Чего только не было написано о Кулибине! Слащавые рассуждения о его усердии к престолу, нелепые анекдоты, сентиментальная патетика, простодушное ликование невежд, восторгавшихся его иллюминациями. Рисовали его портреты с медалью, пристегнутой к его кафтану рукой царицы, с медалью, пожалованною за техническую диковину, которая позабавила двор. Все это выглядит издевательски в сопоставлении с истинным путем изобретателя, умершего нищим.
Такие брошюры изготовлялись на продажу. Известно, например, что темные дельцы Нижнего Новгорода пробовали нажиться на биографии своего земляка. Так, Горький рассказывает в своем очерке «Монархист» о книгопродавце Брееве, хорошо известном нижегородским старожилам, который торговал сперва «поминаниями», крестиками, шпилечками, булавочками, потом стал издавать черносотенные книжечки для «народного чтения», он выпустил «Житие старца Федора Кузьмича» и хорошо на нем заработал.
«Когда вышли первые книжки моих рассказов, Бреев явился ко мне скромно, но солидно одетый в мохнатенький синий пиджачок с тяжелыми серебряными часами в кармане жилета, с цепью «фальшивого золота» на груди и в новых скрипучих сапогах. От него сильно пахло ваксой, душистым мылом, он сиял улыбками и вдохновенно, негромко говорил: «Позвольте изложить мечту сердца! Для прославления древнего нашего города и желая принести посильную пользу истории государства, затеял я издание сочинений небольшого размера о знаменитых земляках наших, как-то Кузьме Минине, патриархе Никоне, Аввакуме Протопопе, о Кулибине, Милие Балакиреве, господине Боборыкине, о Добролюбове, конечно, а также о Мельникове-Печерском и всех прочих талантах земли нижегородской. Окажите делу этому литературную помощь» (М. Горький, Собр. соч., т. 13. 1933 г., стр. 149).
Надо думать, что мечта Бреева об издании брошюры о Кулибине не осуществилась. По крайней мере нам ничего в этом роде найти не довелось.
Из всех «народолюбческих» работ о Кулибине да проверенности и систематизации фактов наибольшего внимания заслуживает книжка И. Ремизова, который очень долго занимался Кулибиным, но в плане исключительно внешней биографий. Работа эта ценна особенно приложенной к ней библиографией, для своего времени, исчерпывающей. (И. С. Ремизов, Механик-самоучка И. П. Кулибин, изд. 4-е, доп. СПБ, 1883 г., 62 стр.)
Но самой полной работой, повествующей о жизни Кулибина, является, по нашему мнению, брошюра Селезнева.
Ф. Селезнев, студент Нижегородского университета, опубликовал в 1918 году, в приложении к № 7 «Вестника Нижегородского университета» работу о Кулибине. Не претендуя на особенную глубину освещаемых событий, автор, по сравнению с первыми биографами, дает самое полное их изложение, впервые используя и материалы Короленко. К достоинствам брошюры следует отнести ее серьезный тон и понимание сложности натуры Кулибина. Зато у автора нет отчетливого и верного представления о самих изобретениях и совершенно отсутствует социальный фон.
В беллетристике, которая не обошла Кулибина, образ его представлен в еще более искаженном и условном плане. В стихах Кулибин был воспет еще при жизни своим земляком — нижегородским поэтом XVIII века Орловым. Орлов выпустил тогда книгу стихов. Это стихотворение называется «Нижний-Новгород» и кончается так:
О, Нижний! Мининым прославленный стократ,Не всякий ли тебе уступит в этом град?Эхо: рад!Рад будет уступить и сердцем и устами,Зря на Кулибина своими очесами!Эхо: сами!Механик сей от нас во град Петров утек.Сколь долго проживет сей умный человек?Эхо: век!Простой человек, нигде он не учился,Но механизм его кому б не полюбился?Эхо: бился!Пошел он и дошел: часы сам делать стал,Голландец пред его моделею ниспал!Эхо: пал!Вот Нижний каковых на свет людей рождает,Баранщикова свет, еще ли свет не знает?Эхо: знает!
О Кулибине написана была и пьеса, представленная потом в Петербурге. Она была опубликована под названием: «Русский механик Кулибин, анекдотическое представление в трех отделениях». Автор этой пьесы — А. В. Висковатов, русский военный историк, имевший склонность сочинять литературные произведения и помещать их в разных журналах.
В пьесе беззастенчиво перепутаны все внешние события жизни изобретателя. В первом акте Кулибин представлен завидующим Ломоносову и читающим его оды. После поездки в Петербург Кулибин вскоре опять живет в Нижнем, тогда как этого не было. Автор причисляет Кулибина к Академии Наук после испытания модели моста, тогда как он официально занял место механика при Академии тотчас же по приезде в Петербург. Производит неприятное впечатление плоское остроумничанье в тех местах, где городские кумушки рассматривают модель Кулибина и из-за нее ссорятся. После того как удалась Кулибину модель моста, тотчас же объявляются женихи к его племяннице. Кулибин представлен идеалом доброты и рыцарем бороды, которую он везде и перед всеми защищает. В пьесе есть и «неизвестный покровитель», так сказать, «рука всевышнего» в образе смертного, пекущегося об отечественных талантах. Истый русский, он широк по натуре и объемлет все: он позавтракал шинкованной капустой, а заедает ее персиками; поужинал ананасами и запил их квасом, после винограда он употребляет соленую осетрину. Этим «добрым гением» оказывается Потемкин, который во время испытания модели стоит в окне Академии «рядом с дамою в голубой ленте». Царица одарила механика, сам Потемкин торопится его обласкать и т. д. Любопытно, что, пытаясь дать самый резкий шарж на академиков-немцев, автор вложил в их уста совершенно балаганные рассуждения. Один немец утверждает, что Ломоносов был германец Лемназе. «Участвуя в какой-нибудь морской экспедиции, он был заброшен бурею на берега Двины и поселился в Холмогорах». Этот немец и Кулибина зачислил в «немцы»: есть немецкая фамилия «Кольбин». Предки Кулибина были Кольбины, и т. д.
Кулибиным навеян в «Грозе» Островского образ Кулигина — «мещанина, часовщика-самоучки, отыскивающего перпетуум-мобиле».
В этих сердобольных симпатиях к «самоучке» повинны почти все беллетристы, писавшие о Кулибине. Удивительнее всего то, что крупнейшие изобретения Кулибина заслонялись часами даже в представлении образованных людей.
Борис Садовский, писатель-нижегородец, в произведении «Великодушный жених» пошел другими путями. Он изображает выдуманную историю сватовства Кулибина, в третий раз овдовевшего, к шестнадцатилетней девушке Настеньке, дочери мелкого торговца железом. Торговец согласен отдать за него свою молодую дочь. Для автора пресна и чужда социальная трагедия изобретателя. Всего соблазнительнее оказалась для него выдумка о женитьбе Кулибина в четвертый раз. Весна 1813 года. Автор заставляет старика вздыхать под окошком своей невесты. Вздыхающий жених застает ее с возлюбленным — молодым парнем. который уговаривает ее бежать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});