— Ты пропустил горы и пустыни, — сказал Карадур.
— Ежели мне доведется залезть на Козью Кручу либо пересечь Федиран, я добавлю пару строф... — Джориан осекся на полуслове и, натянув поводья, сделал знак Карадуру. — Впереди кто-то есть, — тихо произнес он. — Подержи-ка Оузера.
Джориан соскользнул с коня и сунул поводья колдуну. Затем снял шапку и, согнувшись в три погибели, чтобы не выдать себя, побежал к краю распадка. Вскоре он возвратился.
— Всего лишь два пастуха, охраняют табун. Видать, орда ихняя поблизости. Нам самое лучшее вернуться к речке и переждать. Я тем временем спрошу Твашу, что делать: идти прямо на них или прокрасться сторонкой. Утонуть мне в дерьме, но, по всем расчетам, нам давно пора выйти к Истхойну!
— Как метко заметил Сидам-мудрец: «Путешествие и болезнь тянутся медленнее, чем ожидаешь, зато деньги и вино кончаются быстрее», — изрек Карадур. — Пока мы еще успеваем на метурский Конклав. В Тарксии придется сделать передышку. Там живет один Альтруист.
— Кто он?
— Старый волшебник по имени Вальдониус.
— Ему можно доверять?
— Вне всякого сомнения; Вальдониус известен, как человек кристальной чистоты.
— Ладно. Будем надеяться, он окажется почестней Ритоса и Поррекса, в коих ты был уверен ничуть не меньше!
Некоторое время Карадур ехал молча, затем вдруг произнес:
— О Джориан!
— Ну?
— Ты не хотел бы стать волшебником? Мне нужен ученик; последний, что у меня был, умер много лет назад.
— Отчего это он умер?
— Несчастный простофиля вызвал злобного демона, но позабыл замкнуть магическую фигуру. Я уверен, ты бы так не оплошал. Что скажешь?
— Чтоб я пошел в волшебники, Тио меня забодай? Не знаю. Я подумывал стать часовщиком, торговцем, фермером, солдатом и поэтом, а вот гадателем — ни разу.
— Хорошо, на Конклаве у тебя будет возможность оценить моих собратьев по ремеслу.
* * *
Зеленый бог Тваша уже не выглядел таким жизнерадостным, как прежде.
— Где мои цветы? — хмуро спросил он.
— Ох, господин, — ответил Джориан. — Где я тебе весной возьму цветы в холодной степи? Подожди деньков пять, и я тебя завалю цветами — все долги покрою с лихвой.
— А я хочу сейчас, — капризно сказал бог. — В Тирао круглый год полно цветов.
— Мы не в Тирао, — урезонивал Джориан ребячливое божество, стараясь подавить закипавшее раздражение. — Здесь цветы распускаются только в определенное время года.
— Тогда я ненавижу эту местность! Вези меня назад в любимые родные джунгли!
— Ну, вот что, о бог! — взорвался Джориан. — Я тебя выкопал из кулбагархской грязи и с тех пор усердно каждый день тебе молюсь. Я скажу, что будет, ежели ты откажешься прорицать. В первый же раз, как выйдем к Срединному морю, я тебя зашвырну подальше в воду. Может статься, ты найдешь там молельщиков получше — осетров да селедок.
— Ой, да полно, полно, — захныкал Тваша. — Так и быть, подожду с цветами. Чего тебе надобно на сей раз?
— Очень бы хотелось разузнать про орду, что стоит у нас на пути; кто они такие и как зовут ихнего хана.
Тваша исчез с постамента. Джориан остался один в темном зале с размытыми очертаниями. Вскоре бог вернулся.
— Это орда Гендингов, она стоит лагерем у города Истхойна, а ханом у них Вилимир.
— Ух ты! Не тот ли он изгнанник, что в прошлом годе жил при ксиларском дворе?
— Не знаю, хотя это нетрудно выяснить. Скажи, твой Вилимир был тощий, среднего роста, бритый, с длинными, тронутыми сединой соломенными волосами и шрамами на лице и правой руке?
— Точно он. Старый хан, видно, помер или свергли его. Присоветуй: ежели я привечал парня, когда он был в нужде, могу ль я нынче ему довериться?
— Ах, любезный мой Джориан, полагаю, тебе нечего опасаться. Во всяком случае, я только что заглядывал в его мозги и не обнаружил там никаких злодейских замыслов. Как мне показалось, он малый неглупый и практичный.
— Когда он гостил в Ксиларе, мне тоже так казалось. Счастливо!
Проснувшись, Джориан пересказал Карадуру свой последний разговор с Твашей.
— Все ж таки нет полной уверенности, что нам окажут дружеский прием, — сказал он. — Сдается мне, Вилимир слишком хладнокровный реалист, чтоб поддаться благодарности. Что присоветуешь?
— Ах, Джориан, доверимся ему, у нас нет иного выхода! Мы сможем сесть на корабль, плывущий в Тарксию, и моим бедным старым костям не придется больше трястись по этим бесконечным ухабам. Кроме того, если мы вздумаем обойти его войско стороной, нам придется потратить на это не один день, а потом еще берегом добираться до Тарксии. Так мы на Конклав опоздаем.
— Решено, — сказал Джориан и вскочил на коня.
К полудню они добрались до главного лагеря Гендингов, разбитого на пологом холме к северу от морского порта Истхойна. За Истхойном можно было разглядеть отливающие на солнце стальным блеском воды залива Норли, откуда, раздувая прямоугольные коричневые паруса, уходили в первый весенний рейс обычные для этих мест беспалубные, одномачтовые, Похожие на каноэ суденышки. Сам Истхойн вытянулся полукругом, следуя очертаниям береговой линии бухты. Город окружала стена из необтесанного местного камня; на стене под свежим степным ветерком безостановочно крутились два десятка ветряных мельниц.
Черные шатры клана Гендингов покрывали внушительное пространство. Рядом с лагерем войска кочевников совершенствовали свое боевое искусство. Они отрабатывали атаки, ложные отступления и стрельбу на полном скаку. Войско Гендингов состояло в основном из легко вооруженных конных лучников, однако самые богатые подданные хана Вилимира были собраны в эскадроны тяжело вооруженных копейщиков, закованных с ног до головы в кольчатые или пластинчатые кольчуги и разъезжающих на мощных конях, тоже наполовину защищенных доспехами. Восседая на спинах прирученных мамонтов, за учениями наблюдали воинские начальники. Никто не обратил особого внимания на двух пропыленных и покрытых коркой засохшей грязи незнакомцев, которые подъехали к огромному черно-красному шатру, расположенному в центре учебного плаца. Джориан с Карадуром привязали свою живность к коновязи, после чего Джориан по-швенски обратился к караульному:
— Король Джориан Ксиларский желает выразить почтение Великому Хану Гендингов. Он знает нас.
— Король, говоришь? — смерив Джориана презрительным взглядом, переспросил караульный. — Видал я прежде королей, но такого как ты — в драных обносках да еще в компании старой развалины на колченогом осле — чтой-то не припомню.
У караульного, здоровенного детины почти одного с Джорианом роста, были золотистые, заплетенные в косички длинные волосы и свисающие на грудь усы. Наряд его состоял из мешковатых шерстяных штанов, кольчуги, подбитого мехом плаща и шлема с зубчатым гребнем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});