- Это был удачный бросок.
Арминий посмотрел на Раду, чье лицо смотрело на них из центра воронки, его рот был плотно сомкнут, защищаясь от воды, плескавшейся по его подбородку, а глазами он окидывал Марка оценивающим взглядом.
- Ну, вы лучше всех знаете, как такое чувствовать. - Он повернулся обратно к обреченному сармату. - Твои ноги уже коснулись дна, а, Раду?
Сармат впился в них ядовитым взглядом, его суровые глаза на лице внезапно побледнели от осознания неминуемой смерти, он запрокинул голову, и набрал воздуха, прежде чем выкрикнуть наблюдавшим за ним людям.
- Будьте вы все прокляты ! Я проклинаю вас ! Именем Таргитая, бога грома, и духами моих предков, я проклинаю вас и желаю вам ...
Во время выкрикивания сарматом последний слов проклятий, Луго взял свой молот и с удивительной деликатностью положил его плоской стороной массивного тяжелого оружия на макушку черепа Раду. Не дожидаясь выяснения того, что именно сармат пожелал им в качестве расплаты за свою жизнь, он надавил на древко оружия так, что рот беспомощного человека оказался под водой, а глаза от ненависти вылезли из орбит. Луго рассмеялся над словами сармата, покачав головой.
- Проклятие не подействует, если я его не услышу.
Раду некоторое время боролся с гнилой болотной жижей, которая покрыла его нос и дошла до наполненных ненавистью глаз, а затем бесшумно скользнул под поверхность болота , оставив после себя след из жирных пузырей, когда скрылся из виду. Марк поднял плащ с Орлом и устало огляделся в поисках тропы.
- Нам нужно двигаться, прежде чем охотники перейдут реку и пойдут за нами. Я просто думаю, что если …
- Нет, центурион, только на этот раз не будем думать о том, что может еще произойти.
Арминий вложил меч в ножны, отвернулся от зыбкой поверхности болота и с гримасой покачал головой.
- Христианин-самоубийца, пара злобных сарматов и целая свора сучек с острыми копьями, отчаянно желающих отрезать мой член и скормить его своим охотничьим собакам, мне кажется, хватит на один день. Если у вас есть еще какие-то мысли усугубить ситуацию, вы можете оставить их при себе, спасибо.
- Стой!
Тунгрийская колонна вздрогнула и остановилась по команде Юлия в третий раз за час, люди, опираясь на свое оружие, когда их примипил промаршировал вперед по теперь уже плавно поднимающейся тропе, со склоненной набок головой, чтобы уловить к любой шум, кроме звуков ветра шелесту деревьев и щебетания птиц. Он какое-то время стоял неподвижно, склонив голову, прислушиваясь, а затем смущенно покачал головой.
- Ничего не слышно, а примипил?
Скавр следовал за ним, положив руку на рукоять гладиуса и приподняв бровь. Юлий покачал головой.
- Ничего, а ведь если где-нибудь и есть засада, то она скорее всего, где-то между этим местом и краем подъема дороги. Мне бы хотелось, чтобы с нами был тунгрийский следопыт Марка, которого мы могли бы просто отправить на разведку, и он довольно быстро нашел бы что-нибудь необычное…
- Примипил, трибун. Могу ли я попросить уделить мне минуту времени?
Двое мужчин обернулись к колонне и увидели почтительно ожидающего их Кадира. Далеко по тропе позади него тонкая, почти невидимая полоска дыма поднималась из точки в середине длинной колонны когорты, примерно там, где на линии марша располагалась его центурия.
- В чем дело, центурион?
Хамийанец отдал честь, снимая с пояса табличку.
- Господа, когда я открою эту табличку, вы увидите, что она содержит не что иное, как список моей центурии с утреннего собрания. Я показываю ее вам для того, чтобы мы могли поговорить, не вызывая подозрений у людей, которые, как я полагаю, наблюдают за нами.
Скавр кивнул, поджал губы и указал пальцем на надпись в табличке.
- То есть ты полагаешь, что мы попали в засаду?
Кадир кивнул, указывая на строки текста на воске.
- Я думаю, что мы уже на половине пути, трибун, и что они ждут, пока мы продвинемся глубже в их ловушку, прежде чем начать атаку. Если, конечно, мы не покажем никаких признаков осознания нашего затруднительного положения.
Юлий упер руки в бедра, заставляя себя не оглядываться по сторонам в поисках признаков приближающегося нападения.
- И откуда именно ты это знаешь, а?
Кадир указал обратно на колонну.
- Там частичный отпечаток ботинка в грязи на дороге, примипил, только пятка, как будто кто-то перепрыгивал через дорогу, чтобы не оставить следов, которые могли бы дать нам повод подозревать их присутствие, но он не дотянулся совсем немного. Впечатление яркое и, конечно, свежее. Один из моих людей заметил след почти сразу, как только мы остановились, и обратил на него мое внимание. Я посоветовал ему молчать об этом, а затем бросил быстрый взгляд на листву вокруг отпечатка. Там были следы недавнего прохода более чем одного человека, как будто группа охотников перешла дорогу, не желая оставлять никаких заметных следов. Я думаю, что там варвары и довольно близки.
Он указал на строку текста, написанную на мягком воске таблички, и Юлий решительно кивнул.
- Очень хорошо, центурион, в таком случае нам придется воспользоваться идеей Сила. Вы знаете, что делать.
Хамийанец кивнул и снова отдал честь, а его лицо по-прежнему ничего не выражало.
- Я предпринял соответствующие шаги. Я буду молиться Деасуре, чтобы мы добились успеха.
Он отвернулся и быстрым шагом пошел обратно вниз вдоль колонны.
- Мы действительно собираемся подвергнуть испытанию дикую фантазию декуриона?
Юлий усмехнулся смущенному тону своего старшего начальника и повернулся к нему с широкой улыбкой.
- Разве у вас нет идеи получше, трибун? В тот момент, когда те, кто там находится, поймут, что мы не собираемся делать ни шагу дальше в ловушку, которую они для нас приготовили, они сделают то, что делают всегда. Их лучники осыпят нас несколькими залпами стрел, а затем воины ворвутся с обеих сторон, стремясь разбить нас на группы размером с центурию, а затем уничтожить каждую куску легионеров по отдельности. Вероятно, на обоих концах дороги их собралось по несколько сотен, чтобы закрыть переднюю и заднюю двери и запереть нас, и, учитывая, что они знают нашу численность, я ожидаю, что тот, кто их послал, дал своему предводителю как минимум вдвое больше людей, чем у нас. Нет, я не говорю, что мы не воспользуемся идеей Сила, поскольку нет ничего лучшего. Я полагаю, у вас тоже нет лучшего решения?
Скавр кивнул, задумчивой улыбкой отвечая на жесткую ухмылку примипила, и Юлий, указав на обочину дороги, сказал: