Читать интересную книгу Холоднее войны - Чарльз Камминг

Затем переход к делу. Доволен ли он тайниками? Не хочет ли переместиться с Бююкада? Как там, в Стамбуле? Не жарко, не напряженно? Нет ли у Лэнгли подозрений, что завелся крот? С Минасяном было всегда одно и то же.

На все его вопросы Клекнер давал успокаивающие ответы. Да, с тайниками полный порядок. Сигналы работают прекрасно, ни малейших сбоев. Обстановка в Стамбуле спокойная, никаких подозрений насчет крота. Минасян захотел узнать подробности о новом источнике в мэрии. Что ж, справедливо. Клекнер рассказал ему то немногое, что знал. А как там груз оружия ЦРУ, который скоро должен пересечь границу в Джераблусе? «Ну что же, если хотите, можете их остановить и оказать Асаду услугу; я же именно за этим вам о нем и сообщил».

Но сам Клекнер хотел поговорить о Поле Уоллингере. Вот почему он рискнул появиться в Rembrandt Hotel, вот для чего он мотался по Harrods. Все, что он хотел знать, – зачем убрали Шандор. Ему нужен был ответ на этот вопрос. Нет – он требовал ответа на этот вопрос. И если он получит неправильный ответ, неправильное объяснение, то хрен с вами и хрен со Службой внешней разведки. Наше маленькое соглашение отменяется.

«М: Как тебе известно, причина, по которой мы взяли в игру Сесилию и свели ее с крупным сотрудником МИ-6, – это отвлечь внимание от твоей собственной деятельности.

К: Мне это известно. Разумеется, мне это известно.

М: Если бы возникли неприятности, если бы кто-то заинтересовался провалами операций по Хичкоку, Эйнштейну и остальным, МИ-6 и ЦРУ (так!) узнали бы об отношениях между мистером Уоллингером и Сесилией и еще много месяцев, а то и много лет подозревали бы, что источник утечек – именно он.

К: Ну да. Конечно. Так зачем было ее убивать?

М: (Неразборчиво.)

К: (Неразборчиво.) …чтобы я в это поверил?

М: Райан, мы расследуем это дело. Используем все возможные источники.

К: Что за чушь!

М: (Неразборчиво.)

К: О’кей, так если… (Неразборчиво.)

М: Крушение самолета – это тоже была просто случайность.

К: Случайность или несчастный случай?

М: Прошу прощения? (С недоумением.) Случайность? Так или иначе, мы не имеем к этому никакого отношения. Наше расследование, ваше расследование, британское расследование – все подтвердило техническую неисправность. Есть небольшая вероятность, что Пол Уоллингер покончил с собой. Должен признать, эта версия вызывает у меня интерес.

К: О’кей.

М: Я зашел слишком далеко. Я попробовал надавить на Уоллингера.

К: Вы сделали… что? (С выделением.)

М: (Неразборчиво.)…то, чего хотела Сесилия.

К: И вы с этим согласились?

М: Она хотела закончить эти отношения. Хотела вернуться к своему бойфренду и ресторану. Я чувствовал, что должен сделать выбор. Или мы полностью потеряем доступ к главе станции в Анкаре, или поставим его перед фактом: он находится в близкой, интимной связи с агентом Службы внешней разведки, за ним наблюдают, он глубоко скомпрометирован… а там посмотрим, что будет…

(Неразборчиво.)

(Задержка 56 секунд.)»

Таким образом, разговор Минасяна и Клекнера подтвердил, что Пол Уоллингер никогда не работал на Москву. Из расшифровки беседы также выяснилось, что русские лгали Клекнеру. Расследование, проведенное МИ-6, доказало, что Сесилия Шандор была убита французским киллером Себастьеном Гашоном. Как и предсказывал Том, бойфренд Сесилии, Люка, исчез через несколько дней после ее смерти. Москва подчищала концы вокруг Абакуса. Тело Люки, как считали все, никогда не будет найдено.

Однако то, что последовало дальше, дало Тому и Амелии абсолютно новый повод для беспокойства.

«(Задержка 56 секунд.)

М: (Неразборчиво.) …это та девушка, о которой ты говорил?

К: Ага (так!).

М: Райан, о’кей. По-твоему, это хорошая идея?

К: Что вы имеете в виду?

М: Это ты с ней познакомился или она с тобой? Это была ее инициатива?

К: Что? Вы думаете, я такой дурак? Я познакомился с ней на похоронах Пола, мы обменялись номерами, потом я пригласил ее на вечеринку в Стамбуле. (Пауза 3 секунды.) Слушайте, все это дерьмо вашего дела вообще не касается. У меня должна быть и своя частная жизнь.

М: Это я понимаю. Мы понимаем. Значит, ты ей доверяешь? Целиком и полностью?

