Читать интересную книгу Синдром отсутствующего ёжика - Наталия Терентьева

И правда, крохотная сумочка, на которую был нашит цветок больше нее самой, еле-еле была закрыта на единственную кнопку. Я, чуть оглядываясь, не видит ли кто, как мы перекладываем с места на место толстую пачку денег, разноцветных крупноформатных евро, положила ее к себе в сумку.

– Крепко держи, – сказала Ирка. – Там две с половиной тысячи. Ой, или больше, кажется… Две восемьсот, что ли… Ну в общем – на купальники, на ерунду всякую…

Я вопросительно взглянула на Ирку:

– Я, например, взяла и купальник, и…

– И кипятильник, да? – подхватила Ирка, смеясь.

– Ничего подобного. Ты же сказала – не брать. Я хотела маленький чайник с работы взять, но не стала.

– Да какой чайник! Там и кухня в номере наверняка будет. Это же самый суперлюкс, люксовей просто не бывает. Сама увидишь!

– Хорошо…

На взлете Ирка сосредоточенно сосала конфету за конфетой, сильно сглатывая слюну, и время от времени надавливала пальцем на уши.

– У тебя не закладывает?

– Да нет вроде, – ответила я, испытывая совершенно необъяснимую радость с того самого момента, когда самолет оторвался от земли.

Как будто все мои беды, тяготы, неудачи остались там, на земле, а я, легкая, сильная, стремительно мчусь куда-то, где нет ни слез, ни бед, ни тягостных мыслей. Тихо гудел мотор, медленно плыли облака рядом с крылом самолета, и невозможно было поверить, что мы летим со скоростью девятьсот километров в час, преодолевая за пять минут расстояние от Москвы до Клина.

Когда погасло табло «Пристегнуть ремни», кто-то из пассажиров другого салона попытался пройти через наш салон в туалет у капитанской кабины. Стюардесса мягко преградила ему путь:

– Прошу прощения, там еще не открыто.

– Я подожду, – сказал парень и тоже очень вежливо объяснил: – В хвосте уже очередь, а я здесь буду первым. Я только из больницы, не могу терпеть.

Стюардесса немного нервно улыбнулась, бросив взгляд на заинтересованно обернувшихся vip-пассажиров, и кивнула:

– Да, пожалуйста. Только… гм… не курите в туалете.

Она тут же запахнула шторку, отделяющую избранных пассажиров, в числе которых сидели и мы с Иркой, от обычных, и быстро прошла к туалету, для проформы щелкнув замком. Я-то видела, что туалет был не заперт – там весь взлет просидел симпатичный мужчина в синем галстуке с переливающимися голубыми шариками и вышел, только когда облака, сквозь которые мы взлетали, переместились под брюхо самолета и поплыли уже там.

Перед тем как взлететь, я набрала Ийке сообщение. Вчера я никак не могла ей дозвониться – телефон был включен, но она почему-то упорно не брала трубку. Наверно, не знала, что мне сказать, или просто забыта его где-то с выключенным звуком. С ней иногда такое случается, и она потом ищет свой телефон дня два, пока он не начнет подавать жалобные сигналы из какого-нибудь кармана о том, что села батарейка. Я, чуть подумав, написала: «Иечка, любимая! Лечу на Мальту с тетей Ирой, пойду на экскурсию в древние замки. Без тебя очень непривычно куда-то ехать. Целую, люблю, мама. Если захочешь – пиши мне сообщения». И отключила телефон. Не получится у Ийки со мной поссориться, как бы она или Хисейкин этого ни хотели.

Парень из эконом-класса, возвращаясь из vip-туалета, задержался на мне взглядом, чем невероятно смутил меня. Мне даже показалось, что губы его чуть дрогнули – то ли он хотел что-то сказать, то ли познакомиться… Но как знакомиться в самолете, проходя по рядам? Разве что обронив что-то…

Минут через тридцать, когда стюардессы поехали с тележками, разнося обеды в пластмассовых мисочках, парень, уже посещавший наш туалет, пошел в него снова. Стюардесса почему-то не остановила его, а даже опустила глаза. Наверно, опять очередь в хвосте. Или, может, он ей объяснил, что ему понравилась одна пассажирка в салоне первого класса, то есть я? И он хочет снова на нее посмотреть…

От большой скорости, на которой летел самолет, от непривычной обстановки и ощущения полной свободы

(а разве это не свобода – лететь в облаках с отключенным телефоном?) у меня, наверно, чуть-чуть помутился рассудок. Но парень опять оглянулся на меня, именно на меня. И опять мне показалось, что он хочет мне что-то сказать… Да, ничего себе, приключения начинаются… Говорила же мне мама перед отъездом: «Ты просто забыла, что ты еще молодая женщина, у тебя даже не поплыло вниз лицо! Ты тоненькая, на вид тебе можно дать и тридцать пять, и тридцать…»

Возвращаясь из туалета, парень шел совсем медленно и чуть остановился у моего кресла. Ирка, сидевшая у окна, мельком взглянула на него и, пожав плечами, отвернулась – она не любит таких бойких нагловатых парнишек, я точно знаю. Окажется наверняка каким-нибудь младшим менеджером, весь год копившим деньги на семидневную поездку, и будет еще полгода потом расплачиваться с долгами – отдавать сто сорок долларов, которые перетратил в поездке… Ирка, с трудом вылезшая из нищеты на самом последнем излете молодых лет, обходит сейчас и все унылые разговоры о бедности, и, по возможности, новых знакомых, приводящих за собой в дом проблемы безысходности.

