- Действительно, почему? – фыркнула Есения. – Надеюсь, вы соврали что-нибудь убедительное? Например, что не обязаны терпеть новую супругу, а женились только с одной целью – чтобы все от вас отстали?
- Я сказал правду, – скрипнул зубами Джонатан. – Почти. Сообщил, что ты неожиданно так увлеклась обязанностями хозяйки, что не пожелала развлекаться, пока не наведёшь везде порядок.
- И все поверили?! Действительно, чем ещё заниматься молодой жене, как не домом и хозяйством? А на балы с её мужем пусть ездят другие леди, более приятные его глазу…
- К сожалению, мне не поверили. И теперь, – Джонатан виновато посмотрел на Есению, – теперь по королевству расходится слух, что ты в тягости. И это большая проблема, с которой нам придётся кое-что сделать.
- Нам? Как интересно… И что Я, – выделила она голосом, – могу с этим сделать?
А внутри закручивался ураган из страха – если служанки и запаздывающие на полмесяца лунные дни не ошибаются, то по королевству расходится вовсе не слух.
Она в опасности!!!
Она и…
О, Ясноликая, не допусти! Его светлость, конечно, не слишком приятный человек, грубый, нелюдимый, многократный вдовец и всё такое – наличие у него недоброжелателя ни разу её не удивляет. Удивляет другое – что герцог обзавёлся только одним врагом. Судя по его характеру, стоило ожидать целой очереди желающих поквитаться или отомстить.
Но ни жена, ни малыш не виноваты в прегрешениях милорда, так почему они должны за него расплачиваться? Несправедливо!!!
- Прежде чем дать тебе ответ, я должен задать ещё один вопрос, – продолжил муж. – Есения, ты знаешь, что означает появление белого Кота рода Гильермо?
Ей очень хотелось сказать что-нибудь колкое, но девушка сдержалась. Наверное, новое положение так на неё действует, раньше она никогда на рожон не лезла, не грубила, не язвила и вообще, старалась ни с кем не конфликтовать. А тут – только увидит супруга, и сразу хочется как-нибудь его уколоть.
Ревность, злость, обида – откуда они? Милорд ей верности и любви не обещал, а то, что обещал – неукоснительно выполняет. Но вот поди ж ты – бесит и, одновременно, притягивает…
- Нет, мне ничего о нём не известно. Разве что – теперь я знаю о существовании у рода Гильермо личного фамильяра.
- Кот не появлялся уже много лет – с момента моего совершеннолетия, – продолжил герцог. – Если ты не знаешь, то фамильяр – магический проводник, защитник, опекун и наставник каждого наследника, если тот родился одарённым. Кот появляется возле будущей матери с момента зачатия ребёнка, и сопровождает его в течение двадцати пяти лет после рождения. То есть, до возраста магического совершеннолетия молодого мага. Поэтому я так взволновался, когда ты посетовала на пропажу кошки. Вернее, когда выяснил окрас этого животного и то, что он никому, кроме тебя, не показывается на глаза. Скажи – Кот вернулся или больше не появлялся?
- Думаете, что Снежок – ваш родовой фамильяр?
- Не сомневаюсь в этом.
- Тогда объясните, милорд, почему вы его не видели? Или нет, не так – почему он скрывался и от вас тоже?
- Я отвечу, но сначала ты, Есения – Кот вернулся или нет?
- А если нет, то что это означает? – она сама не понимала, почему ей хотелось сохранить свою тайну.
- Если нет, то и ребёнка… нет, – вздохнул герцог. – Это было бы прекрасной новостью! И полностью развязало бы мне руки. Точно – не приходил больше?
- Точно, – буркнула молодая герцогиня, гася в груди разгоравшееся пламя горького разочарования.
Он не хочет от неё сына! Именно от неё, это же очевидно. Но разве герцог давал ей повод думать, что она хоть что-то для него значит? То-то и оно – милорд изначально был с ней предельно честен. Ну что ж, значит, она всё делает правильно – незачем ему знать о Коте и малыше! Месяца два или три, а если повезёт, то и дольше, она сможет скрывать своё положение, а потом… Потом что-нибудь придумается. Например, всегда можно выразить желание на время удалиться в родную усадьбу. И спокойно доносить и родить там, подальше от мужа и его недоброжелателя… А когда ребёнок появится на свет, то она потребует у короля защиты и покровительства. Да, именно так!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- А теперь план, который я придумал, – герцог заметно повеселел, в то время, как Есения почти совсем утратила боевой настрой. – Не совсем я, направление мне подсказала графиня.
