притронулась. Сам он за это время съел уже почти все, что было на столе, и собирался приняться за пудинг.
Пока Оливер Стоун поглощал пищу, получая несомненное удовольствие, не было произнесено ни одного слова о том, ради чего он пригласил Оливию на обед. Они лишь перебрасывались короткими репликами о погоде и театральных премьерах в лондонских театрах, причем на первую тему много и охотно говорил Оливер Стоун, а на вторую скупо и часто запинаясь — несчастная девушка.
К концу обеда Оливия уже едва сдерживала слезы, истерзанная тем, что она не могла говорить на единственную тему, которая ее действительно интересовала. Она знала, что бабушка не простила бы ей подобного нарушения правил приличия. А Оливер Стоун, подозревала девушка, мог проболтаться об этом своей обожаемой Лиз при встрече.
И все-таки, когда Оливер Стоун уже доедал свой пудинг, чаша терпения Оливии переполнилась, и она, не поднимая глаз от тарелки с салатом, робко спросила:
— А про Альфа есть новости?
Оливер Стоун шумно вздохнул, поняв, что как он ни оттягивал этот разговор, но время пришло. Он допил чай, вытер губы салфеткой и, успев обдумать свой ответ, сказал:
— Твоего друга еще не нашли, к сожалению. А тебе, Оливия, пока следует пожить у бабушки.
Но Оливия услышала только первую фразу. Оливеру Стоуну пришлось повторить вторую после того, как губы девушки перестали предательски дрожать, справившись с нахлынувшими эмоциями.
— Я прошу тебя, Оливия, на какое-то время перебраться из кампуса в замок к Лиз.
— Зачем? — изумилась девушка.
— Доверься мне, Оливия, — с неожиданной нежностью сказал Оливер Стоун. — Так надо. Я в ответе за тебя перед Лиз.
— Не понимаю, — пожала плечами Оливия. — А если Альф вернется, а меня здесь нет? Как я ему объясню свой отъезд? Тем, что я перестала его ждать и надеяться?
— Поверь мне, если это случится, то я объясню ему все сам, — заверил девушку Оливер Стоун. — И незамедлительно привезу его в замок Лиз. Надеюсь, ты не сомневаешься, что я буду рад любому поводу, чтобы навестить твою бабушку?
— И все-таки…, — с сомнением произнесла Оливия. — Я ничего не понимаю! Думаю, что прежде вы должны все объяснить мне. В конце концов, я уже не маленькая девочка, от которой все скрывают. Говорю вам на тот случай, если вы этого не заметили.
— Заметил, — возразил Оливер Стоун, с любовью глядя на нее. — Ты уже очень большая девочка. Поэтому я и говорю с тобой. В надежде, что ты меня поймешь и выполнишь мою просьбу.
— А университет? — уже сдаваясь, спросила Оливия. — Меня же отчислят!
— Я договорюсь с руководством твоего факультета, — пообещал ей Оливер Стоун. — Тебе дадут отпуск по семейным обстоятельствам.
— И когда я должна уехать?
— Немедленно, — ответил он. — Я отвезу тебя к бабушке на своей машине. И, после того, как мои руки будут развязаны, займусь поисками твоего друга.
— Вы обещаете мне это? — тихо спросила Оливия.
— Я обещаю.
— Вы найдете его?
— Я буду стараться. Ради Лиз. Ради твоего счастья, девочка. Верь мне!
И Оливия поверила.
— Тогда давайте поспешим, — сказала она, встряхнув гривой своих рыжих волос. — Ведь чем быстрее я развяжу вам руки, тем быстрее вы начнете искать Альфа. Или вы хотите еще пудинга? Пожалуйста, я подожду.
Но Оливер Стоун заверил ее, что уже сыт. Он расплатился за обед, и они вышли из ресторана. Оливер Стоун проводил девушку до общежития. Он хотел войти вместе с ней, но Оливия сказала:
— Может быть, пока я собираю вещи, вы договоритесь о моем отпуске? Так мы сэкономим время.
Оливер Стоун подумал, что его присутствие в комнате будет стеснять девушку. И согласился.
— Только запри дверь, — сказал он на прощание. — И никому не открывай, кроме меня.
Оливия помахала ему рукой и скрылась в дверях. Оливер Стоун направился было к своей машине, стоявшей неподалеку, но потом передумал и решил пройтись до факультета пешком. В кампусе все было рядом. А ему после плотного обеда прогулка явно бы не помешала.
Филипп не узнал Оливию, когда она вышла из общежития в сопровождении высокого дородного мужчины, который был как минимум втрое старше ее. И, равнодушно проводив их глазами, только презрительно сплюнул на землю, подумав, что такая хорошенькая девчонка могла бы найти спутника и моложе. Но спустя какое-то время он вдруг вспомнил, что у девушки, с которой он видел внука Фергюса, были такие же рыжие волосы. Это было как озарение. Филипп даже зарычал, злясь на свою память, которая так подвела его.
Мужчина и девушка вернулись через час. Все это время Филипп не находил себе места, изводя себя и двоих рарогов попреками. Но, снова увидев их, он радостно засмеялся.
— Я же говорил, что она быстро утешится, — сказал Филипп. — Я обязательно расскажу об этом внучонку Фергюса. Пусть помучается, сидя в своей камере!
Филипп предполагал, что девушка и мужчина войдут в общежитие, чтобы без помех заняться в комнате любовью. Но когда они расстались, рарог почувствовал себя разочарованным.
И еще кое-что неприятно поразило Филиппа. Он услышал, как девушка в разговоре назвала мужчину Оливером. Это имя показалось рарогу знакомым. На этот раз память его не подвела, вовремя услужливо напомнив о звонке на мобильный телефон Дэвида Джеймза в тот момент, когда рарог уже собирался вонзить свои клыки в шею лейтенанта. Тогда на экране высветилась надпись, что звонит некий Оливер Стоун. Имена совпадали. Возможно, что это был один и тот же человек.
— Не нравится мне, когда я что-то не понимаю, — пробормотал Филипп. — Придется расспросить человечка. Мне интересно, зачем он звонил моему дружку-полицейскому и почему он прогуливается по кампусу с этой рыжей девчонкой.
Он сделал знак рарогам и выскользнул из машины. Три тени бесшумно устремились вслед за Оливером Стоуном, который шел по безлюдному в этот предзакатный час кампусу, ничего не подозревая и мечтательно размышляя о том, что вскоре он увидит свою обожаемую Лиз.
Глава 29
Оливия, легко перепрыгивая через две ступеньки, забежала на свой этаж, прошла по коридору, машинально отвечая на приветствия подруг, открыла дверь ключом и вошла в комнату. Окинула ее печальным взглядом, словно пытаясь запечатлеть в своей памяти. Ей было жаль расставаться с кампусом даже на короткое время. Она всегда думала, что проведет здесь несколько счастливых лет, а потом они обвенчаются с Альфом. И радость от этого события затмит грусть расставания с милыми ее сердцу прекрасными зданиями и не менее чудесными садами, в окружении которых те находились. Сейчас ей почему-то казалось, что она расстается со всем этим навсегда.
Оливия