Молодой человек нарочно, я была уверена в этом, уронил свои темные очки, когда заправлял их дужкой в карман. А зачем, интересно, он их доставал в туалете, если не для того, чтобы сейчас уронить? Присев у моего кресла, парень взял с пола очки, и я увидела, какое приятное лицо у этого любителя vip-туалета. Простое, милое, внимательное. Трудно было подумать, что он положил на меня глаз, решив, что я богатая туристка. Нет, предположить-то можно было, но только не видя вблизи его лица и глаз. Вблизи ясно – нормальный, хороший парень. Я вздохнула. Серия нежданных знакомств и миражей продолжается. Не успела я забыть Кротова… И сейчас отогнать мысли о нем оказалось совсем не сложно.

Я ждала, что молодой человек что-то скажет или спросит. Но он только улыбнулся. Ирка опять выразительно вздохнула, и тот, похоже, смутился.

– Извините, – только и сказал он.

– Да не за что, – ответила я.

«Мне только приятно!» – могла бы я добавить. Оказывается, стоит лишь выбиться из привычного ритма жизни, и тут же обнаруживаешь, что ты еще можешь нравиться мужчинам – разным, молодым и не очень, богатым (я же помню, как папа Владика взял мою ногу и очень задумчиво ее держал, никак не отпуская) и просто энергичным, рвущимся в жизнь очень важных персон и в их эксклюзивные туалеты…

Я с удовольствием глотнула принесенного стюардессой «Каберне», правда, отметив про себя, что напиток не очень, с пустым кислым вкусом дешевого молодого вина. В голове приятно покачивались и переворачивались, не давая друг другу застрять на первом плане, необязательные и легкие мысли: «Зря я не взяла второй купальник, вдруг первый не высохнет к вечеру… Вечером точно буду купаться… Поплыву по лунной дорожке, загадаю желание… А если прохладно будет… Все равно… Как же я хочу плавать! Вытянуться в воде и долго-долго плыть, ни о чем не думая, видя перед собой только море и небо… И потом прокатиться на водных лыжах… Страшно, но так хочется… У меня должно получиться… Представляю, как рванет катер, натянется веревка, и упруго, ровно помчатся лыжи по воде, и разноцветные брызги, веером, по обе стороны от меня… Приятно пахнет… Кофе или еще что-то… Соус грибной, кажется… И еще что-то с ванилью… Возьму пирожное и кофе…»

Я незаметно уснула и проспала почти весь полет. Перед самой посадкой стюардесса попросила всех сесть ровно и пристегнуться. Для этого ей пришлось разбудить прикорнувших пассажиров, в том числе меня. Она сняла с меня мягкий клетчатый плед, которым, видимо, прикрыла меня, когда я спала, и любезно поставила нам с Иркой на столик между нашими креслами вазочку с конфетами, забрав пустую – Ирка умудрилась скушать все конфетки.

– Ничего не ела, только леденцы… – пожаловалась Ирка. – Так пахло вкусно! И курочку с соусом предлагали, и буженину, всю розовую, со слезкой… А я боялась – плохо станет. В прошлый раз меня так укачало, когда с Филимоном в Индию летели. Да я еще и поправилась сейчас… Если удержусь, ничего не съем сегодня – будет голодный день. Не пойдем в ресторан вечером, ладно? – спросила меня Ирка, сверкая голодными и очень красиво нарисованными глазами. В аэропорту она была почти совсем ненакрашена. Наверно, успела накраситься во время полета.

– Не пойдем, – засмеялась я. – Я могу сколько угодно не есть, ты же знаешь! У тебя очень красивые стрелочки на глазах получились.

– Это у меня натуральное, от природы… – прищурилась Ирка. – Ловко, да? Я специально смотрела, как в салоне меня красят, и дома тренировалась, макияжную голову купила, чтобы глаза по сто раз не мучить. Хочешь, тебя накрашу?

– Нет, ты что! Не надо! – испугалась я. Могу себе представить, как я буду выглядеть в своей скромной одежде, с простой прической и раскрашенная, как Ирка. – А… не проходил больше тот… менеджер?

– Менеджер? – сначала не поняла Ирка.