«Кто бы сомневался, что без неё не обошлось?! Не удивлюсь, если этот неведомый для герцога недоброжелатель носит имя Кларисс…», – мелькнуло у Есении в голове.
- Мы используем слух о твоей беременности, – продолжил Джонатан. – Я, скажем так, поддержу его…
И она едва не подпрыгнула и вытаращила глаза на мужа – он сошёл с ума?! Сам же говорил, что некто убирает его жён, стоит тем забеременеть, и теперь сам её подставляет на заклание! Можно сказать, отдаёт её в руки врага!
- Подожди, сначала дослушай! – реакцию жены герцог не пропустил. – Я поддержу слухи, но так, чтобы постепенно заронить сомнения в их правдивости. То есть, при каждом удобном случае стану упоминать, насколько я счастлив и как жду рождения первенца, а на деле всё своё время буду проводить с графиней. Да, Есения, я знаю, что тебе это не по нраву, но ради безопасности придётся потерпеть! Леди Кларисс вернётся в замок и через некоторое время появятся слухи, что ребёнка мне должна родить не моя жена, а моя… любовница.
- Почему она? – губы не слушались, двигаясь с трудом, словно резиновые.
- Так нужно, – резко ответил герцог.
- Но ребёнок… Леди Кларисс… И давно вы с ней находитесь в ожидании наследника?
Ясноликая, почему так больно в груди? И глаза режет, словно она посмотрела на солнце или в них попал дым из камина…
- Есения, очнись и начинай уже думать головой, а не… Чем-то другим! – повысил голос герцог. – Ребёнок сейчас не к месту! Прежде чем заводить потомство, я обязан устранить любую опасность, как для него, так и для его матери.
- Но как же положение леди Кларисс? Вы только что сами сказали, что она родит вам малыша, – растерянно переспросила герцогиня.
- Чем ты меня слушаешь? – раздражённо бросил мужчина. – Повторяю ещё раз, на случай, если ты опять всё пропустила мимо ушей: мне надо нейтрализовать предателя, а для начала необходимо его выявить! При этом сохранить жизнь и здоровье тебе и, по возможности, леди Кларисс. И дети в этой ситуации пока совершенно лишние! Поняла?
Она растерянно кивнула.
- Продолжаю, – рыкнул Джонатан. – Уже много лет я пытаюсь выявить врага, но тот очень хорошо замаскировался. Спрятался где-то поблизости и наносит удар, когда я меньше всего этого жду. Поэтому я решил использовать графиню, как наживку, в надежде, что недоброжелатель не выдержит и проявит себя. Понятно?
- Понятно…
- Хорошо. Итак, я объявлю, что мы ожидаем наследника. Через несколько дней моё поведение – внимание к графине и равнодушное отношение к тебе, заставят предателя усомниться в правдивости моих слов. Он начнёт наблюдать с утроенной силой, и тут нам придётся немного ему помочь – через непродолжительное время ты станешь подкладывать под платье подушку. Сначала совсем маленькую, потом побольше. У женщины в положении меняется фигура, позволим невидимке в этом убедиться! Я приглашу швею, но не модистку – та пожелает снова снять мерки и вряд ли захочет мерить подушку – и швея расставит твои платья.
- Все?
- Нет, конечно, хватит двух-трёх, – ответил Джонатан. – Вывозить тебя я не планирую. Итак, ты будешь носить одежду с подкладом, недоброжелатель со стороны заметит, как меняется твоя фигура. Но однажды ты, словно нечаянно, позволишь подушке выпасть – на прогулке в парке, например. У врага должны быть свои глаза в замке, я уверен, ему тут же донесут про такой конфуз, и негодяй окончательно уверится, что ребёнка ждёт не герцогиня, а графиня. До этих пор всё понятно?
- Да. Леди Кларисс тоже придётся носить платья с подушкой?
- Нет! – рыкнул герцог. – Как раз графиня будет скрывать своё положение. Кларисс с завтрашнего же дня полюбит просторные одежды в восточном стиле, которые хорошо скрывают фигуру. Я уже отправил вестник к торговцу, и скоро у вдовы будет новый гардероб.