его в том же плачевном состоянии и отметив самоотверженное поведение Дрианна, который не отходил от гнома. Потом вышел на улицу и прилег под кустом сирени. Полученные сведения разрывали сознание, но никак не хотели в нем укладываться. Вернее, я не мог смириться с тем, что не выполнил миссию. То есть, провалил целиком и полностью. Окончательно и бесповоротно. Хоть бы получил какую—нибудь ценную информацию: к примеру, каким образом можно помочь империи? Чего именно хочет Вериллий? Как с ним справиться? Как предотвратить войны? Что ждет страну? Райл говорил, что на Галатон обрушится куча несчастий. Каких именно? Как их избежать? Почему—то я был уверен, что получу стандартный ответ: у каждого, мол, свой путь, и все будет так, как угодно Вселенной. Вопросы, вопросы… Они разноцветными бабочками кружили в моей голове, потом взмыли вверх и запорхали перед глазами… Вскоре я крепко уснул.

Утром меня разбудил трубный глас, распевающий что—то очень жуткое, и в такой же степени знакомое. Гномья песня про пивную кружку! Я подскочил из—за куста, ожидая увидеть неунывающую физиономию мастера Триммлера, но вместо него у калитки стоял мастер Боммлин.

– Вот, решили за вами зайти, – смущенно поклонился воспитанный Ардис. – Урок скоро.

Делать все равно было нечего, и я решил посмотреть, что ж там за уроки такие. Встал и, наскоро умывшись, забежал в дом проведать мастера Триммлера. Узнав, что никаких изменений в его самочувствии нет, поплелся за новыми знакомыми в глубину селения, к стене из Солнечного камня. Со всех сторон улочки шли группки людей и присоединялись к общему потоку. Вскоре набралось, наверное, сотни две разномастных личностей. Больше всего было людей, оно и понятно – раса многочисленная, значит, и доля тех, в ком возродились души изначальных, соответственно, больше. Гномов тоже было немало – я насчитал десятка три. Гоблинов пять или шесть.

– А вы не знаете, почему эльфов здесь нет? – спросил я мастера Боммлина.

– Ха! Станут тебе первозданные отказываться от полутора тысяч лет жизни ради того, чтобы сидеть посреди непроходимых джунглей и изучать Вселенную! – усмехнулся гном. – Это ж раса такая вредная! Все сплошь о собственном благополучии пекутся.

– А о чем пекутся изначальные? – поинтересовался я.

– Как, вы не знаете, Рик? – удивился Ардис. – Они сохраняют себя для великой миссии.

О—о! Спаси меня, Луг! Вот ничего себе заявление!

– Для какой?

– Этого нам пока не дано знать! – строго покосился на меня мастер Боммлин.

Я пожал плечами, выругался сквозь зубы и ввинтился в стену из Солнечного камня. Миссия—шмиссия… Как ни странно, мои новые знакомцы за мной не последовали, а предпочли воспользоваться воротами. Как и основная масса учеников. Сквозь стену рискнули пройти немногие.

– С вас уже начинает спадать первый покров, – уважительно проговорил Ардис, когда я дождался, пока они вместе с толпой войдут во Внутренний город.

Я неопределенно кивнул, подходя вместе со всеми к высокому зданию из белого, отполированного камня.

– Агат, – пояснил мастер Боммлин. – Способствует процессу самопознания, помогает оставаться спокойным и сосредоточенным.

В агатовом дворце нас ожидали учителя или наставники. Не знаю, как их тут было принято называть. Я попытался отыскать среди них Райла, но внезапно понял, что не могу даже вспомнить, как он выглядит. Все изначальные казались мне одинаковыми. То есть среди них были люди, гномы и даже гоблины, мужчины и женщины, белокурые и черноволосые, совершенно разные. Но на всех словно лежала печать, скрывающая истинный облик. Стоило отвернуться – и я уже не мог воспроизвести в памяти их лица.

– Здравствуй, Рик.

Я обернулся, рассмотрел человека, стоящего за моей спиной, и за неимением других претендентов решил считать его Райлом. Между тем ученики разбились на группки и расселись прямо на каменном полу. Урок начался. Я ожидал, что изначальные будут демонстрировать какие—нибудь магические методики или хотя бы о них рассказывать. Ничего подобного. Они лишь неслышно скользили между сидящими, изредка проводя рукой над их головами.

– Что они делают? – спросил я.

– Говорят со Вселенной, – прозвучал диковатый ответ.

Ну надо же, как все просто, оказывается! А я—то, дурень, не догадался! «Привет, Вселенная, как дела, мать твою?» «Да ничего! Вот, на днях новый дерьмовый мирок сотворила, так, ничего особенного». Видя непонимающее выражение моего лица, Райл предложил:

– Попробуй сам.

– Что мне это даст?

– Ты познаешь себя.

Ну, ладно… Я уселся на пол, копируя позу учеников, поджал под себя ноги, руки расслабленно опустил на колени, прикрыл глаза и… почувствовал себя полным идиотом. Ничего не происходило.

– Отрешись от всего. Слушай, – мягко сказал изначальный.

Вообще—то такое времяпровождение походило на упражнения по концентрации, которые я выполнял под руководством Артфаала. Но демон хотя бы не требовал бесед со Вселенной. Проходили минуты, и мне показалось, что счет пошел уже на часы, но я не открывал глаз. Как—то обидно было сдаваться. Выходило, что все эти люди, гномы и гоблины могут слышать Вселенную, а я нет. Вот и старался. Сначала настраивал себя, представляя черные бесконечные просторы, посреди которых висит наш маленький мирок. Потом, так ничего и не добившись, принялся работать с сознанием, подозревая, что изначальные под Вселенной подразумевают наш внутренний мир. Даже попытался выйти в астрал, из—за чего получил болезненное ощущение и спешно возвратился в свое тело – видимо, с тонкими мирами здесь творилось что—то не то. В общем, получил массу впечатлений, сделал несколько внутренних открытий в залежах своего разума – припомнил дословно когда—то прочитанный любовный роман, неизвестно как затесавшийся в библиотеку дяди Ге, освежил в памяти рецепт омлета из перепелиных яиц и сладкого перца и мысленно пять раз пропел детскую песенку о бедном гоблине. Но так и не добился желаемого результата. Когда я сдался и просто отдыхал от своих трудов, ни о чем не думая и ничего не предпринимая, перед моим внутренним взором вдруг предстало… нечто. Это было пространство, пустое и бескрайнее, пугающее своей бесконечностью, холодное и равнодушное. И я сорвался и полетел в нем, не понимая, куда и зачем, и не в силах прекратить этот полет, больше похожий на падение в бездну. У меня не было ни тела, ни сознания, я растворился в этой абсолютной пустоте, перестал существовать и вместе с тем остро ощутил, что существую. Меня не было, и я был. Огромная пустота была заполнена мною, а я – пустотой. Время остановилось и летело с невообразимой скоростью. Пространство сжалось и стало бесконечным.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});