молодых ребят.
В следующей комнате обнаружил нечто вроде кухонного комбайна, только размером с бетономешалку. Рядом валялись разрушенные самоцветы, различные химикаты и тетрадки, исписанные формулами с пояснениями. Сгрёб всё в кучу и закинул в чашу устройства. Врубил его на всю — наслаждайтесь, уроды. Для придания особой изысканности этой смеси закинул в неё ещё и пару лопат мусора.
Пошёл в следующую комнату и увидел там нескольких мужиков. Кто-то сидел на полу и скулил. Другие пытались ползти по стенам. Кто во что горазд, но всех их объединяло одно — безумная улыбка и зрачки разного размера.
Идиоты, решили напоследок собственный продукт попробовать. Смотреть противно на этих отбросов общества. Надеюсь, что и горячая сталь им зайдёт на ура. В несколько выстрелов всех вернул в реальный мир и сразу отправил в загробный.
В последней квартире на третьем этаже нашёл готовый товар. Мешки, пакетики, стеклянные бутылки. Во что только эти уроды не упаковывали оранжевое вещество. И это правда может кому-то нравиться? Разрушать собственное тело — верх идиотизма, никогда не пойму.
Для интереса врубил чувствительность к сконцентрированной энергии. Так я и думал — оранжевое вещество по своей сути очень походило на сами самоцветы, разве что с какой-то примесью. Получается, что те, кто употребляют, должны заражаться оранжевой дрянью. И на этой отраве Старьёвщик сделал бизнес? Уже давно понятно, что он тот ещё отморозок, просто не понимаю, где его люди нашли покупателей… Плевать.
Как быстро уничтожить всё вещество из упаковок? Решение пришло быстро: я просто сконцентрировался и вытянул из всех наркотиков в комнате оранжевую дрянь. Отделил от неё нейтральную энергию, совсем немного, и поглотил. Оранжевую же дрянь сконцентрировал и оставил на полу посреди комнаты. Больше это вещество ничьи жизни не поломает.
На очереди четвёртый этаж. Пока поднимался по лестнице, услышал крики.
— Помогите нам!
— Мы заложники!
Подошёл и увидел, что одна из дверей закрыта на толстую решётку. Из неё тянутся руки, люди смотрят на меня и кричат.
— Спаси нас…
— Помоги!
Подхожу ближе:
— Тихо! Кто вы?
— Я просто хотел кайфануть, а оказался здесь.
— Мне предложили работу.
— А я рылся в мусоре, когда меня поймали и затащили в багажник.
Ясно, всех их сюда стащили люди Старьёвщика. Понятно теперь, что наркотики помогают уроду не только забивать капитал, но и похищать людей.
Наверняка их здесь держат для того, чтобы продать в лабораторию. Хотя не исключаю, что на некоторых из них Старьёвщик планировал испытать биомеханические протезы. И Череп тому доказательство.
— Среди вас есть дети?
— Пропустите пацанёнка! — крикнул один из мужчин.
— Вот-вот, — ответила какая-то женщина позади.
— Азур?! Это ты?!
— Джеф? — ушам своим не верю. — Ты в порядке?
— Нормально.
— Где остальные?
— Я здесь один.
— Срань! — неужели я не успел?
Стою как вкопанный и думаю, что делать дальше. Выпускать людей точно нельзя, начнётся паника… Они побегут кто куда. Рано или поздно откроют тяжёлую дверь на первом этаже, тут-то их мутанты и начнут пожирать. Не сомневаюсь, что монстров привлекла стрельба, и они уже нарезают круги возле здания.
— Джеф, всё будет хорошо, — говорю я и поясняю для остальных, — не выпущу вас, пока не прикончу Старьёвщика, просто ждите.
— Эй! Ты че, открывай сраную дверь! — кричит мужик из-за спин.
— Это для вашей же безопасности!
— Снаружи мутанты, — говорит Джеф, но в толпе его не особенно слушают.
Нет времени доказывать что-то людям, они всё равно не послушают. И их можно понять. Бегу в следующую квартиру, по звуку и ощущениям там никого из бандитов.
Первая квартира оказалась завалена хламом, железками и деталями от протезов. Наскрёб немного денег в рюкзак. В следующей квартире увидел кровь на полу — плохой знак.
Вошёл в зал, включил свет и увидел двух пацанов.
— Жёлудь?! Рома?! — подбежал к ним и наклонился.
Пацаны были прикованы цепями к стене. Жёлудь смотрел на меня измученным взглядом, в нём не было сил даже на то, чтобы что-то сказать. Или ему настолько хреново, или до сих пор отходит от действия наркоза. Взглянул на его правую руку — вместе неё биотехнический протез. Качественный, но своя рука всё равно лучше.
— Старьёвщик за это ответит, — говорю Жёлудю.
В ответ он лишь молча кивает и улыбается краешком губ.
Тянусь к Роме и понимаю… Пацан мёртв. В теле совсем не осталось тепла. Из-под обеих рук-протезов бежит тёмная кровь. Обострённая чувствительность подсказала, что Рома умер давно.
Злоба начала наполнять меня с дикой силой. Челюсти и кулаки сжались, брови нахмурились, я был готов порвать урода голыми руками. Вдруг понимаю, что поддался эмоциям. Нельзя! Нельзя допустить, чтобы злоба или желание мести взяли верх над разумом — это может плохо закончиться.
— Прости, что не успел, — говорю шёпотом, — прости, что ты так и не стал боксёром.
Оплакивать его буду потом, сначала нужно снести голову Старьёвщику. Так сказать, очистить этот мир от мусора. Заставляю себя собраться, прогоняю из мозгов все эмоции.
Встаю и освобождаю Жёлудя, тело Ромы тоже. Его мы обязательно должны похоронить, но позже. Сначала нужно покончить с тем, кто это устроил. Старьёвщик, я иду по твою душу, ублюдок!
Глава 17
Сразу направляю мощный поток энергии на защитную оболочку и отдачу. В самый ответственный момент они не должны меня подвести, на кону слишком много жизней.
Перезаряжаю автомат и пистолет. Достаю из рюкзака два последних магазина — один от пистолета и второй от автомата. В рюкзаке ещё много очищенных и неочищенных самоцветов. Поэтому проблем с нехваткой подзарядки или энергетических бомб возникнуть не должно.
Медленно поднимаюсь на следующий этаж. Использую обострённую чувствительность по полной программе. Никакие сюрпризы на пятом этаже мне не нужны.
Задерживаюсь на лестничной клетке. Пара секунд усиленной концентрации, и обстановка начинает прорисовываться. Наверху большой человек, во всех смыслах, его энергетический контур настолько мощный, что можно спутать разве что с быком или медведем.
Но есть наверху и ещё как минимум два человека. Готов спорить — оба дети, слишком легко отличить их внутреннюю силу от той, что свойственна опытным бандитам или «химикам», которые создавали наркотики. Рискну предположить, что один из детей — Майк.
Поднимаюсь выше и понимаю, что пятый этаж совсем не такой, как все предыдущие. Он, если так можно сказать, подвергся самой кардинальной перепланировке.