К: Конечно, доверяю. На все сто процентов. Господи. Вы думаете, что бриты подложили бы дочь Пола Уоллингера под Тома Келла, только чтобы втянуть меня?

М: Том Келл?

К: Бывший сотрудник МИ-6. Сейчас снова на них работает. Это тот парень, кого они послали в Анкару, когда Пол погиб. У них некоторое время были отношения. Недолго. Можете сами его проверить.

М: (Неразборчиво.)

К: (Неразборчиво.) …какая-то паранойя. Мне нравится эта девочка, ясно? (Смех.) Она умная, она хорошенькая. Здесь нет никакого риска.

М: О’кей. Но будь умным, дисциплинированным мальчиком. Встреться с ней в Стамбуле. И постарайся не слишком к ней привязываться. Это мой тебе совет. Хотя в таких случаях все советы ведь бесполезны, да? Я прав?

К: Вы абсолютно, чертовски правы».

Глава 51

– Первое, что сделает Минасян, – проверит тебя с головы до ног. Постарается выяснить все, что можно, о ваших отношениях с Рэйчел. Потом перетасует карты и проверит все еще раз. Перечитает каждый ее имейл, каждое СМС. И постарается понять, знает ли она о том, что ты занимаешься Райаном.

– Я понимаю это, Амелия.

Они шли по Ноттинг-Хилл. Дождь прекратился, и Лондон делал все возможное, чтобы выглядеть теплой европейской столицей. Рэйчел была уже в Стамбуле, Клекнер в самолете, Минасян в российском консульстве так и не появился, и они решили, что он вернулся в Киев.

– Что мы о нем знаем? – спросил Том.

– Очень мало, – честно ответила Амелия, и ее признание удивило Тома. – Довольно молод. Моложе, чем ты, во всяком случае. Человек постсоветской эры – в том смысле, что у него нет этой всосанной с молоком матери идеологической привязанности к былым дням. Когда Горбачев был у руля, он еще бегал в памперсах. Украина, конечно, имеет для Кремля огромное стратегическое значение, но я думаю, что Минасяна отправили туда исключительно для того, чтобы он занимался Клекнером, а не работать над направлением «Евросоюз». Женат, есть дети. Семейный мужчина, короче говоря. Петерс о нем очень высокого мнения. – Петерс, офицер высокого ранга, работал на станции в Киеве. – Скользкий тип, аккуратный, дотошный, амбициозный. Восходящая звезда. Мы полагаем, что приказ убрать Шандор исходил из Москвы, а не от него лично и что он был против этой идеи. Возможно, он психопат – обычный или специально выращенный Москвой, возможно, и нет. В любом случае он находится ближе к концу пищевой цепочки и вынужден делать то, что велит Москва.

Амелия говорила, не глядя на Тома. Ее каблуки нетерпеливо постукивали по асфальту. Они прошли мимо полицейского на углу Лэнсдаун-Уок, и она попросила Тома рассказать о них с Рэйчел поподробнее.

– Есть ли что-нибудь в вашей переписке, в электронной или телефонной, где вы обсуждали крота? – Том бросил на Амелию испепеляющий взгляд, но она нисколько не смутилась. – Даже если не упоминал об утечках и прочем, ты говорил ей, зачем ты в Турции?

– Конечно же мы это обсуждали. Рэйчел знала, что я расследую обстоятельства гибели ее отца. И то, что мне предложили занять его пост. – Амелия раздраженно выпустила воздух сквозь зубы. Одно только это означало нарушение секретности. Но Том решил быть откровенным до конца. – Ей очень не нравилось, что я не могу рассказать ей, что именно происходит. Мы старались, насколько это возможно, обходить тему моей работы. Теперь я понимаю, конечно, почему она так неохотно говорила об Секретной разведывательной службе. Потому что все это время она работала на тебя.

– Не все…

– Она боялась, что я раскрою вашу маленькую грязную тайну.

– Эта маленькая грязная тайна только что предоставила секретной службе все доказательства, достаточные для того, чтобы засадить Клекнера за решетку. Но спасибо тебе за понимание и поддержку.

Том уже давно понимал, что их дружба с Амелией может, в конце концов, подойти к такому моменту, когда ничто не сможет ее спасти. Слишком много неприятного и злого они пережили. Слишком много лжи. Чужих и своих тайн.

– Ты говорила с Рэйчел о Сесилии Шандор? – спросил он.

– А ты? – По ее глазам Том понял, насколько Амелия устала и как она напряжена. И он рассказал ей то, что она должна была знать. – Ну конечно, мы о ней говорили. Она была любовницей ее отца. И Рэйчел о ней знала. И Джозефин тоже. Рэйчел прочитала их чертовы любовные письма.