Второй раз Машу перебила Даша — недоуменная:
— Ты увидела живого Булгакова и сбежала?! Даже не сказала с ним пару слов? — Чуб сделала потрясенно-возмущенное лицо и непонимающе покачала головой. — Демон тебе: «Знакомься, это Булгаков», а ты ноги в руки и бежишь с Владимирской горки? Ненормальная! Не понимаю!! Если бы я так любила Булгакова, я бы от него во-още не отлипла.
Третий раз Машу перебила Даша — довольная:
— Марина считала: амазонки от ведьм? Землепотрясно! Ну, Марина, — развернулась она к висевшей над их камином средневековой фреске, — я тебя уважаю! Помните? Я вам так и сказала! Потому что так и должно было быть! Украинки всегда были склонны к матриархату. Ну как в том анекдоте: «Женился узбек на украинке…»[15]
Четвертый раз Машу перебила Даша — влюбленная:
— Ахматова влюбилась в нашего Демона? А он что? Ну, конечно, — не дала вопрошающая Маше мига втиснуть ответ. — Она ж знаменитость! — заревновала певица в одночасье и мужчину, и славу. — Первая поэтесса России! Сперла нашу Лиру и сразу прославилась. Вы во-още в курсе все, отчего она стала первой? Оттого, что первая стала писать «о своем, о женском»! До нее бабы не писали о своих переживаниях так — напрямую. А тут вслед за ней все застрочили: «он меня не любит, он меня погубит». Типичное действие нашей Лиры! Силы амазонок. Женская поэзия стала сильнее мужской. Из-за Ахматовских бабских стихов все точно с ума посходили. Потому муж ее так и бесился, он же типа поэт, мужчина, пишет серьезные вещи…
Пятый раз — Даша! Ревнивая:
— Ян пошел с тобой гулять?
— Не гулять, а в Прошлое, — быстро внесла правку Маша. — И не Ян. Мой Ден.
— Один хрен! Со мной он трех слов не сказал. Выходит, с тобой он общается, а со мной нет? Чем ты лучше? Можешь мне объяснить? — По примеру анекдотичной украинки Чуб грозно уперла руки в бока.
— Даш, он ненавидит меня точно так же, — обелилась Маша. — Я просто случайно, совершенно случайно приперла его к стенке.
— Приперла? К какой еще стенке? Ты к нему приставала? Или ты падала и к нему прислонилась?
— Я сейчас все объясню…
Седьмой раз Машу перебила Катя.
Но только потому, что, очумевшая от приступа поджелудочной ревности, Даша перебила Машу в шестой раз:
— Ян готов пойти под Суд вместо тебя? Он так и сказал? — заорала отвергнутая Землепотрясная.
— Не вместо меня. Вместо нас Троих, — сплутовала Маша (не сказавшая ни слова на тему «Город выбрал Вас. Только Вас»).
Но Даше Чуб уже было «пофиг, где у тебя тюбетейка»!
— Теперь мне все ясно! Он в тебя влюблен!
— Влюблен? — осела Ковалева. — Он терпеть меня не может.
— Это первый признак — влюблен! А ты, Машенька, прости, не такая и тютя, чтоб это не понять. Мужик готов идти в Суд вместо тебя, а ты мне пургу гонишь. А сама парня у меня увела! Я-то думаю, чего он ко мне охладел? Чего он одной тебе сказал, где его искать? Что, Врубель уже побоку? Сначала Мир побоку, потом Врубель. Быстро ты оперилась! Подруга тоже побоку… У меня голос пропал. А ты меня бросила, бросила! И поскакала парня моего отбивать!
«Как она похожа на мою маму», — подумала Маша, пасуя перед землепотрясным напором.
Точна так же она всегда обмирала пред матерью.
— А ну прекрати истерить! — прикрикнула Катерина, и без того протерпевшая Дашин крик подозрительно долго. — Что за разборки? — сбавила голос она, проклиная идиотку-певицу, но понимая: ссора, способная расколоть их Троих, им сейчас ни к чему.
А потому:
— Вини не ее, а себя, — хитромудро вывела старшая из Трех Киевиц. — Кто, собственно, мешал тебе отправиться в Прошлое с Машей? Бродили бы там с твоим Демоном вместе. Ты ж сама пожертвовала этой возможностью. Воскрешать голос тебе казалось важней. Вот вам и теория жертвы! Чем пожертвуешь, то и пожнешь.
— Думаешь? Думаешь, он на меня из-за голоса?.. — Чуб почесала нос, вспоминая: «своего ума не вставишь… и все же попробую вам его одолжить… забудьте про голос».
Выходило, что из-за голоса.
Из-за того, что она думала про голос, а не про Город, в то время как Маша…
Дашин нос зачесался еще сильней.
Мысленно Катя стукнула Чуб по этому самому носу и повернулась к разведчице:
— Отличная новость. Я правильно поняла? Достаточно нам заявить, что Демон нарушил Запрет, Суд гарантированно переносят. И нет проблем!
— Достаточно выйти на Старокиевскую гору и прокричать: «Призываю Суд на Стоящего по левую руку».
— Не надо на него призывать!
За тридцать секунд Даша успела представить все, что сказал бы Демон не Маше, а ей, кабы она не упустила такую возможность.
И теперь не хотела упускать Демона!
— Я тоже не хочу его обвинять, — устало согласилась студентка.
— Я тоже, — примирительно согласилась Катя с ними двумя. — До сих пор нам от него была одна польза. Я даже не понимаю, почему открывать правду слепым — такое уж преступление? Можно подумать, люди не знают про ведьм.
— Люди знают про ведьм… — Маша дотронулась до своего лба. Лоб был мокрым, в испарине. Глаза болели. Смотреть на мир было больно.
Но Знание, которое Маше все никак не давали сказать, разрывало сильнее, чем «Рать».
— Но у людей нет наших знаний. Знание — вот что отличает ведьм от слепых. Само слово «ведьма» — происходит от «ведать». Слово «ответ» родилось из словосочетанья «от вед». То есть «от ведьм», которые знают все. И мы не хотим делиться нашими знаниями. Таков закон нашего мира.
— Что ж, тем лучше, — кивнула Катя. — В крайнем случае…
— Только не надо делать из моего Яна крайнего! — взбесилась Землепотрясная. — У нас есть твои ведьмацкие корни. Это верняк! Маша видела тебя в Прошлом. Я, правда, так и не въехала, чего это значит…
— Я тоже. — Катя выжидательно посмотрела на Ковалеву. «Я — ведьма».
Она была ведьмой — впервые Маша знала то, что, помимо нее, знает один Господь Бог.
И ее Знание было ответом на мольбы миллионов слепых.
— Это значит, — сказала она, — что вы поверите мне. Вы послушаетесь меня и согласитесь… Город зажег нам красный огонь и указал на Лиру. Лиру нашла Анна Ахматова. Но дело не в поэзии Анны и даже не в Лире. Демон все подтвердил. Но я и сама догадалась. Кылына же не шифром писала. Просто делала сокращения для удобства. «AAA не прольет, БД не пойдет, вор не будет, Ц остается». Вор — это Великая Октябрьская революция! БД — Дмитрий Богров, убийца Столыпина. Если 1 сентября 1911 года Богров «не пойдет» убивать Столыпина в оперный театр, революции не будет. Царь останется. Кылына вычислила, как отменить революцию!
* * *
— Демон сказал: она долго вычисляла. Очень долго. Он расшифровал не только сокращения, но и математическую часть. Там все учтено! Все, что должно произойти или не произойти, чтоб ее не было!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});